Шрифт:
Закладка:
– Погоди. Тигон – это вообще что? Планета?
– Спутник. Как и Сорша. По отношению к ней – внешний.
На Сорше Виталию побывать довелось всего однажды, еще стажером и очень недолго. Семеновский полк перебазировался туда совсем недавно и за это время умудрился обойтись без серьезных аварий. В целом это было удивительно: перебазирование полка – то еще мероприятие. Но гвардейцы есть гвардейцы, стиснули зубы, напряглись и сделали. На этот раз пронесло. Обращалась Сорша вокруг большой сатурноподобной планеты, упакованной по полной программе, – кольца, спутники, вихревые пояса и тому подобное. Только расположена она была куда ближе к Эпсилону Индейца, чем Сатурн к Солнцу, причем в зоне Белоснежки, поэтому все ее спутники также попадали в эту зону и могли иметь на поверхности воду в жидком состоянии. Сорша ее точно имела. Насчет других спутников Виталий не знал, но вполне возможно, что на упомянутом майором Орешечко Тигоне жидкая вода имелась, – зачем-то же разведчиков туда послали? Впрочем, послать могли и в общеисследовательских целях, и на разведку для поиска полезных ископаемых – люди летают не только на потенциально пригодные для жизни планеты и спутники. Раз название «Тигон» Виталий слышал впервые, значит, пристального внимания исследователей этот спутник еще не привлек, летали туда мало и поломаться или (тьфу-тьфу) гробануться там еще никто не успел.
– В общем, работали мы по запросам научников, мотались туда-сюда. Ну и… нашли кое-что.
Орешечко умолк, но Виталий переспрашивать не спешил. Расскажет и сам, раз уж эр-восемьдесят вызвали.
– Корабль нашли, двухсотку. В небезупречном, сразу говорю, состоянии – полуубитый, с повреждениями обшивки, но все-таки севший, а не рухнувший. И без следов взрыва или пожара. Как только мне доложили, я сразу решил известить Генштаб, но для начала все-таки кинул запрос в полетную базу. Если не считать наши с научниками свеженькие маневры, Тигон там упомянут один-единственный раз, тридцать четыре года назад. Кроме даты, все данные засекречены, и моего допуска не хватает. Так что – ваш выход, господа интенданты.
– Это все?
Майор кивнул.
– Стоило в штаб тащиться, чтобы услышать полторы фразы… – проворчал Виталий.
– Стоило, – не моргнув ответил Орешечко. – Обо всем, на что не хватает моего доступа, говорить надо в спецкабинетах и со включенной глушилкой.
Виталий вздохнул. В принципе, майор поступил разумно. Доступ замначальника разведки флотского полка – один из самых высоких в войсках. Да и не только в войсках. Зам, конечно, слегка ревнует, но в главном-то он прав: если засекречено все, кроме даты, там и допуска ребят из R-80 может не хватить. Однако, если запрос прошел через Генштаб и добрался до шефа, – это явно не тот случай, а значит, поработать-таки придется.
– Что ж… Если ты закончил, то полетели, – сказал Виталий.
Убрав глушилку в карман, майор предупредительно распахнул перед Виталием дверь кабинета, и они проделали обратный путь к выходу.
На дороге, как раз напротив курилки поджидали упомянутые танчики – шесть пузатых военно-транспортных вездеходов. Курилка, насколько можно было видеть, уже опустела. Пилоты с Кит-Карнала погрузились, и только стажер R-80 Юра Сытин сиротливо торчал на аллейке с сумками у ног.
Орешечко заглянул в головной вездеход, коротко перемолвился с кем-то внутри и обернулся к Виталию:
– Давайте в третью машину, там пусто!
В указанном вездеходе было не совсем пусто – водитель за пультом все же наличествовал, полсалона было забито камуфлированными баулами, а в проходе один на другом громоздились кубические ящики цвета хаки с трафаретными надписями «Тигон» и «Экспедиция Департамента Науки» на русском, испанском и английском. Виталию, стажеру и их пожиткам оставался первый ряд, четыре сиденья, по паре у каждого борта. Более чем достаточно.
Ехали опять же недолго – назад, на космодром. Действительно получилось, что в полк Виталий наведался, только чтобы выслушать короткий рассказ майора Орешечко в тесном кабинетике и сразу после этого влиться в ряды готовящихся к отбытию тройцев.
В войсках и во флоте всегда так: круглое неси, квадратное кати… Никто уже и не удивляется.
На космодроме танчики по очереди вползли в брюхо корабля-шестисотки, и внутри, в ангаре, пришлось снова брать сумки и выгружаться. Аппарель к тому времени уже поднялась, а судя по двум толчкам в уши (Виталий был чувствителен к переменам давления, даже к небольшим), – и загерметизировалась.
«Ну хоть ящики перегружать не припахали, – подумал Виталий мельком. – А то вечно в экспедициях рук не хватает…»
Хотя, может, все еще впереди: не на шестисотке же они по струне пойдут? Шестисотка этого просто не умеет.
Интересный, кстати, вопрос: регулярные струнники ходят по двум маршрутам примерно раз в месяц. Экспедиции от Дельты Павлина нужно лететь не по базовому, к Альфе Центавра, а по другой струне, к Эпсилону Индейца, по которой регулярных рейсов еще не учредили. Что туда вообще летает, Виталий понятия не имел.
Как выяснилось – министрунник-буксир, размером даже чуть меньше, чем шестисотка. Орешечко просветил любопытного Сытина: оказывается, буксир швартуется к верхним тягам шестисотки, и дальше вся конструкция ведет себя как единый корабль, но шестисотка при этом выступает исключительно в роли грузопассажирского контейнера и на полет не влияет никак. Виталий и сам выслушал объяснение с интересом, поскольку в первый раз к Эпсилону Индейца летал спецрейсом на обычном струннике. Повезло, стало быть, стажеру: Виталий десятый год в R-80 – и на министруннике летит впервые, а Сытину уже на первом году посчастливилось.
Буксир в силу меньших размеров и двигатели имел слабее, поэтому летал медленнее регулярных струнников. Шурупам из R-80 и пилотам Троицкого полка предстояло скучать десять, а то и все пятнадцать дней. Самое обидное, что при общей нехватке времени оперативникам в течение перелетов действительно оставалось только предаваться отдыху и безделью. Нет, нужно было, конечно, досконально изучить вопрос с давнишним полетом на Тигон. Но на это требовалось никак не более суток, а вернее – и того меньше. Засекреченные данные о полетах обычно еще более скудны, чем открытые. Следовало учесть также и отсутствие вблизи Эпсилона Индейца узла струнной связи – там только-только готовились подвесить рядом со старт-финишной зоной автоматический ретранслятор, на первых порах слабенький и примитивный, но призванный худо-бедно обеспечить связь базы научников с космодромом на Силигриме, а через него – с Землей и остальными колониями. Еще до старта Виталий, во-первых, поискал сведения о начальных миссиях к Эпсилону Индейца в локальной базе, а во-вторых, сформировал запрос в головную базу R-80. На старте запрос уйдет, и, пока
