Промышленность в целом

Как уже говорилось, первостепенная необходимость обеспечения продовольствием, топливом и другими видами помощи неизбежно тормозила восстановление экономики в целом. Но даже если бы эта необходимость была менее острой, все равно существовали серьезные препятствия. Помимо неэкономичных форм, приданных крупным секторам экономики в результате насильственной интеграции в германскую систему, в конце войны, по оценкам, было уничтожено около 40 % производственного потенциала страны, и эта доля резко возросла в ближайшие послевоенные месяцы в результате советских изъятий и хищений, осуществляемых под прикрытием Потсдамских решений. Кроме того, была разрушена вся структура внешней торговли Австрии. Введение деления на зоны оккупации означало, что даже те отрасли, которые получали сырье внутри Австрии, зачастую не могли себя им обеспечить. Большинство основных отраслей располагалось в западных зонах, в то время как большинство обрабатывающих производств – на востоке. Захват русскими военных трофеев по окончании военных действий носил массовый и неизбирательный характер: от целых секций промышленных предприятий до скота, мебели, частных вещей и движимого имущества. Остановить это правительство Реннера было бессильно. Поэтому первые шаги по восстановлению промышленности ограничивались западными зонами, и в отсутствие какой-либо общей власти даже там ограничивались тем, что можно сделать на провинциальном уровне. Кроме того, сепаратистские тенденции между различными провинциями вели к коммерческому соперничеству. Штирия заключила соглашение об обмене магнезита на фосфаты из Франции и получала уголь из Рура. Верхняя Австрия подписала соглашение с Чехословакией об импорте стекла в обмен на аммоний. В то же время неизбежно возникала тенденция к тому, чтобы такая торговля была связана со страной оккупационной державы – не по инициативе военных властей (которые в любом случае занимались более общими проблемами немецких пленных, перемещенных лиц, правопорядка, денацификации и т. д.), а просто потому, что деловому человеку легче всего было общаться с нацией, представленной в его собственной зоне. Неудивительно, что хотя бы один наблюдатель высказал мнение, что зональная схема для Австрии «граничит с безумием».

И все же, несмотря на все эти трудности, торговля и промышленность начали быстро набирать силы, пусть в стесненных и сильно ограниченных масштабах. Относительно низкий уровень индустриализации в Австрии по сравнению, скажем, с Германией или Великобританией означал, что большую роль в экономике страны играли ремесленники и мелкие предприятия. Конец нацистского режима сопровождался подъемом национализма, который придал толчок к восстановлению страны. И именно среди этих магазинчиков, лавок и предприятий, которые по своей природе оказались лучше, чем крупные концерны, готовы приспособиться к чрезвычайным условиям, и началось возрождение хозяйства страны. В то же время стремление к восстановлению своей страны нашло отражение в огромных усилиях промышленных рабочих, которые, хотя и не могли управлять своими фабриками и заводами, с тем же духом предприимчивости и инициативы взялись за ремонт, восстановление и перестройку – и так продолжалось до тех пор, пока не наладились поставки сырья и топлива. На ряде предприятий производство было возобновлено в ограниченном масштабе, и к январю 1946 года производство в горнодобывающей и других ключевых отраслях фактически выросло до 47,8 % от уровня 1937 года.

Следует еще раз подчеркнуть, что эти начинания были достигнуты в основном самими австрийцами, поскольку помощь союзников ограничивалась в основном импортом продовольствия и топлива. Создание Союзной комиссии в сентябре 1945 года означало ослабление контроля над межзональным перемещением товаров и некоторое последующее улучшение коммуникаций. Но даже когда в мае 1946 года начала свою деятельность ЮНРРА, сосредоточенность на оказании помощи означала, что из 117,3 млн долларов, выделенных до конца того года, только 11,5 млн долларов можно было выделить на помощь промышленности. Тем не менее устойчивая тенденция к росту сохранялась в горнодобывающей и ключевых отраслях, где объем производства в октябре 1946 года вырос до 67,3 % от уровня 1937 года. С другой стороны, производство потребительских товаров отставало, и даже к марту 1948 года, когда производство в горнодобывающих и ключевых отраслях фактически превысило довоенный уровень на 11 %, производство потребительских товаров достигло лишь 59,6 % довоенного уровня. Более того, несмотря на помощь ЮНРРА сельскому хозяйству, объем сельскохозяйственного производства к концу 1946 года все еще составлял лишь около половины показателя 1937 года.

В течение 1945 и 1946 годов по инициативе австрийцев был также обеспечен значительный успех в восстановлении внешней торговли. В первые месяцы после освобождения она упала почти до нуля. Но в августе 1945 года было подписано первое бартерное соглашение с Венгрией, за которым последовал целый ряд других, число которых к концу года превысило три десятка.

Тем не менее они не всегда выполнялись в полном объеме, и к этому времени коммерческий импорт и экспорт достигли лишь уровней, соответствующих 8,1 % и 3,2 %, соответственно, от показателей 1937 года. Даже в течение 1946 года, когда наращивание объемов продолжалось, импорт и экспорт к концу года достигли лишь 11 % и 13 % соответственно от объема 1937 года.

Медленный процесс восстановления в области внешней торговли во многом обусловлен тем, что в течение шести месяцев 1946 года Советский Союз настаивал на том, что торговые соглашения не относятся к категории политических соглашений, подпадающих под действие статьи 6,а нового Контрольного соглашения, но требуют положительного четырехстороннего одобрения. Советский элемент уступил только в декабре того же года, и Исполнительный комитет получил возможность разрешить австрийскому правительству заключать торговые соглашения с любой страной, кроме Германии, без предварительного одобрения Совета.

Валютная реформа

Не последней из экономических трудностей, с которыми столкнулись австрийцы в 1945–1946 годах, являлась проблема валютной реформы. По окончании военных действий Австрия, естественно, не имела собственной валюты, а банки были, по сути, пусты, так как большую часть наличности вывезли русские, и все, что осталось, – это ничего не стоящие германские облигации. Единственной доступной валютой были немецкие рейхсмарки в неизвестном количестве, которые продолжали поступать в страну после распада Германии, в частности, из Чехословакии и Венгрии. Союзные державы временно печатали собственную валюту, и поэтому самыми насущными мерами являлись изъятие немецких рейхсмарок, замена их национальной валютой и сокращение обращения до управляемых размеров.

Временное правительство, естественно, хорошо понимало ситуацию – не в последнюю очередь потому, что они и все прочие австрийские чиновники из-за отсутствия денег в банках Вены имели месячный оклад в 150 рейхсмарок. Но ограничение их полномочий рамками советской зоны не позволило им предпринять эффективные действия. В течение многих недель необходимые законодательные акты лежали в черновом варианте в кабинете доктора Реннера, ожидая прояснения международной позиции и установления единой власти над всей страной. Советские власти предоставили «кредит» в размере 600 млн рейхсмарок из конфискованных активов, на основе которого можно было