– Но спросишь, – пробормотал Киеран.

Я не обратила на него внимания. И Кастил тоже.

– Он добавлял в сок лимон и перец, солил сладкие блюда и чаще всего портил то, что хотелось бы съесть.

– Ужасно, – рассмеялась я.

Кастил наклонился ко мне, опустив ресницы.

– И тем не менее ты смеешься.

– Да.

Он поднял взгляд, и от пылающего в его глазах жара по моей коже пробежали мурашки.

– Наверное, потому что ты сама бы такое делала.

– Возможно.

Усмехнувшись, он выпрямился и повернулся к остальным, продолжив рыться в сыре.

– Сколько?..

Я замолчала, когда Кастил зацепил меня рукой, кладя на мою тарелку сыр, нарезанный тонкими ломтиками. Он слушал другого смертного, сидящего за столом позади нашего.

– Спасибо.

Он кивнул.

Я взяла кусочек сыра и, слегка улыбнувшись, съела. Мое внимание привлек внезапный взрыв смеха. Киеран встал и пересел в конец стола. Смех исходил оттуда, где сидели Беккет и Квентин вместе с Эмилем и другими людьми, которые путешествовали с Аластиром. Интересно, над чем так громко смеется Эмиль?

Я перевела взгляд дальше и наткнулась на двух смертных – пожилых мужчин. Один что-то говорил другому на ухо. Второй, с аккуратно подстриженными светлыми волосами, кривил губы. От его отвращения сыр стал кислым.

Отпила из стакана, смывая вкус. Это не первый недружелюбный взгляд или гримаса в мою сторону: такое нередко случалось, когда Кастил отвлекался. Он встал, чтобы поговорить с женщиной, которая вся состояла из костей и сморщенной кожи. Я крепче сжала стакан. Каждый раз, ловя взгляды, мне хотелось спросить, чем я могу помочь. Хотелось удерживать эти взгляды, пока им не станет так же неудобно, как и мне. Но я молчала и ничего не делала. Точно так же я молчала, когда меня распекала жрица или когда мне читал нотации герцог.

– Не обращай на них внимания, – тихо сказал Аластир.

Я поставила стакан.

– Просто они тебя не знают, – повторил он. Его улыбка была такой же фальшивой, как и мои, когда я была Девой. – Ты должна привыкнуть к их недоверию и даже неприязни, поскольку ты принцесса, которая скоро станет королевой.

Королевой.

Я оцепенела.

Этого не случится, напомнила я себе. Даже если произойдет невозможное и мы с Кастилом… Я даже не смогла закончить эту мысль. Кастил не желает быть королем.

– Если ты не хочешь отступить и выйти из этой ситуации, ты не должна показывать, что тебя задевают их чувства. Не должна позволить Кастилу узнать, иначе повторится случай с Лэнделлом, – продолжал Аластир. – Я не знаю точно, какие чувства он к тебе испытывает, но несомненно одно. Он отреагирует на любое оскорбление твоей чести. В этом твоя сила, Пенеллаф. Ты – шея, которая поворачивает голову королевства.

Я изумленно воззрилась на него.

– Прости. Наверное, ты ничего этого не понимаешь. Тебя к этому не готовили. Это не твоя вина, – сказал он, но тем не менее казалось, что моя вина все же есть. – Ты ни в чем не виновата. Его помолвка с тобой стала полной неожиданностью.

– Уверена, их неприязнь больше относится к тому, кто я, а не к моему браку с их принцем. Или в равной степени и к тому, и к другому.

– К тому же все слышали, что первоначально тебя планировалось использовать для обмена. Люди не понимают, как из этого могла расцвести любовь. Как и я, даже после всех его заявлений о любви.

– Бывает еще и не такое, – вымолвила я.

Кастил шагнул ко входу в тот момент, когда дверь распахнулась. Вошел высокий мужчина. На смуглой коже его рук до самых плеч вились черные татуировки. У него лохматые серебристые волосы, цвет которых не имеет никакого отношения к возрасту. Когда он улыбнулся при виде Кастила, в уголках его глаз появились лишь слабые морщинки.

– Не сомневаюсь, что бывает, – ответил Аластир, понизив голос.

Кастил пожал руку мужчине с серебристыми волосами. Это Джаспер? Он стоял слишком далеко, чтобы я могла разглядеть цвет глаз.

– Но я знал принца всю его жизнь, – продолжал Аластир. – Что важнее, я видел его, когда он был влюблен, Пенеллаф.

Только усилием воли мне удалось сохранить на лице невозмутимое выражение, когда я посмотрела на Аластира. Я… не могу поверить, что он такое сказал. Но я ощутила от него только тревогу.

– Люди ожидали кого-то другого на место принцессы, – продолжал он. – Дело не только в тебе.

– Кого-то, кто не была Девой? – предположила я.

– Разумеется. Но, как ты знаешь, ожидалось, что после возвращения он женится… – Аластир захлопнул рот и сдвинул брови. – Он тебе не говорил?

Внутри меня что-то оборвалось.

– Не говорил мне что?

Аластир попытался отвести взгляд, но я схватила его за руку и потребовала:

– Что он мне не говорил?

– Боги богов, вот глупый мальчишка. – Он ущипнул себя за переносицу, и я ощутила, как в нем вскипает злость. – Когда-нибудь я научусь держать рот на замке.

Надеюсь, что нет: я бы много чего не узнала, если бы не он.

– Почему мне кажется, что это я – тот глупый мальчишка, о котором вы говорите? – спросил Кастил, вернувшись на свое место. Его улыбка исчезла, когда он увидел выражение лица Аластира. И мое. – О чем вы тут шептались?

– Не думаю, что сейчас время…

– Я думаю, что самое время, – оборвала я, прекрасно сознавая, что на нас начали обращать внимание.

– Я тоже. – Кастил пристально посмотрел на Аластира. – Говори.

Этот приказ требовал ответа. Аластир покачал головой, стиснул зубы.

– Ты не сказал ей, что уже обручен с другой.