Глава 6

Сионизм во время Второй мировой войны и после нее

Реакция на «Белую книгу 1939 года» Давида Бен-Гуриона была более воинственной и в то же время трезвой, чем реакция Вейцмана. «Мы будем сражаться с Гитлером так, как если бы “Белой книги” не было. Мы будем сражаться с “Белой книгой” так, как если бы Гитлера не существовало», – говорил он. На практике в условиях, сложившихся после 1 сентября 1939 года, оправдалось лишь первое утверждение. Ситуация кардинально отличалась от 1914 и 1917 годов, когда Вейцман мог использовать влияние (или, точнее, призрак влияния) мирового еврейства для поддержки той или иной стороны конфликта. В 1939 году вопроса о том, какую сторону в новой мировой войне стоит поддерживать евреям, не возникало. Единственными евреями, противостоявшими союзникам, были коммунисты, которые после заключения пакта Молотова – Риббентропа в августе 1939 года придерживались линии партии. Еще одна небольшая группа крайне правых еврейских террористов ненавидела Англию еще больше, чем нацистов. Но евреи в целом и сионисты в частности безоговорочно поддерживали союзников.

Таким образом, сионистское движение поначалу сосредоточилось на достижении двух противоречивых целей – нелегальной эмиграции евреев в Палестину, что противоречило политике мандатного правительства и британских вооруженных сил, и попытке создать еврейские отряды в армиях союзников, схожих с Еврейским легионом времен Первой мировой войны. Англия, безусловно, была не слишком заинтересована в присутствии сионистов в армейских рядах – ведь палестинцы теперь следовали тем же путем, что и Вейцман в 1917 году. У них было множество причин поддерживать нацистов. Палестинцы надеялись, что поражение Англии в войне положит конец Мандату и присутствию сионистов в Палестине.

Более того, большое число палестинских евреев отправились волонтерами в британскую армию, не участвуя в отрядах сионистов. Они желали полного и безоговорочного разгрома стран Оси. Самой Палестине, по мере того как силы Роммеля продвигались в Египте, все больше угрожало вторжение нацистов. К счастью, его армия не дошла до Палестины. Ишув не постигла та же судьба, что и еврейские сообщества в Европе. Лишь ближе к концу войны, в сентябре 1944 года, Уинстон Черчилль разрешил создать «Еврейскую бригаду» в рядах британской армии. Его решение, принятое после получения новостей о геноциде евреев в Европе, было скорее символическим, а не вызванным военной необходимостью.

Помимо тайной поддержки нелегальной эмиграции евреев в Палестину, на протяжении первых двух лет войны сионистское движение лишь с тревогой наблюдало за, казалось бы, неостановимой поступью сил стран Оси. Все больше и больше евреев в Европе оказывалось под их властью. После войны, и в особенности когда стало известно о холокосте, выдвигались антиисторические заявления о том, чтό сионисты должны были или могли сделать, чтобы спасти европейских евреев. На самом деле сионистское движение и мировое еврейство в целом в годы войны почти не имели политической власти. Исключением был контроль над ишувом, осуществляемый Еврейским агентством. Этот контроль настолько ослаб, что Бен-Гурион прожил большинство военных лет вне Палестины – в Лондоне. Он все чаще посещал Нью-Йорк, по мере того как США, наряду с СССР, превращались в одну из важнейших мировых держав. Важно отметить, что Советский Союз активно выступал против сионизма и любых видов еврейского национализма в рядах многочисленного советского еврейского населения. Но продвижение интересов Бен-Гуриона и Вейцмана было сильно ограничено тем фактом, что еврейское общество в Америке при всем желании не могло повлиять на военную политику Рузвельта. Единственное, что оставалось американскому еврейству, – максимальная поддержка союзников. При этом они не обращали внимания на местные еврейские дела, такие как сионизм, и не выступали за вмешательство и спасение евреев в Европе от уничтожения. Безусловно, за кулисами влиятельные еврейские лидеры в США, как поддерживающие сионизм, так и нет, пытались повлиять на политику страны. Они желали рассказать о жутких убийствах евреев в Европе, но основной целью Рузвельта оставалась победа в войне. Эта цель не позволяла предпринимать никаких действий для помощи евреям, что сказалось и на отсутствии поддержки сионизма в Америке после войны.

