— Кто первым стреляет? — вдруг задаёт вопрос молодой паренёк, который только что высыпал рядом со мной жменю мелких алюминиевых комочков.

Я поднимаю голову и с удивлением вижу, как Люба… заряжает винтовку!

— Ты тоже будешь стрелять? — вопрос сам вырывается из меня, потому что хрупкая девушка никак не ассоциировалась в моём представлении с этим занятием.

— Ну да, — с улыбкой отвечает Люба, и в этот момент из её тонких пальчиков выскальзывает пулька, падая куда-то в пыль под нашими ногами. Девчонка хочет наклониться за ней, но прыткий инструктор тут же её останавливает.

— Не поднимайте, ну что вы, девушка, — тоном доморощенного Казановы протягивает юнец. — Ничего страшного! Вот, возьмите другую, — подаёт Любе пулю, как будто кольцо с бриллиантом. А глазёнки так и шарят по фигуре девушки.

СтОит признать, она сейчас действительно выглядит эффектно: нежные локоны волос, сиреневая фатиновая юбка и ботинки на шпильках настолько сильно диссонируют с оружием в её руках, что это даже завораживает…

— А давай по очереди⁈ — вдруг предлагает Люба, заставляя меня снова переключиться на стрельбу.

— Пари? — почему-то выдаю, не успев даже подумать, зачем мне это нужно.

— Можно, — почти сразу соглашается.

И тут у меня вдруг заработали шестеренки в мозгу. Это же отличный повод выиграть… И не только это пари…

— Что хочешь в случае проигрыша? — самоуверенно спрашиваю первым.

— Я даже не знаю, — пожимает плечами, задумываясь.

— Давай так, — азарт внутри начинает разгораться. — Если ты выигрываешь, то сможешь попросить у меня всё, что пожелаешь. Идёт?

Протягиваю девушке ладонь и смотрю не моргая, в ожидании её согласия. Я знаю, что буду просить в случае своего выигрыша — её согласие встречаться со мной. Эта гениальная мысль пришла настолько внезапно, что мне не терпелось поскорее уже начать стрелять, ибо запах и вкус победы уже ощущался органами чувств.

Но что-то пошло не так.

Люба будто что-то заподозрила и не спешила пожимать мне руку. Она сначала посмотрела на меня, словно пытаясь прочитать мои мысли, а затем вдруг… слегка закусила нижнюю губу.

Нет, не так, как это делают роковые красотки, вызывая этим жестом похотливые желания. Люба сделала это так по-детски мило, как если бы ребёнок раздумывал над тем, признаваться ему родителям в своём проступке или утаить.

— А что ты попросишь в случае выигрыша? — молодец, девочка. Я тебя недооценил.

Несколько секунд размышляю, как сформулировать своё желание, как вдруг будто со стороны слышу свой охрипший голос:

— Поцелуй, — я серьёзно это произнёс? Похоже, что да. И уже уверенным тоном добавляю — Если выиграю, ты меня поцелуешь.

8

Люба

— Если выиграю, ты меня поцелуешь, — самоуверенно заявляет Марио.

«А моську вам вареньем кружовенным не намазать⁈» — вспомнилась фраза из какого-то старого советского фильма.

Первое желание — отказаться от спора. Целоваться с ним я не собираюсь. Но, чтобы утереть его самовлюблённый нос, я смело пожимаю руку.

Да потому что я знаю, что выиграю. Минувшее лето я провела в туристическом лагере, где среди прочего нас, почему-то, учили стрелять по мишеням. Меткость и раньше была моей сильной стороной, но после такой серьёзной прокачки в своих силах я уверена.

Марио, похоже, удивляется моему согласию. Видимо, ждал, что я начну скромничать и сопротивляться. Нет. Ломаться и кокетничать не люблю и не умею. А вот узнать, что же нужно от меня итальянцу на самом деле очень хочется.

— Давай тогда начнём уже? — я максимально сконцентрирована.

— Мне тоже уже не терпится, — нарочно говорит двусмысленно парень, да еще и при этом подмигивает! Терпеть не могу такие намёки! Теперь точно спуску тебе не дам, Гардиани.

— Кто стреляет первым? — потирает ладошки инструктор. Паренёк, очевидно, слышал наш разговор и теперь тоже проникся духом азарта.

— Уступаю девушке, — всё тем же слащавым тоном, только теперь со снисходительными нотками, проговаривает итальянец.

— Я думаю, что стоит подбросить монетку, — я бы не хотела стрелять первой, поэтому предлагаю разыграть это право.

— Окей, — самодовольно хмыкает Марио. — Орёл, — ну, конечно же, «орёл»! Его непомерное эго сказало это за него.

— Решка, — тут же отзываюсь, и паренёк подкидывает пятачок, который, видимо, и лежал тут для этих целей.

— Орёл, — слегка разочарованно констатирует инструктор.

Марио выбивает девять из десяти. Стоит довооольный… Он уже считает себя победителем. Посмотрим.

Я решила не играть в «мне просто повезло», а стрелять очередью. Десять выстрелов прозвучали менее чем за полминуты. За это время я слышала только восторженные восклицания работника тира, лица Марио было не видно. Зато, когда раздался последний выстрел, парнишка-администратор засвистел в мою честь, громко хлопая в ладоши, а вот за моей спиной негромко прозвучали несколько слов на итальянском. Полагаю, не стоит просить их перевести…

— Так нечестно, — укорительно пеняет мне Гардиани, который рассчитывал на лёгкую победу. — Если бы ты сказала сразу, что умеешь стрелять, то я бы постарался и выбил десятку. Я вообще-то фору тебе дать хотел…

Ну как ребенок, честное слово.

— Я бы сказала, если бы ты спросил, — просто отвечаю. — Да и пари ты сам предложил. Так что, думаю, всё честно.

Марио смотрит на меня каким-то странным взглядом — будто впервые видит, а потом тихо произносит, словно мысли вслух:

— Сколько же в тебе ещё секретов?

— А разве у тебя их нет?

Парень, видимо, не ожидал того, что я отвечу на его риторический вопрос, ибо он снова пристально смотрит на меня каким-то слишком серьёзным взглядом, отчего я вдруг пугаюсь, но длится это совсем недолго. Уже в следующий миг Марио возвращает лицу насмешливый вид и говорит:

— Ну, что, победительница, давай своё желание! Я весь твой! — при этих словах он останавливается передо мной, расставляет руки в стороны, мол, бери и делай, что хочешь.

— Всё, что угодно? — хитро уточняю я. Марио кивает. — Нууу… Тогда пройди со мной один аттракцион…

— Ат-тра-кци-он? — по слогам, заикаясь переспрашивает парень и выразительно косится на «Цепи». — Ты не можешь быть такой жестокой, я не верю…

Мне смешно с его перекосившегося лица. Гардиани мог бы стать неплохим актёром — его мимика просто потрясающая.

— Не волнуйся, мне вовсе неинтересно знать, чем ты сегодня обедал. Пойдём.