– Элементалю определенно нужна музыка. Я скучаю по походам на концерты, подпевать громким песням. – Я закрыла глаза и представила себе все моменты из прошлого. – Напиться. Вернуться домой на мансарду и с наслаждением смотреть на звезды.

Когда я глубоко вздохнула и открыла глаза, Дарен внимательно наблюдал за мной, как будто я сказала что-то очень впечатляющее. Его глаза ярко блестели, а на губах играла улыбка.

– Ты любишь звезды…

Поскольку я не была уверена, было ли это утверждение или вопрос, я просто кивнула.

– Почему?

От его вопроса у меня по спине пробежали мурашки. Я обхватила себя руками в защитном инстинкте.

– У всех есть страхи. – Я никогда раньше не говорила об этом. Никому, даже дедушке или Айзер. – У меня тоже есть. Один страх. – Я подняла взгляд, чтобы увидеть его реакцию.

– Страх воды. – Он поджал губы.

– Нет, не он. – Боязнь воды была просто привычкой. Проекцией страха. Слабостью, в которой мне было трудно признаться даже самой себе, но с которой я со временем смирилась. Возможно, пик беспомощности.

– Теперь ты стала еще интереснее. – Дарен сел и положил обе руки на кровать. Хотя это выглядело как открытое приглашение, я встала и прислонилась к дверцам шкафа. Мне никогда не нравилась эта непонятная тяжесть в груди, но большую часть жизни я предпочитала ее игнорировать. Так было проще. Я никогда не любила вступать в конфликты – бегство казалось более подходящим вариантом.

– Зачем мне вручать тебе такой козырь? – Я попыталась рассмеяться, но знала, что не смогу его перехитрить. Но раз уж начала, значит, должна закончить и все рассказать. Но сейчас это не будет игрой в одни ворота.

– Ты хочешь что-то взамен. – Он сразу все понял. – Манипулятор. – И он довольно рассмеялся.

– Я хочу равных условий. – Я кокетливо пожала плечами. – Твой страх в обмен на мой. – И, возможно, ответы на мои вопросы. Что у тебя на уме, Лорд Полуночи? Каковы твои мотивы?

– И зачем мне вручать тебе такой козырь?

Я ждала от него этого. Я захохотала, запрокинув голову назад.

– Потому что тебе, милорд, нравится разделять со мной чувства, даже если это ненависть.

Мой ответ застиг его врасплох. Я была уверена, что он совершенно не ожидал этого. Он прищурился и долго-долго смотрел на меня. Ему нравилось просто смотреть на меня. Я знала, что это доставляет ему удовольствие. Играть со мной вот так, разговаривать. Это избавляло его от одиночества. Возможно, я знала ответ, но этого казалось недостаточно – пока не узнаю, в чем суть проблемы.

– Пойдем со мной. – Когда Дарен встал с кровати и взял меня за руку, увлекая за собой, я без колебаний последовала за ним. Мы вышли из его покоев, прошли по узкому коридору и начали подниматься по лестнице. Деревянные ступени скрипели под его торопливыми шагами, а из-под наших ног вылетали облачка пыли. В какой-то момент ему, видимо, надоело идти по лестнице проклятого тьмой Дворца Огня, и он воплотился. Я только занесла ногу, чтобы сделать следующий шаг, как вдруг провалилась в пустоту. В последний момент он подхватил меня, помогая сохранить равновесие.

Я огляделась, чтобы понять, где мы находимся. На самом высоком куполе дворца, на краю круглой пустой площадки. Отсюда казалось, что все королевство распростерлось у наших ног. Не настолько высоко, как Воздушное Королевство, но не так низко, как Земное Королевство. Дворец Огня находился в центре Элементаля. Но Дарен смотрел только в одну точку.

На звезду, одиноко сияющую в небе.

Он поднял голову, прищурился и посмотрел на нее.

– Сто лет назад случилось Разрушение. – Его голос звучал хрипло. Ветер растрепал нам обоим волосы. – Разрушение, которое перевернуло все вверх дном, которое уничтожило королевства и опустошило то, что осталось. – Он сделал глубокий вдох, как будто ему это было жизненно необходимо. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась в такт дыханию. – До того разрушения я был потерян, но в ту ночь мое королевство оказалось в плену у тьмы. Они называли лордом, проклятым тьмой, они забрали свет из моего королевства. – Уголок его рта изогнулся, словно он высмеивал все эти мысли и переживания. – Но я уже был поглощен тьмой. – Дарен медленно повернулся ко мне. – Чего они не знали, так это того, что не я был во тьме, а тьма – во мне.

Позади него росла тьма с пылающими тенями. Я остолбенела.

– Во время этого разрушения все звезды сошли с неба. Кроме одной. – Он снова посмотрел на единственную звезду, сияющую во тьме. – Вот мой самый большой страх, – прошептал он. – Эта звезда. Долгие годы я привыкал жить без них, смирился с их отсутствием, но эта звезда всегда была здесь, как будто бросала мне вызов. Чем дольше ты смотришь на что-то, тем сильнее тебя тянет к этому. Ты стремишься к этому. Терпишь поражение снова и снова. Я наблюдаю за этой звездой уже много лет и не знаю, что меня больше пугает – однажды добраться до нее или никогда не дотянуться. Я боюсь быть побежденным этой звездой, которая сияет в одиночестве и освещает тьму внутри меня.

Я откинула упавшие на лицо волосы назад. Почувствовала, как по телу пробежали мурашки. В такие моменты все слова поддержки, которые ты можешь сказать, словно стираются из памяти. Не существует правильных фраз и предложений, способных помочь или унять боль. Даже на языке света, на котором общались эльфины.

– Я уже говорила тебе. Пустота, – призналась я. – Мой самый большой страх – огромная пустота. Не знаю, когда он появился, но этот страх был со мной на протяжении всей жизни, разрастаясь с каждым днем. Как будто я родилась с большой дырой в сердце. И эта дыра росла вместе со мной. Когда я в детстве чуть не утонула, я испугалась вовсе не воды, а бесконечной пустоты внутри. Я боялась не того, что мама бросила меня, а ту огромную дыру, которую она оставила после себя. Эта пустота внутри меня настолько велика, что… Что бы я ни делала, кем бы себя ни окружала, как бы сильно меня ни любили, она никак не заполнялась. Не уменьшалась ни на йоту. – Глаза защипало от подступающих слез. Это чувство было таким большим и глубоким, что всякий раз, когда я думала о нем, меня будто сковывало льдом. – Тогда я начала смотреть на небо, звезд на нем было так много, что я собирала их и прятала внутри себя. Хотела заполнить ими пустоту внутри, чем-то закрыть ее. – Я обернулась