долгожданный звонок, ученики закопошились. Соня вернулась к своей парте, взяла рюкзак, но прежде чем выйти из класса оглянулась и поймала взгляд Марка. Он смотрел на нее. Впервые за этот бесконечно длинный месяц он смотрел прямо на нее, немигающе и пристально, с толикой удивления и, кажется, уважения.

На улице Соню догнала Олеся со свитой.

– Ну ты даешь! Это было круто. Костя и правда перегнул палку. Совсем уже охамел, так что ты ему правильно звезданула.

Соня приостановилась, потерла онемевшее запястье.

– Больно.

– Еще бы, у него аж зубы клацнули.

Вика и Марина закивали.

– Думала, у него башка отлетит.

– А след какой остался! Мне его даже жалко. Ты вроде худая, а рука тяжелая.

Олеся приобняла Соню за плечи, они как раз прошли мимо Сергея, разглядывающего их со смесью превосходства и жалости. Только сейчас она обратила внимание, что на щеке бывшего парня расплылся здоровенный синяк.

Олеся ускорилась.

– Пойдем в «Грильяж», обсудим твою вечеринку.

Заказав кофе, они расселись за столиком. Олеся сразу же приступила к расспросам.

– Бабка разрешила в усадьбе?

Соня поморщилась от слова «бабка», Ольга Станиславовна никак не ассоциировалась с этим простецким словом.

– Стол накроем на улице. Папа будет жарить на мангале шашлык, все остальное покупное: пицца, ролы, чипсы.

Олеся задумалась.

– Ну ладно, пойдет, в принципе, сейчас жара такая, что на улице даже лучше.

– Все будут?

Соня вздохнула.

– Все, кто получил приглашения.

Марина сощурилась.

– Сергей?

Соня поставила чашку на стол, кофе чуть расплескался.

– Я его не приглашала.

– Марин? – вмешалась Олеся. – Ты забыла? Мы с ним не дружим сейчас. Он Кайлу бросил.

– Вообще-то, я его бросила, – напомнила Соня, но ее никто не слушал. Олеся решила, что было именно так, и постановила жалеть несчастную Кайлу.

В кафе вошел Костя, сразу же направился к их столику, переглянулся с Олесей и, упав на колени перед Соней, схватил ее за руку.

– Прости! Я правда как урод себя повел. Виноват, правильно мне влепила, – он погладил опухшую щеку и сморщился.

Соня отклонилась назад, окинула его брезгливым взглядом.

Олеся кивнула.

– Простим? Он же правда раскаивается.

– Раскаиваюсь, – подтвердил Костя и свел могучие брови домиком.

– Не у меня должен прощения просить. – Соня выдернула ладонь из его лап. – У биологички. Завтра же.

– Завтра, обещаю! – Костя взял свободный стул из-за соседнего столика и включился в беседу. – Что обсуждаем?

– Праздник у Кайлы. Это ж на выходных уже будет. Проверяем список приглашенных.

Вика задумалась.

– Абросимов будет?

Соня вздрогнула.

– Нет.

Олеся задумалась, нервно постучала ноготком по столу.

– После драки с Сергеем его акции поползли вверх. Жаль, конечно, что с соревнованиями такое случилось. Стоянов взял первые места и в спринте, и в прыжках в длину. Но тебя бросил, зараза. Минус ему в карму.

Соня покачала головой, она устала спорить и доказывать, что ее никто не бросал. Снова повторила:

– Это я его бросила. Абросимова не будет.

– Хотя ты права, – задумчиво протянула Олеся, – он ведь мог с собой эту притащить. Подруженьку-уголовницу.

Марина и Вика изумлено приоткрыли рты.

– Кого?

– Ну эта девка, которую он таскает по гостиницам и имеет в интересных позах с костылями. Она же сидела два года в колонии. Мне Стас сказал. Он с ней учился до десятого. Вот как раз в десятом эта Надя грабанула ларек и чуть не прибила его хозяина. Мужик в больничку попал с сотрясением мозга. А ведь Стас ее, кажется, к нам домой один раз приводил, потом еще его печатка пропала, – она повернулась к Соне, – к вам ее точно нельзя. Вынесет ваши фамильные драгоценности.

Соня не знала, как реагировать на эту новость, хлопала глазами и пыталась приладить на место нижнюю челюсть. Надя сидела в колонии за воровство и нападение на человека? Уголовница? Воровка? Обманщица. Это даже хорошо, что Соня не успела позвать ее на праздник, а ведь собиралась, долго думала, колебалась и решила, что сегодня позвонит. Но теперь Наде точно не стоит приходить, и будет лучше, если никто не узнает, что они вообще поддерживают отношения. Надо же, как обманчива внешность! Теперь понятно, откуда шрамы на костяшках пальцев и виртуозное владение матом. Надя сидела в колонии и чуть не убила человека!

Организовать праздник на улице помог папа. Соня молча наблюдала, как он добыл деревянный стол, договорился об аренде стульев и выпросил мангал у соседа. Первым гостем стал именно Феодосий Аристархович. Принес три пышных букета пионов: для каждой женщины в «дворянской усадьбе». Соне достались розовые – ее любимые.

Вера Андреевна проверила приготовления, чмокнула Соню в лоб.

– Буду завтра утром.

– Ты куда?

– Сонь, я же говорила, в Анапу, по работе.

Соня растерялась.

– Я забыла. Но сегодня же мой день рождения!

– Так тем более, зачем тебе старики на вечеринке?

Насчет этого Соня была согласна, но все равно почувствовала укол обиды. В ее праздник мама нашла себе занятие поважнее.

– Тогда и папу забирай, – холодно предложила она.

– А кто вам шашлык будет жарить и за бабушкой присмотрит?

– Никто. Не очень-то и хотелось.

– Сонь, не веди себя как маленькая. Подарок понравился?

Соня кивнула. Утром обнаружила в спальне вешалку с белым укороченным платьем. Бесспорно, красивым, летним и даже недешевым. Но было одно «но». Вера Андреевна убила двух зайцев и сэкономила, подарив на день рождения дочери платье, которое та просила на выпускной.

– Понравился. Спасибо.

– Не скучай и никому не позволяй заходить в дом. Бабушка прибьет.

– Да я уже поняла. Пока.

Весь день Соня маялась и ждала, сама не зная чего. Сегодня ей восемнадцать, она совершеннолетняя, как сказала Надя, теперь можно пить алкоголь и заниматься сексом. От воспоминаний о поцелуях Марка тут же загорелись щеки. Каково это, подпустить его ближе? Он ведь тоже уже совершеннолетний, правда, свое право грешить направо и налево давно уже использует на всю катушку. С той же уголовницей-подружкой! Мысли тут же перескочили на Надю. Та звонила уже четыре раза, оставила сообщение с поздравлением и спрашивала, когда можно будет увидеться. Соня не брала трубку, а потом написала ей, что сегодня занята и вообще праздновать не собирается.

Вечером Соня надела голубой сарафан, уложила волосы и вышла во двор встречать гостей. Принимая поздравления, натянуто улыбалась и все время чего-то ждала. Тягучая маята не оставляла ее, преследовала, словно неотступное ощущение, что она забыла хороший сон или какое-то важное событие и теперь бродит по краю, пытаясь балансировать между действительностью и фантазией. Появление Олеси спасло Соню от необходимости изображать гостеприимную хозяйку. Говорливая одноклассница взяла это на себя.