скупые остатки казались бастионами среди груды битого кирпича, густо переплетенного корнями трав, холмиков щебня и кустарника, удобно прижившегося в развалинах.

Фю-юить! — не очень громко свистнуло возле самого уха Саши, за спиной раздался щелчок, и в спину больно ударили мелкие осколки кирпича. Саша тотчас же упал и пополз на коленях к Батракову, который стоял за обломком стены и махал ему рукой. Странно, выстрела Саша так и не услыхал, хотя точно знал, что около уха свистнула пуля.

— Ты что же?! — накинулся на него Батраков. — Я тебе же говорил! У них снайперы тоже есть.

— Я не предполагал… — пробормотал Саша.

— Ладно, стрелять-то ты умеешь?

— Я ворошиловский стрелок, призы на соревнованиях брал, — с затаенной обидой сказал Саша.

— Да ну! На двести метров попадаешь?

— Стрелял по движущейся мишени на двести и четыреста метров с оптическим прицелом.

— Ну, у нас оптического не имеется. Сними одну сволочь так, из простой. Выглянь-ка. Сюда. Осторожно. Видишь памятник? Крест и ангел еще…

В стене было отверстие, искусно замаскированное травой и ветками. В него хорошо было видно все кладбище, начинающееся метрах в пятидесяти от стены и уходящее вниз по склону к реке, за которой — примерно в километре отсюда — на обрывистом берегу сверкали на солнце оцинкованные крыши Валдайска.

— Среди погоста — видишь? — шептал сбоку Батраков. — Каска сквозь кусты — заметил?

Саша прищурился: рядом с мраморным ангелом, установленным на массивном пьедестале, проглядывалась сквозь листву фигура человека в каске.

— Увидел? — все спрашивал Батраков.

— Да, ясно вижу.

— Ведь какой нахальный гад! Снимешь?

— Патронов нет.

— Патронов у нас мало. Но один найду. Вот, — и Батраков протянул Саше патрон. — Коли снимешь, обойму выдам.

— Сниму, — сказал Саша.

Он зарядил винтовку и осторожно высунул ствол в отверстие. Мушка остановилась и поползла вверх. Саша увидел подножие памятника. Теперь еще вверх и левее. Саша плавно нажал спусковой крючок.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Батраков.

Саша вгляделся: памятник на месте, каска исчезла.

— Попал! — сказал Саша.

Батраков обрадовался:

— Ну-ка, ну-ка, гляну!

Вдруг о камень щелкнула пуля. Батраков отскочили стал протирать глаза.

— Засекли, гады! — проворчал он.

Левее в стене зияла еще одна дыра, меньшего размера, узкая, в виде щели. Саша выглянул в нее, и горячий стыд зажег его щеки: каска маячила на прежнем месте.

— Промазал, — удрученно прошептал Саша.

— Нет, Александр, не промазал ты, — успокоил его Батраков. — Но и не убил никого. Это они мишень, приманку выставили, смеются над нами, мерзавцы, а мы на ихнюю удочку попались. Вот какое дело. Держи обойму. Честно заработал. На вторую не рассчитывай.

— Что же теперь?.. — спросил Саша.

— А теперь ждать будем.

— Много их?

— Не знаю, но думаю, что нет. Они тоже не дураки. Если мы дорогу не обстреливаем, значит, сил у нас нет. А сил нет, что же вокруг нас целый полк держать? Ну, рота, может. А может, и того меньше. Да нам от этого не слаще: ни боеприпасов у нас нет в запасе, ни пищи. Хорошо, что козу тут поблизости Матюшенко добыл, по куску мяса будет к вечеру. А там — роток на замок, зубы на полку. Ну да ничего, пострашнее дела бывали! Главное в нашем солдатском деле — не унывать и помнить, что выход из любого положения есть. Ты вот что, Александр, полезай сейчас на крышу. Вон туда, — Батраков показал пальцем на купол собора. — Изнутри там лестница есть, найдешь — и валяй. Влезешь на чердак, там дощечки прибиты по куполу, поймешь, как и куда. С крыши всю округу видно. Заметишь что — знак подавай или живым манером — вниз. Понял?

— Все понял, товарищ помкомвзвода!

— Не стрелять. Только наблюдать. Смотри, чтобы не заметили, — снимут. Понял?

— Есть, понял!

— Ну, давай. Заряди винтовку.

Саша привычным движением вогнал в магазинную коробку четыре патрона, пятый подал в патронник, свернул курок затвора.

— Ты как бывалый солдат!

— Разрешите выполнять задание, товарищ помкомвзвода?

Саша с трудом нашел лестницу, о которой говорил Батраков. Из коридора, примыкающего к залу собора, вела дверь в какой-то темный чулан. Лестница, шаткая, скрипучая, полуистлевшая, начиналась здесь. Саша повесил винтовку на плечо и полез вверх, в темноту. Он лез долго, осторожно нащупывая покрытые пылью ступеньки. Наконец вверху мелькнуло светлое пятно. Саша высунул голову в отверстие и увидел, что лестница привела его к громадному бурому холму. Саша понял, что это — купол собора, а сверху, над куполом, была крыша, железная, пышущая жаром.

Сначала Саша обошел вокруг холма, представляя, каких трудов стоило соорудить при жалкой технике той поры эту грандиозную махину. Нельзя было не удивляться русским мастеровым. Саша мог бы, наверное, целый час любоваться куполом, если бы не задание Батракова, не осада, не война. Невольно вздохнув, Саша полез наверх, к окошку, выходящему на крышу. Он подтянулся на руках и выбрался на упруго прогибающееся грохочущее железо.

Сверху Саша увидел далекие синие леса, серебряную речку, петляющую до самого горизонта, весь, весь, как на ладони, Валдайск и какие-то строения дальше, в дымке расстояния и черном, извергнутом войной дыму пожаров. Слева и справа Валдайска широко раскинулись поля и перелески, сверкали на солнце, как осколки стекла, озерца и пруды. Сзади, по другую сторону монастыря, зеленел один большой, сплошной массив леса. За лесом, далеко-далеко, только зоркие Сашины глаза позволили рассмотреть, землю пересекала зигзагообразная полоса противотанкового рва; там еще два дня назад работал Саша и его товарищи.

Саша вглядывался вдаль, а поэтому все, что происходило ближе, сначала ускользнуло от его взора. Но вот он перевел взгляд на кладбище и на овраг позади него — и ничего не заметил. Он видел только кресты, ограды, видел отдельные деревья, видел крутые желтые осыпи оврага — и больше ничего, никаких признаков жизни. Где тот памятник? Ах, вот он! Он гораздо ближе, чуть ли, не у самого обреза крыши… Стоп, стоп!

«Ага, вот они!» — сказал себе Саша.

Три головы, а над ними неподвижная каска, поднятая на шесте. С земли заметить немцев было невозможно, пулей их из-за монастырской стены не достанешь, а с крыши Саша легко бы снял всех. Жаль, что Батраков не разрешил стрелять!

Как ни всматривался Саша во все укромные уголки кладбища, никого больше не приметил. Значит, никаких неожиданностей с этой стороны не предвиделось. И Саша повернул голову вправо.

И лишь тогда он понял, какая опасность грозила отряду Батракова, в том числе и ему, Саше.

Саша увидел ту самую дорогу, которую он перебежал на рассвете вслед за Батраковым, — это была, несомненно, та самая, но