— Что здесь?.. — вспоминая мою мать, требовательно задает вопрос. В двух словах не опишешь, что виной травмы части отряда является всего лишь один слабый медик.

Багиров отводит от меня взгляд. Дышать стало чуть легче, но только до тех пор, пока я не проследила за его взглядом. Вот как?! Как он умудрился ударить рюкзак так, чтобы выбить из бокового кармана коробку с тампонами? Наверное, только идиот не поймет, что в желто-оранжевой упаковке не конфеты.

Зачем я их взяла с собой? Ведь практически ими не пользуюсь. Несколько раз всего понадобились, когда ездила на озеро летом и на речку.

Говорят, что в стрессовых ситуациях мы реагируем, не задумываясь, действуем на инстинктах и выбираем самый правильный вариант решения проблемы. Если есть угроза смерти, то тело складывается в самую безопасную позу. Насколько это утверждение верно, сказать не могу, не проверяла. Но прямо сейчас я действую, не задумываясь. Подхватываю с пола тампон, срываю обертку и, оказавшись на ногах, со словами:

— Как знал, что понадобятся, — уверенно впихиваю тампон Багирову в ноздрю. Он настолько погрузился в свои мысли при виде гигиенических средств, что мои скорые манипуляции не успел остановить на подлете.

— Мы так на практике драчунам кровь останавливали. Иногда за ночную смену вся упаковка расходилась, — нагло и дерзко вру. Горло сжалось не только от боли, но и от страха. Голос звучит, как у восьмидесятилетнего старика. Это мой первый опыт запихивания тампона в ноздрю. Надо сказать, успешный опыт. Первый блин совсем не комом.

Вообще вид у Багирова забавный. С тампоном в носу он смотрится комично. Еще эта веревочка, торчащая из носа.

— Когда кровь остановится, нужно потянуть за веревочку… — на языке вертится «и дверь откроется». Но инстинкт или шокированный взгляд Лехи предупреждают – не время шутить. — …И удалить тампон, — заканчиваю я.

Взглядом меня линчевали, расстреляли и поглумились над телом. Внизу прекращаются крики. Кто-то требует медика. А я продолжаю разглядывать мужика. В больницах столько лет практики – и вот впервые вижу такой образец. В основном попадаются старички, мужики с животиком, редко симпатичные парни, спортсмены – вообще эксклюзив. Но ни у одного не было такого шикарного вида. А тут и спереди, и сзади есть на что посмотреть. Я про плечи и мышцы. Я даже где-то понимаю Светку и весь остальной сестринский состав. Даже трусы на Багирове подчеркивают достоинство. И выглядит это достоинство достойно.

Вот у Лехи тоже все достойно – и плечи, и ноги, и рост, и кубики на животе. Тогда почему я Багирова рассматриваю?

— Завтра же чтобы его здесь не было! — выдергивая тампон из носа, сквозь зубы цедит майор. Тампон прилетает четко мне в лоб. Хлопнув дверью, Багиров скрывается в своей комнате.

То ли тампон его так возмутил, то ли опять заметил мой взгляд…

— Правильно говорят: баба на корабле к беде… Ты не беда, Алька. Ты катастрофа! — шепчет едва слышно Леха. — Багиров правильно делает, что не подпускает вас близко к отряду, — тихо ржет гад. — Не бойся, выспится, успокоится. Идем теперь Зоркого лечить. Только не тампонами, ладно? — держится за живот. А мне вот совсем не смешно, меня только что из отряда выперли.

Эх, вот и сходила в душ…

Глава 16

Алеста

Леха пошел надеть штаны, чтобы не смущать мой девичий взор своим полуголым видом. Я очень просила его вернуться спать, но Лехе представления с Багировым было мало, он желал продолжения веселья.

Этот вредный человек перестал на меня дуться после того, как я лишила невинности ноздрю Багира. Это не моя интерпретация событий.

— Расскажу пацанам, как ты лишила невинности ноздрю Багира, — едва сдерживая смех. — Вот, даже кровь осталась, как доказательство утраченного целомудрия, — подняв с пола окровавленный тампон, покрутил его в руках.

Весело Лехе. Обижаться на меня перестал. Ему все равно, что майор приказал меня выкинуть из отряда и вернуть туда, откуда сам забрал. Несмотря на все трудности, уезжать мне не хотелось.

— Ты у меня три наряда вне очереди получишь! — выговаривал самый старший из них парню, которого я сбила с бутербродом. Надо бы объясниться, но я застыла и смотрю на «раненого».

На полу лежал боец и держался за ногу. Что за напасть – у этого тоже лицо разбито, из брови течет кровь. Тряпка с холодным компрессом на переносице. Неужели у Зоркого и нос пострадал?

Багирову не помешало бы тоже приложить лед, но сама я к нему не пойду.

— Подожди, Зоркий, у тебя тоже нос сломан? — за мной спускается Леха и не скрывает своего веселья. — Я хорошее кровоостанавливающее средство знаю, — пытается удрать наверх, но я хватаю его за футболку.

— Стой! — приказываю весельчаку. — Только попробуй залезть ко мне в рюкзак, я тебе этот тампон… — взглядом пытаюсь договорить, куда засуну.

— Багиров злится, а так поймет, что ты не только его невинности лишила, — не получается у Лехи говорить тихо.

Ребята тут же переключаются на нас, Леха рассказывает, как «Серега» останавливал командиру кровь. Парни посмеиваются, но беззлобно. Называют меня «находчивым».

— С таким медиком мы не пропадем, — по-дружески подтрунивают. Кто-то даже сообщает, что тампоны незаменимая вещь на войне, можно пулевое ранение заткнуть, остановить потерю крови. Я тоже слышала такие истории, но пока приходилось использовать только проверенные методы.

— Пока я осмотрю ногу, а ты отнеси майору холодный компресс. И себе лед на лоб приложи, — Леха чуть заметно прихрамывает, но остудить голову ему не помешает. — Леш, иди, — прошу, потому что этот весельчак не сдвинулся с места.

— Я Вадим Артурович или Батя, — протягивает руку мужчина, который с первого взгляда меня раскусил. С именем будет проще, а то не знаешь, как обратиться к человеку. Нужно постараться запомнить все имена. Пригодится ли? Меня вроде как прогнали. — У Зоркого растяжение, — поясняет уверенно он.

— Вы травматолог?

— Иногда приходится знать больше, чем обязывает профессия, — протягивает мне раскрытую аптечку. Нахожу здесь эластичный бинт, обезболивающие мази.

— Майор из-за тампона выгнал меня из отряда, — тихо шепчу, чтобы никто не услышал. —