— Так верни, — заявила мама. Я невольно усмехнулась простоте её предложения. Если бы всё было так просто…

— Это невозможно.

— А ты всё пробовала? Каждый вариант? Ты же не сдалась после первой неудачи?

— Ты не понимаешь… Там просто ничего нельзя сделать.

— Так ты даже не пыталась?…ну, чего молчишь? Так и есть? Нда… наверное, поторопилась я с выводами… Ты всё ещё малый ребёнок… Твой отец таким был до самого конца.

Не дав мне ничего ответить, она положила трубку. Уже слушая гудки, я прошептала:

— Смерть не отменишь, мама…

После я долго ворочалась в кровати, думая о словах матери. Они репейником застряли в лёгких и не давали спокойно дышать. Всё ли я испробовала? Но что я могла? Павел умер… умер, ведь так? Я сама видела, как его поглотила мгла. И Илона говорила, что никто не возвращается из океана Ша. Что живые души океан растворяет в себе, как гигантский желудок полезную пищу.

Потом я вспоминала сегодняшний день, реакцию Алека на расставание, подумала о Бароне, об Илоне… о Павле и о жизни, что ждет впереди. Она представлялась бесцельной и пресной. В груди всё также саднило, сердце просило невозможного. Ведь нельзя вернуть того, кто умер. Ведь нельзя?

Промучившись мыслями час или больше, я всё-таки оставила попытки заснуть, и, включив свет, села на кровати. За окном было темно, как в желудке у кита. Стекло запотело, я провела по нему пальцем, рисуя треугольник уха, вытянутую морду, точки глаз… Получилась то ли лиса, то ли койот, то ли побитая дворняга. Я как раз дорисовывала нос, когда за спиной вдруг что-то шелохнулось, точно листва под ботинком.

В отражении стекла я увидела Тень. Та замерла, расплываясь тёмным пятном по кровати и части стены.

— Ну? И чего ждёшь? — устало спросила я, тыкая в отражение пальцем. — Ты-ты, я про тебя говорю. Сделай уже, что хотела, и разойдемся, — я выжидательно помолчала, сурово глядя на неподвижную Тень. Потом вздохнула, пробормотала тише: — И чего замерла? …мы же с тобой, получается, всю жизнь вместе, а так ни разу нормально и не поговорили… — Не то чтобы я ждала ответа, просто хотелось поговорить хоть с кем-то. А Тень была больше чем “кем-то”…

— Я вот сейчас подумала… Вот ты из себя вся такая злобнющая, но на деле пользы от тебя больше, чем вреда. Собаку в зоопарке получилось остановить только благодаря тебе. Да и Гиены бы никого щадить не стали. На ритуале только больше пугала, а по сути никого не тронула. Всё дурное, что случилось — было дело рук людей. Я боялась тебя, а надо было их бояться… Странно, да? Или страннее, что я это осознаю только сейчас? Получается… надо сказать тебе спасибо?

Я обернулась, села поудобнее: подтянула колени к груди, упёрлась в них подбородком. Тень всё так же молчала. Может она вовсе разучилась говорить. Или придумывала очередной коварный план?

— В некотором роде, мы похожи, — выдала я очередную идиотскую мысль. Но некому было дать мне за неё по носу. — Меня оставил Павел, и тебя тоже бросили. Твоя эта Матерь не захотела пускать обратно. Что, кстати, случилось? Почему она отказала? Молчишь… И почему хвосты оставила мне? Разве ты не мечтала их поглотить? Нда… Собеседник из тебя так себе… Хотя, откуда тебе уметь беседовать? Так-то я впервые что-то у тебя спрашиваю. А если бы раньше спросила — ты бы ответила?

Тень игнорировала мои вопросы, а мне, между тем, ужасно захотелось до неё достучаться. Поэтому я протянула руку, касаясь дымчатой тьмы.

“Она холодная, как лёд…” — подумалась мне прежде чем перед мир вокруг заволокло туманом, а разум отключился, погружая в забытьё.

Сцена 37. Сделка

Я осознала себя в комнате, стены, пол и потолок которой были выложены стеклянными осколками. В некоторых прятался кусочек неба — иногда ярко-закатное, иногда сверкающе-звездное, но чаще хмурое от туч. В других виднелись потолки помещений в которых я находилась в разные моменты моей жизни. Где-то угадывалась бетонная серость университета, где-то белел оштукатуренный потолок материнского дома, а в одном из крупных осколков, который был прямо за спиной, я узнала комнату, ту самую, что арендовала у Нины Валерьевны. Я стояла посреди этого мельтишащего калейдоскопа.

Поежившись от холода, я оглядела себя. У меня было тело ребёнка — девочки лет шести. Одета была в красное платьице усыпанное белым горошком. На макушке торчком стояли призрачные лисьи уши, а за спиной я обнаружила три призрачных лисьих хвоста. В груди и животе болезненно тянуло. Там, скрытая платьем, зияла рана, в которую утекала духовная энергия. Хотя и казалось, словно она стала куда меньше, чем была в прошлый раз.

Ещё я знала, глаза у меня рыжие, как осенние листья, а лицо плывёт и меняется: от боли к радости, от старости к молодости, от человеческого облика к лисьей морде.

Я была Корой. Ядром своего существа — тем самым, которое хранит память о прошлых жизнях.

Стеклянную комнату мне уже приходилось видеть, когда путешествовала по воспоминаниям с Илоной. Только тогда я смотрела на Кору со стороны, а теперь видела мир её глазами. Кроме этого, кое-что поменялось и в обстановке. Не было стального стола посередине, а вместо чёрной кошки у одной из стен стояла фигура слепленная из густого дыма.

Голова фигуры то вытягивалась в остроносую морду гиены, то превращалась в пушистую собачью, то сплющивалась, напоминая усатую мордочку Луи.

— Ну привет… хотела ответ? — прохрипела фигура, поднимая на меня матово-чёрные глаза без зрачков и разевая пасть, — …всё потому… что мы недостаточно мертвы.

— Что-что? — пролепетала я. Голос прозвучал по-детски звонко, по-цыплячьи испуганно.

— Ты спросила, почему Матерь нас не забрала, — с кривой ухмылкой пояснила Тень, глядя, как я пячусь от неё подальше. Поближе к осколку с квартирой Нины Валерьевны, который, как я надеялась, вёл обратно в реальный мир. — Матерь отказалась от нас, потому что мы больше не мертвы. Или недостаточно мертвы… Так она сказала… А ты зря зайчишку включила. Сама же хотела поговорить… или просто языком зря чесала?

Тень смотрела оценивающе, точно пантера выжидающая миг для прыжка. Взгляд у неё был пронзительный, точно она меня наизнанку выворачивала и косточки пересчитывала. Но вместе с тем, отрицать её правоту было сложно — я сама же требовала беседы, а чуть что, готова сигануть прочь? Но можно ли верить Тени? Хоть она и помогла пару раз, всё же её мотивы были далеко не мирными. Связываться с