силы, чтобы приблизить царство Вечной Ночи и впустить на Землю бесчисленные армии императора Изгдота. Некому встать у них на пути, некому защитить людей от ужаса, обитающего по ту сторону вселенной. Судьба планеты и всего человечества зависела от выбора последнего однорукого воителя Ордена Света.

Уродливые, вопящие монстры, слепленные из чавкающих пульсирующими внутренностями и брызжущих кровью людских тел, окружили трон Пожирателя. Чудовища прибывали и прибывали, тянулись к великому князю со всех улиц, охваченных Тьмой. Энэй обвел их безумным взглядом. Многотысячная армия безобразных созданий поразила воителя, казалась ему подтверждением того, насколько сильна власть Тьмы над человеком. Перед внутренним взором Энэя предстал мир, погруженный во мрак, с окрашенными кровью океанами, озерами и реками; покрытый многометровыми слоями вопящей, полуразумной, разложившейся плоти живых существ, сплетенных в единый, живущий мучением бесконечной агонии организм. В этом новом мире под низкими черными небесами бесцельно бродили омерзительные существа с кричащими ртами, когда-то называвшие себя людьми.

«…земля гниет там, где есть человек. В людях нет абсолютно ничего, что оправдывает их существование…» – отчего-то ожили в памяти слова отступника Крола.

Рука, державшая меч у горла великого князя, задрожала. Да, человек несовершенен. Без сомнений, среди обращенных в монстров жителей города были тысячи тех, кто заслужил сгинуть во Тьме. В человеческой истории найдутся миллиарды имен среди умерших и еще живущих людей, которые заслуживали сегодня оказаться здесь, на коленях перед Пожирателем, чтобы он вырвал их пораженные Тьмой сердца и заставил подыхать как можно страшнее. Нет, воитель не испытывал к людям ни капли жалости, и все же тот мир, который он представил… – Энэй вспомнил лица несчастных, невинных детей, встреченных у логова князя, – …насколько бы глубоко Тьма ни пустила корни в людские сердца, воитель не желал им подобной участи. Мучительный стон сорвался с его окровавленных губ. Израненный воин Света не мог позволить свершиться вторжению, сулящему для миллиардов людей наказание гораздо более мучительное и жестокое, чем смерть. В то же время Энэй пытался представить себе любую малейшую причину, по которой ценой собственной любви должен сохранить человечеству жизнь. Воитель до последней капли крови оставался верен павшему Ордену и Создателю, но некогда пламенная вера в Отца и Его миссию больше не могла подменить любовь в сердце Энэя. Весь мир не мог заменить ему одну-единственную женщину. Воитель снова и снова спрашивал себя, ради чего должен срубить Пожирателю голову? Пытался найти любое оправдание для человечества, ради которого должен пожертвовать жизнью любимой и закрыть портал Тьмы. Но Энэй не знал, не представлял и просто не хотел понимать, зачем существовать миру, в котором не будет Майи, но выживут все эти люди. Как ему простить их? Как не возненавидеть?

– Так много противоречивых чувств в тебе, – расплывшись в улыбке, сказал Натаниэль. – Ведь ты любишь ее, да? Ты способен любить. Именно поэтому Создатель выбрал тебя. Но думал ли он, что ради любви ты позволишь погибнуть миллиардам жизней, целой планете и великому дару, который Всеотец укрыл здесь от Первых сыновей Тьмы?

Портал над Санкт-Петербургом расширялся и вскоре заполнил весь небосвод. Клинок меча глубже погрузился в шею Пожирателя. Находясь на грани безумия, Майя с ужасом смотрела на Энэя.

«Где ты был? Почему не защитил меня?» – спрашивали ее глаза.

– Твоя подлая выходка с доспехом сильно опечалила меня, Энэй. Я хотел сделать из тебя нечто жалкое, беспомощное, а потом преподнести Создателю, чтобы он понял, как сильно ошибся, выбрав тебя. Я хотел увидеть его боль, но ты лишил меня этой радости. И за это я тебя проучу. За это я наслажусь твоей болью, – издевательски улыбаясь, сказал Натаниэль.

Его слизкие щупальца скользнули Майе по животу, задрали футболку и начали сжимать упругую грудь. Еще два обвились девушке вокруг бедер и поползли вверх. Майя испуганно вскрикнула, закрыла глаза и быстро, часто задышала. Уродливое создание вытянуло шею и с наслаждением уставилось на воителя.

– Мне известны боль и ненависть, но я хотел бы познать и любовь. Скажи, правильно я все делаю? Так это происходит у людей? – спросил Натаниэль.

Из его рта вывалился длинный язык, проник Майе между губ и, насладившись поцелуем, жадно облизал шею.

– Как хорошо, что брат полностью не лишил тебя зрения. Ты должен был увидеть это, Энэй. Увидеть, как твоя возлюбленная громко стонет от моей любви. Думаешь, ты сможешь доставить ей такое удовольствие? Ведь ты желал овладеть ею, да? Я вижу это в твоем безумном взгляде. О, Энэй, я так много вижу в нем, что почти готов тебя простить.

– Я убью тебя, слышишь?! Клянусь, я убью тебя! Вырежу вас всех! Весь ваш поганый род! – захлебываясь ненавистью, внутренне кричал Энэй.

– Пустые слова, воитель. Ты не смог оградить землю от Тьмы, не смог постоять за себя и даже возлюбленную трахнуть не смог. Я делаю это вместо тебя. И делаю очень хорошо. А ты – просто беспомощное, ничтожное отродье загнивающего Создателя…

Заставив мир замереть от ужаса, протяженный, громоподобный клич донесся из глубины небес.

– Смотри, жалкий червь! Иде-е-ет… мо-о-ой… Оте-е-ец! – продолжая насиловать Майю, восторженно прокричал Натаниэль широко раскрытым ртом и вытянул к небу длинную шею.

Энэй ощутил первородную Тьму. Еще более древнюю, чем окружавшая Пожирателя и Вельзаира. Возможно, именно такой она была, когда в ней зародились Первые Боги. Раскаленные обереги на доспехе воителя оплавились и ярко-оранжевыми подтеками поползли по броне. Тьма обрушилась на Энэя неудержимым, ревущим потоком, знаменующим приход императора. Она рвалась из глубин темной материи через открытый Пожирателем портал и сметала все на своем пути на многие тысячи километров от Петербурга. Едва ли во вселенной имелась более сокрушительная сила. Блеск далеких, чужих звезд в окне портала исчез, и над землей, закрыв ночное небо, возник Изгдот Многоликий.

– Отец, смотри! Эту планету дарю тебе я, а не он, – закричал Натаниэль, указывая на Пожирателя. – Почему же ты выбрал его, а не меня? Почему я не заслужил твоей любви?

Тысячи глаз императора пылали в ночном небе озерами раскаленной лавы. Щупальца вокруг головы развивались среди черных туч, наполняя их жутким, потусторонним сиянием. Семь бездонных ртов императора открылись, и на земные города посыпались десятки тысяч сыновей Тьмы. Оскверняя творение Всеотца-Создателя, руки Изгдота потянулись к Земле, глубоко вонзились в нее пальцами и начали вытягивать из планеты Жизнь.

Голова Пожирателя покатилась с трона из окровавленных, взывающих к императору Тьмы мертвецов. Натаниэль обратил торжествующий взгляд в сторону бегущего к нему воителя, отпустил Майю и крикнул:

– Ты не подвел меня, Энэй. Сделал все как нужно. Забирай свою шлюху…