Именно на этом фоне сионизм пережил переломный момент. В конце мая 1942 года в Нью-Йорке в отеле «Билтмор» собралась Сионистская конференция. На ней было принято решение публично объявить о негласной цели большинства сионистов – после победы союзников в Палестине следует создать «еврейское сообщество». Пусть не вполне, а только отчасти, но эти слова были эвфемизмом для обозначения независимого государства. В конце концов, в Америке, согласно конституции, «сообществами» были 4 из 50 штатов. Целью сторонников Вейцмана на так называемой Билтморской конференции была если не полная независимость от Великобритании, то хотя бы создание некого временного консорциума с Англией по автономным еврейским и арабским микрогосударствам, которые иногда, по примеру Швейцарии, называли кантонами. Бен-Гурион и его соратники видели в таком подходе типичную для Вейцмана нерешительность. Евреи отчаянно нуждались в суверенном государстве в Палестине. Его даже можно было назвать «сообществом» на встрече в диаспоре, если такое название привлечет бόльшую поддержку, но в конце концов евреям нужно было создать именно свое государство.

На самом деле программа Билтморской конференции не сразу получила признание. В то время ее затмили новости о войне. Медленно, но неумолимо мир узнавал о жутком уничтожении шести миллионов евреев в Европе. Сначала лидеры сионистов и других еврейских сообществ по всему миру отказывались верить в невероятные истории о гетто и лагерях смерти, но вскоре им пришлось принять реальность. Такого преследования евреев в мировой истории еще не было. Возможно, самое большое сопротивление принятию реальности холокоста оказали иудеи: как Господь мог допустить убийство шести миллионов евреев, уже не говоря о Боге Израиля, который избрал евреев «среди всех народов»?! Малоизвестное стихотворение, написанное на идише американской поэтессой-сионисткой из Восточной Европы Кадей Молодовской, начиналось следующим образом:

О милосердный Господь,

Избери иной народ.

Мы устали от смерти, устали от трупов.

У нас не осталось больше молитв.

Избери иной народ.

Мы истекли кровью.

Если оставить в стороне теологические трудности, то в повседневной жизни в ответ на холокост среди евреев по всему миру стремительно обретал популярность сионизм. До 1945 года сионистов среди евреев было мало. Им активно противостояли как ортодоксальные, так и реформистские раввины. Эмансипированная светская элита, верившая в интеграцию евреев в общества тех народов, среди которых они жили, не принимала сионистов. Прагматики считали, что сионизм, сколь бы притягателен ни был его идеал, совершенно непрактичен, особенно если учитывать противодействие палестинцев, да и всего арабского мира, любой такой затее.

После 1945 года внутриеврейская оппозиция сионизму начала терять свою популярность. Сионистам теперь противостояли лишь небольшие ультраортодоксальные группы и остатки анти-националистского крыла реформистского движения.

Фотографии, и в особенности кинохроники из лагерей смерти, произвели на евреев неизгладимое впечатление. Немыслимые свидетельства – горы трупов, истощенные полуживые люди, крематории и агония десятков тысяч евреев в лагерях для перемещенных лиц в Германии и других странах – ужаснули их. Евреи оказались в безнадежной ситуации. Множество беженцев просто хотели жить там, где им ничего не будет угрожать. Но подавляющее большинство еврейских перемещенных лиц, независимо от своих довоенных политических или религиозных взглядов, стали преследовать лишь одну цель – переехать в Палестину и жить в Еврейском государстве, в котором подобный ужас никогда