если залетит, то и не страшно. Если сам Шупа поучаствовать не захочет, так клан обеспечит ребёнка и образование ему даст. Пусть полноценным членом семьи ему не быть, но и получить покровительство ребёнку какой-нибудь крестьянки — это очень большая удача. Говорю как человек, который юность провёл, выживая на улице.

Так что Шупа не выглядел как убитый горем от расставания. Наоборот. Он походил несколько дней мрачный, а потом будто решил что-то для себя. А дальше пошли изменения. Активнее стал заниматься делами, на тренировки налёг, любовниц себе нашёл, приоделся, улыбаться незнакомкам стал чаще.

Поэтому да, поводов для иронических переглядываний у нас с Калией хватало.

— Я тут подумал… — продолжил Шупа.

— Опять? Уже второй раз за день. Не перенапрягись, — ответила ему Тамара.

Стоило признать, их пикировки тоже острее стали. Неужто Шупа клинья к Тамаре решил подбить? Пока это так не выглядит, но кто знает, кто знает.

— Как воспитывать детей? — закончил Шупа свою мысль.

— А? — вскинула брови Тамара. — Только не говори, что ты заделал какой-то крестьяне ребёнка. Надеюсь, она красивая, а не старая, горбатая и хромая.

— Ты, как всегда, мила, — посмеялся Шупа. — Но я серьёзно. Вот взять меня. Никто меня не учил. Родители мои не ныряльщики. Карабкаться пришлось с самого низа. А если взять тебя, — посмотрел он пристально на Тамару, — но ты вообще из расы богоподобных, изначально куда сильнее физически обычного человека, и тебя обучали два сильнейших ныряльщика из нашего мира…

— Да, я крутая, и что? — нагло заявила Тамара.

— И это не мешает мне тебя регулярно побеждать, — подловил её Шупа.

— Уел, уел, — посмеялся я.

— Один — ноль в пользу Шупы, — озвучила Калия, тоже хихикая.

— Злые вы, — надумалась ситкартка.

— Не-не, не дуйся, — поспешил сказать Шупа. — Это серьёзный вопрос. Два кардинально разных подхода, а результат по итогу схожий. Но у нас тут ещё образцы есть, — перевёл Шупа взгляд на меня. — Ты, Спар, с хорошей наследственностью, без обучения, на улицах выживал. И теперь самый сильный из нас. Вологодских уже укладываешь. А ещё ты, — перевёл он взгляд на Калию, — из семьи ныряльщиков, тебя хорошо учили, и ты тоже сильна, но ненавидишь свою мать за это.

— Я ненавижу её не за то, что хорошо учила, а за то, как она это делала, — поправила Калия.

— Как скажешь, — покладисто согласился Шупа. — А вопрос мой не меняется. У нас четверых разный жизненный путь. Нельзя сказать, что какой-то сильно лучше другого. Что выбрать? Насколько быть строгим и даже жестоким? Насколько любящим и заботливым? Нужно ли заставлять ребёнка учиться быть бойцом, если он не хочет?

— Эк тебя на философствования потянуло, — заметил я.

— Как будто ты сам об этом не думал, — фыркнул Шупа.

— Думал. Столько всего надумал, что вспомнил один из принципов, которому нас учили, — действуй по ситуации.

— Нас учили и другим принципам, — улыбнулся Шупа. — Изучай противника. Тщательно планируй. Давно уже понятно, что ты не сторонник этого подхода, но всё же, — рассмеялся парень, но тут же сделал серьёзным. — Что важнее? Счастье ребёнка или его навыки выживания?

— Пфф, — выдохнула Тамара. — Счастье, — сказала она презрительно, — что это такое? Я много ваших книжек прочитала, люди. Вы сколько всяких глупостей придумали. Что такое счастье, а? — выставила она воинственно вилку в сторону Шупы.

— Ну-у… — протянул он. — А чёрт его знает.

— То-то же, — наставительно изрекла Тамара. — Непонятная муть для нежных девочек-феечек.

— Давно поражаюсь, откуда в твоей речи такие обороты, — удивился я.

— Думаю, — заговорила она, посмотрев на Шупу и проигнорировав меня, — на вопрос иначе надо смотреть. Родится у тебя дочь, к примеру, — снова она выставила вилку в его сторону, — ты её будешь очень любить. Любой каприз исполнять. Вырастет она бестолковой и бесполезной. Да как та же Лесничева! Та ещё грудастая шлюха, которая готова лечь под любого. Это само по себе неприятно, но представь, что тебе кто-то насолить захочет. И похитит её. Да, можно выставить охрану, — описала Тамара вилкой оборот, — но охрана должна быть достаточна сильна, чтобы устранить любую угрозу. Попробуй найди таких людей, убедись в их преданности…

— Я понял, понял, — перебил Шупа. — Действительно, сильных бойцов сложно нанять в охрану, обычно они другим хотят заниматься. Человеческий фактор тоже никто не отменял. Чем слабее ребёнок, тем сложнее его защитить. А, учитывая, что мы не самые последние люди в нашем мире, то недругов у нас будет много. Это всё понятно. Поэтому я и парюсь, пытаясь для себя разобраться. А если у дочери совсем не будет таланта к сражениям? Василиса… — Шупа бросил на меня взгляд, — без обид, Спар, но она совсем не боец. Это же не делает её бесполезной для клана.

— Почему же? В боевом плане она бесполезна. Лечить рядовой состав да греть постель братцу… Ай! — возмутилась Тамара, когда я ей подзатыльник отвесил.

— Следи за языком, — мило улыбнулся я. — И Шупа прав. Суровая правда в том, что не каждый способен стать бойцом экстракласса. Как по мне, это и не нужно. Нужно будет построить такую систему обучения и создать такую семью, где наши дети смогут раскрыть лучшие свои таланты. А там видно будет, что из этого получится.

— Звучит логично, но как это реализовать? — спросил Шупа.

— Если ты хочешь конкретных рекомендаций, то я пока не нашёл ответа, — сказал я.

На том разговор и завершился. Чесать языками ещё долго можно было, но пока болтали, в ресторане появились личности, которые очень уж внимательно за нами следили. Для бойцов нашего уровня засечь внимание не проблема. Не любое, конечно. Но для этого наблюдающий должен быть куда опытнее нас и в силе не особо уступать. Я, оглядываясь с помощью глаз и сканируя интересующихся нами, сильных среди них не заметил. Обычные люди. На что они рассчитывают только?

Когда за нами так пристально наблюдают, говорить о чём-то личном не хочется. Мы и не стали. Болтали дальше обо всяких пустяках, молчаливо обмениваясь мнениями, что делать с наблюдателями.

Пока ничего не случилось. Это нормально, что к нам