Шрифт:
Закладка:
– Сколько стоит этот раб? – спросила она, указав на Ридесара.
– Шестьсот линар, но могу уступить даме и отдать за пятьсот девяносто.
– Проклятье… – тихо выругалась девушка.
– Даже при желании я быстро не сделаю такой суммы, – шепнул ей на ухо Леос, и Хаара почувствовала себя в безвыходном положении. Рабы, сидящие рядом с Ридесаром, уставились на нее.
– Ну, так что, хотите купить? Уверяю, не пожалеете. У меня самый качественный товар, это знает каждый уважаемый в городе человек.
– У меня нет таких средств, – призналась Хаара.
– На нет и суда и нет.
– Постойте. Есть предложение. Поединок за право обладания им.
– Не нужно, Хаара, – прохрипел Ридесар. – Ты мне ничего не должна. К тому же…
– За кого ты меня держишь? – презрительно спросил работорговец. – Я продаю, чтобы заработать на хлеб, а не дерусь за право получить в награду вшивого мужлана, который и так мне принадлежит. Катись, девчонка.
– Любой противник.
– Хаара… – Вновь позвал ее Ридесар, но девушка не отреагировала.
– Ты думаешь, кто-то захочет драться с женщиной? Кем ты себя возомнила? Воительницей?
– Любой противник, – повторила она. – Если проиграю, можете делать со мной все, что захотите. По-моему, честные условия.
Работорговец задумался, пробежавшись оценивающим взглядом по телу девицы, затем усмехнулся и согласно кивнул.
– Ладно. Будет тебе поединок. Эй, Вербранд! – громко позвал он. – Иди сюда! Одна заносчивая особа желает подраться!
– Надеюсь, ты выиграешь, иначе мне придется всех убить, – услышала Хаара шепот Леоссара, который отстранился, освобождая пространство.
– Дай мне свой меч.
Хаара сняла обмотанный Эсхаль и отдала его магу взамен на обыкновенную железку. Ардисфаль она решила оставить. Где-то же нужно брать души для шархадарт.
Из хиленькой выбеленной постройки показался высокий человек. Скорее, он представлял собой груду мышц, хорошо поджарившихся на летнем солнышке. Тонкая черная коса свисала с затылка – единственной не выбритой части на его голове. Лицо украшали густые усы, в контраст гладкому прямоугольному подбородку. Он сурово нахмурился и, выпрямившись во весь свой исполинский рост, начал искать глазами противника. Хаара обнажила клинки.
– Эй, оставь один меч! – крикнул работорговец, заметив необычное темное лезвие.
– На это мы не условились. Я сражаюсь двумя. Оппонент волен выбрать любое оружие.
– Мое оружие при мне! – рявкнул Вербранд, в руках которого сверкнул палаш.
– Не покромсай ее сильно, еще позабавимся, – подсказал мужчина в тунике, и Вербранд, нахально усмехнувшись, двинулся на Хаару. Девушка дождалась, пока он подойдет достаточно близко и замахнется, ловко парировала удар, пытаясь воткнуть второй меч ему в брюхо, однако противник уклонился. Лязг, шарканье, испуганный вздох, звон, свист. Он осыпал ее градом ударов, но Хаара парировала их. Драка привлекла людей. Леоссар поджал губы, держа замотанный меч с явным недовольством. Звон металла будоражил. Противники обменивались ударами, но никто не брал верх. Вердбранд, явно удивленный, что девушка еще держится на ногах, усилил напор. Сделав ставку на грубую силу, он утратил бдительность, и в следующий раз, когда Хааре удалось отвести палаш в сторону, она рубанула соперника ниже колен. Мужчина вскрикнул. Девушка нанесла несколько секущих ударов, и пока Вердранд пытался препятствовать одному клинку, второй вспорол ему незащищенную грудь. Неглубоко.
Раненый соперник – испуганный соперник, а испуганный зверь всегда отчаянно борется за жизнь. Девушка чувствовала, что Ардисфаль тянется к жертве, жаждет добраться до души, разворотить тело. Жажда убийства, что ее обуяла, на мгновение вызвала неистовство. Хаара перешла в наступление. Вербранд с отражением ударов справлялся хуже. Девушке казалось, что она слилась с какой-то темной силой и способна убить кого угодно. То и дело пропуская удары, противник вскоре оказался изрезан, и когда меч Хаары вонзился ему в шею, мужчина закатил глаза, прохрипел и свалился наземь.
Девушка, изначально уверенная в своей победе, взглянула на работорговца с таким презрением, что тот поежился. Хотелось продолжить рубить врагов, но Хаара вовремя сделала вдох. Достаточно. Вокруг собралась толпа зевак и теперь возбужденно перешептывалась, глядя на тело поверженного здоровяка. Работорговец замешкался.
– Я победила. Этот человек теперь мой. Выпусти его.
– Ты… Да как ты посмела? За убийство тебя повесят! Я не допущу, чтобы…
Хаара переступила распластавшееся тело и направила окровавленный клинок на работорговца. В ее глазах не было ни страха, ни жалости. Мужчина отступил на шаг.
– Я убью тебя, если осмелишься нарушить условия сделки. Или думаешь, толпа тебя защитит?
Он напряженно сглотнул и осмотрелся. Стражи поблизости не оказалось.
– Ладно. – Работорговец потянулся за ключами. – Забирай его и уходи. – Ринувшись к клетке, он нервно отомкнул ее и выпустил Ридесара. Мужчина только этого и ждал. Он выпрямился, благодарно посмотрев на Хаару, и та опустила меч.
– Уходим.
Люди расступились, не осмелившись преградить путь странной троице: до зубов вооруженной девушке, мужчине, с ног до головы одетому во мрак, и бывшему, наводящему ужас одним только взглядом рабу. Хаара слышала, как работорговец начал кричать об убийстве и грабеже, и на мгновение пожалела, что не вспорола его хамскую глотку.
* * *
Они покинули Гебрис через час. Пребывание здесь могло навлечь дополнительные неприятности или хуже того, задержать их. Цурий возмутился, как и его люди, ведь за ночлег было уплачено, и девушка пообещала, что дождется их за городом. Коротко обрисовав ситуацию, она кивнула в сторону Ридесара, и мужчине пришлось согласиться. Миновав поля с востока, они разбили лагерь как раз с наступлением сумерек. Леоссар установил две заранее сделанных палатки, решив отделиться от внезапно возникшего путника. Поужинав в молчании, он отправился на покой, оставив Хаару и Ридесара у костра, однако девушка знала, что маг не собирался спать. Будет лежать и слушать. Может, думать о ее безрассудстве. Ночь обещала быть прохладной. Хаара подвинулась ближе к костру.
– Ты спасла меня. – Мужчина глотнул воды и вернул ей флягу. – Я благодарен, но зря ты рисковала.
– Почему же?
В глазах его мелькнул отблеск огня.
– Как ни прискорбно, но твой спутник был прав. Я доживаю последние деньки. – Мужчина приподнял рубашку, и Хаара увидела багровую язву под его нижним ребром, от которой узорами молнии вились вспухшие красные линии. – Ликийская смерть. Сжирает за пару месяцев.
Девушка почувствовала, что от зрелища накатывает приступ тошноты, однако Ридесар быстро опустил рубашку.
– Выглядит скверно.
– Ощущается еще хуже. – Мужчина улыбнулся, но это был вынужденный жест, за которым скрывалась боль. – Если бы ты зря погибла
