Шрифт:
Закладка:
Норман, как всегда, оказался пунктуален: ровно в восемь раздался звонок, и я направилась к выходу. Открыла дверь, вышла на крыльцо… И наткнулась на взгляд Нормана. Его глаза широко распахнулись, зрачки резко расширились, и в их глубине загорелся отчетливый огонек мужского интереса. Ну да, упаковалась я, конечно, по всей форме, согласна. И вот как-то так, знаете ли, приятно стало оттого, что он оценил мои усилия! В груди разлилось тепло, дыхание на несколько секунд сбилось, и пришлось срочно напоминать себе, что у нас не настоящее посещение светского раута, а почти что вылазка в стан врага. Однако все те томительные минуты, что я шла по дорожке к калитке, по коже безостановочно бегали щекотные мурашки, а взгляд Нормана скользил по мне, оценивая детали образа.
– Как думаешь, сгодится, чтобы поразить твою мамочку? – непринужденно осведомилась я, выгнув бровь и усмехнувшись. Чуть отставив ногу, я уперла в бедро кулачок. – Х-м-м, может, стоит Полечку захватить, а? – добавила я, озабоченно нахмурясь и будто бы всерьез задумавшись над этой идеей.
– Не, давай Полечку в другой раз, – хмыкнул Норман, отмирая, и одарил меня в ответ широкой ухмылкой.
Сам он смотрелся тоже весьма представительно: темный с искрой костюм, белоснежная рубашка, галстук, волосы собраны в аккуратный хвостик. Сатировы подштанники! Да он, кажется, в любой одежде будет выглядеть сногсшибательно, как для обложки женского журнала. Даже если наденет драные джинсы и растянутую футболку. Я открыла калитку, вышла, строго шикнув на не к месту расшалившиеся эмоции, и положила ладонь на услужливо предложенный локоть Нормана. Мы дошли до слаера, устроились в нем, и как только поднялись, я сразу спросила:
– И что, твой папа ухитрился влюбиться в твою маму при таких исходных данных?
– Видишь ли, у моего папы в дальних предках драконы, – Норман поморщился и вздохнул. – Фероны тоже любят все блестящее. Вот папа и… повелся. На блестящее, – наемник хмыкнул, ничуть не расстроенный, похоже, этим фактом. – Правда, потом разглядел «сокровище», – тут в отчетливо насмешливом тоне проскользнули кавычки, – и благоразумно сделал ноги, пока его не окольцевали, однако матушка крайне расчетливо успела забеременеть. Так что теперь имеет регулярные отчисления на свой счет и живет так, как хотела, когда строила планы на моего отца. Я же сразу после совершеннолетия сбежал в военную академию, спасибо папе, помог с этим делом. Ну а потом в наемники ушел, и больше в родное гнездо не возвращался, – Норман откинулся на спинку кресла и вздохнул. – Что несказанно бесит матушку, она привыкла контролировать все, а тут и любовник сбежал, и сын тоже.
– Но на приемы к ней ты все же приезжаешь, – протянула я, покосившись на него.
Норман с досадой поморщился и нехотя пояснил:
– Первый раз, когда мать прислала приглашение, я оставил его без внимания. Так она не поленилась явиться ко мне домой и стояла под окнами на потеху всем соседям, громко возмущаясь, какой я неблагодарный сын, что не могу даже раз в полгода навестить безутешную матушку. В общем, пришлось пойти на компромисс и договориться, что она больше не лезет в мою жизнь, а взамен я не чаще раза в месяц посещаю ее дурацкие сборища.
– Ага, ясненько, – кивнула я, выслушав.
Похоже, вечер предстоит насыщенный, так сказать. И у меня созрел еще один вопрос. Я повернулась к Норману, оперлась локтем о спинку сиденья и в лоб поинтересовалась:
– Это все прекрасно, но объясни мне, я-то тебе там зачем?
– Зи, сокровище мое… – Начало мне уже не понравилось, как и слишком широкая усмешка, и я не дала ему договорить.
– И только попробуй соврать, Пушистик, – мстительно перебила я, уперев палец ему в грудь. – Давай, признавайся, напарничек! – продолжила с напором, чуть прищурившись.
Мне показалось, или Норман смутился?!
– Маман вбила себе в голову, что мне надо срочно жениться, – процедил он сквозь зубы с изрядным раздражением. – И теперь таскает на эти свои приемы всяких «перспективных девушек», прошедших все критерии ее личного отбора. Что я не собираюсь обзаводиться семьей, ее совершенно не волнует, как и то, что жениться по указке вообще в принципе не намерен.
Не удержавшись, я захихикала.
– Ага, то есть мне своими хрупкими крыльями прикрывать твою пушистую задницу, чтоб никто за хвост не схватил? – выговорила я, изрядно веселясь от ситуации.
– Ну, фигурально выражаясь, да, – тяжко вздохнул Норман и снова покосился на меня. – Ты же поможешь, Зи? – с надеждой спросил он.
– Так, ты предлагаешь виснуть на тебе, трепетно хлопать ресницами и заливать слюнями восторга дорогущий костюм, демонстрируя степень увлеченности твоей несравненной персоной? – уточнила я, уже откровенно ехидничая.
Норман мужественно это вытерпел и кивнул.
– Можно без слюней и ресниц, но в целом верно, – поправил он, даже не съехидничав в ответ.
У-у-у, значит, дело и правда серьезное.
– И я могу вести себя с твоей матушкой, как захочу? – задала я еще один волнующий меня вопрос. – А ты даже не будешь меня одергивать?
Норман молча поднял ладони и истово помотал головой.
– А твоя матушка не сожрет меня прямо сразу с порога, без соли и перца? – хмыкнула я, уже предвкушая интересный вечер и ничуть не страшась предстоящей встречи.
Она точно знает, что нимф трогать нельзя, или будет иметь дело со Смотрящим. Причем сатир не дракон, на блестящее точно не поведется, и вообще, они помоложе обычно предпочитают. Норман смерил меня критическим взглядом и скептически приподнял бровь.
– Тебя-то? Скорее, наоборот, – последовал невозмутимый ответ: наемник уже взял себя в руки.
– Х-м-м, ну что ж, тогда по рукам, – мурлыкнула я и не удержалась от очередной подколки: – Так уж и быть, поработаю сегодня твоим телохранителем,
