В ответ Томи пообещал о каждом из нас в хрониках написать такое…

Мы смиренно попросили нас простить. И перешли к делам. Первым делом приняли Списки Законов. Через год, все кто захотят занять должность, должны будут сдавать экзамен на их знание. Через год, чтобы успеть переписать их в нужном количестве. Повесили на Воеводу обязанность проверить всё ополчение Дома. Пусть покупают оружие и доспехи. Без них людей не считать. И строго спрашивать с местного начальства. Проводить смотры и обучение. Но что бы это было хоть какое-то подобие войска, а не толпа обалдевших мужиков. В порт пришел первый корабль из заказанных. Мак-ра, как первый адмирал Дома, остался им доволен. Теперь у него их целых два, считая и первый, лично мною захваченный. Команда, которую он набрал, корабль уже освоила. И это хорошо, поскольку активизировались пираты. Да что же всё не слава богу! Отправил гонца Мак-ра, что бы он привёл корабли в Рута. Мне до него из столицы ближе. Да и с Роти-оком надо расплатиться. Он точно появится.

По дороге в Руту я близко сошёлся с Зна-ра, главой Руты. Он успел много. Расчистил опустевшую северную часть города, проложил улицы, разметил участки под продажу, построил рынок. Начал укреплять стены и башни. Таможня стала приносить больше дохода. В городе находятся триста солдат гарнизона, двести стражников, четыре тысячи подготовленных бойцов ополчения. Ну хоть здесь без меня всё работает.

Роти-ок меня уже ждал. Я расплатился за корабль, дал задаток за второй.

— Корабль уже почти готов, — обрадовал меня Второй Кормчий, — Я верю тебе. У тебя многое получается. Ты закончил войну на северо-востоке. Теперь ты можешь переместить пятьсот всадников и тысячу пехотинцев на запад твоего Дома, а это совсем не плохо. Там ты граничишь с тремя Домами — Волка, Кабана и Змеи. Они слабее тебя.

— Я не хочу войны. Мы ещё лет десять будем разбираться с новыми землями. Да и пираты стали нападать всё чаще.

— Значит здесь можно торговать свободно, не ожидая войны. Я передам твои слова Первому Кормчему. А пираты, это общая беда. Даже мы от них страдаем.

— Роти-ок, сколько кораблей у пиратов?

— Они не воюют флотом. Да и сегодня пират, а завтра торговец.

— А кто их поддерживает? Где они собираются? Ведь должно быть такое место? Только не говори мне, что Океан велик!

Роти-ок промолчал. Сегодня торговец, завтра пират. То есть, если ты с Острова торговцев…

Что бы оживить разговор, предложил ему шерсть с моих баранов. Как раз её набралось на целый корабль. Поторговались. Больше для интересу. И расстались довольные друг другом.

Второй разговор был с Мак-ра. Он подтвердил, что корабль прекрасен. Сто пятьдесят моряков нашлись в порту без проблем.

— На второй я хочу взять людей из деревень рыбаков. Молодые всегда хотят плыть неизвестно куда.

— Мак, тебе приходилось воевать с пиратами?

— Их не победить, — помрачнел Мак, — даже двадцать кораблей Владетеля добились лишь того, чтобы эти морские черви не нападали на прибрежные поселки слишком часто.

— А что им надо предложить, чтобы они сами полезли в ловушку?

— Серебряный остров!

И мы захохотали.

Все детали знали только я, Бак, Аки, Мак и Ром. Среди раненых в последней битве нашли такого, кто уже не мог служить. Предложили ему дом в поселении под столицей и десять золотых монет. А если всё получится, ещё столько же. Он согласился. Вдолбили ему, что нужно делать. И однажды, в самом конце дня, в каменоломню притащили умирающего каторжника. Девать его было некуда, так что пришлось приковать его к столбу для наказаний, к которому уже был привязан известный контрабандист, имевший знакомства среди пиратов. Умирающий, чувствуя скорый конец, поведал случайному товарищу по несчастью свою историю. Был он ординарцем сотника и участвовал в последней битве на Кровавой. Его сотник после победы нашел среди тел убитых сына старейшины. Тот был ранен. Они вдвоем спрятали горца в своём шатре. А после того, как горы стали частью Дома, тот позвал их к себе и его отец их щедро наградил. Но сотник подговорил ординарца и ночью они убили всех в доме.

Затем, забрав всё золото, они на повозке вернулись к своим. Вернее, они шли, так как два буйвола еле эту повозку тащили. У в доме сына старейшины хранили самое ценное последние вожди горцев. Все золото и драгоценности они спрятали в доме сотника, на побережье. Это даже не дом, а маленькая крепость. Её охраняют около сотни родичей сотника. Через два месяца сам сотник уходит из армии. И вот тогда он отправится в Столицу, к своему брату, и будет там жить. Умирающий пехотинец хотел забрать свою часть и уйти, но коварная сестра сотника обвинила ординарца в изнасиловании. Его избили и отдали под суд. Он пытался рассказать правду, но его никто не слушал. И вот он умирает у позорного столба как преступник. И спасибо последнему человеку, который его выслушал. Где замок сотника? Найти его не трудно. От Лазурной бухты надо идти три часа на север вдоль реки по правому берегу, а там уже его видно станет. Он там один на холме. К утру солдат умер, надсмотрщики ругаясь оттащили его к воротам и забросили на повозку, вывозившую с каторги мёртвые тела.

Контрабандист смог сбежать, когда его через неделю повезли в Рута на допрос. Весь день его искали в городе. На следующий день были осмотрены все корабли в порту, но никого не нашли.

Мак-ра получил второй корабль. Он разделил свою команду между двумя новыми кораблями и добрал людей на оба. Конница отошла от границы, так как никто воевать не собирался. А тысяча пехоты собралась из гарнизонов исключительно для учений. Ждать было тяжело. Тем более, что ничего изменить уже было невозможно. Мой разведчик патрулировал воды на дальних подступах. Когда от него прилетел почтовый голубь, ему вместе с запиской чуть не оторвали лапу. Да-ра сообщал, что восемь пиратских кораблей, два средних и шесть мелких идут к лазурной бухте.

Пираты высадились рано утром. Оставили по десять человек на борту каждого корабля и пошли по правому берегу реки. Было их человек шестьсот. Шли быстро и через три часа увидели небольшой замок на холме. Штурм начался сразу, сразу и захлебнулся. В замке сидело человек сто, но все были с луками. Когда же пираты опомнились, путь назад преграждала приближающаяся тысяча воинов, прикрытая ростовыми щитами. Берег реки был заболочен и непроходим. А у самой воды грелись на солнышке