Шрифт:
Закладка:
— Э...нет, мэм, вроде ничего. Всё было как обычно, не считая её высказываний. Мне жаль, если я не могу помочь вам.
— Ничего, Алиса. Мне просто нужно было всё уточнить. А сейчас протяни свою левую руку на стол, пожалуйста.
— Зачем? — я инстинктивно дёрнулась назад.
— Что за ребячество, Алиса? Если прошу, значит нужно сделать. Ну, давай же, чего боишься?
Я осторожно вытянула руку, наблюдая, как Уотсон достаёт что-то из ящичка.
— Алиса, если ты не хочешь навлечь неприятности на себя и свою семью, тебе придётся посидеть пять минут смирно. Будет почти не больно.
— Что вы собираетесь делать? — в ужасе воскликнула я, когда Мередит достала шприц и стала заполнять его странной болотно-зелёной жидкостью.
— Тебе придётся забыть о девушке. Так нужно, лучше не задавай вопросов. Она просто исчезнет из твоей памяти и всё. Будешь жить, как и жила раньше.
— Но почему?
— Без вопросов, Алиса! Сопротивление будет расценено как действия против Закона. Это очень дорогое и сложное в приготовлении лекарство. Нельзя пролить ни капли. Посиди спокойно.
Я не смела шевельнуться. Мне нельзя было навлечь на себя проблемы, тем более учитывая то, что прячет мой чердак, но и забывать о произошедшем тоже не хотелось. Она натянула на руки полупрозрачные перчатки, протёрла место укола вонючей жидкостью, а я тем временем всё продолжала повторять про себя «Ванесса Делинхолл, Ванесса Делинхолл», словно бы это могло помочь. Почувствовалась лёгкая боль.
— Вот и умничка! — улыбнулась Мередит Уотсон.
Я вышла из лифта и направилась обратно к своему рабочему местечку. Немного клонило в сон, а в голове клубился туман. А нечего ночами караулить этого раненого! Совсем меня вымотал!
— Лис, ну что? — сразу раздался взволнованный голос Бетти.
— Да всё нормально, расслабься, — усмехнулась я. Её волнение мне показалось крайне забавным. Что по её мнению там могло случиться со мной? — Практика подходит к концу, нужно было сказать, хочу ли я продолжить работу на этом месте, разобраться с моими характеристиками.
— Ох, я совсем забыла, что нас будут вызывать!
— Да, думаю, скоро и твоя очередь.
— Так что же ты решила, останешься?
— Хм, ну а как же!
Бетти радостно захлопала в ладоши. Ну как ребёнок, право!
— Алиса Кастерли и Элизабет Ноун — лучшие работники года, — размечталась она, а я только посмеялась. Ещё бы избавиться от моей чердачной проблемы, и жизнь вообще пойдёт как надо.
— Слабо берёшь, Бетти! Мы с тобой станем...
Но тут раздался пронзительный вой сирены, он оглушил весь город, и мы испуганно переглянулись.
— Всем сотрудникам срочно покинуть здание и вернуться в свои дома немедленно. Объявлен сигнал Тумана.
Я и Бетти схватили сумки и влились в быстро разрастающуюся толпу. Никогда я не была ещё так далеко от дома в такое время!
Глава 7
«Тук, тук –
Раздаётся вдруг.
— Кто там?
— Это Туман.
— Зачем ты здесь?
— Чтобы поесть.
— Зачем тебе в дом?
— Чтоб жить в нём потом.
— Но я не пущу!
— Тогда проглочу!
— Почему ты так злишься?
— Ведь ты же боишься.
— Но ты нас пугаешь.
— А ты убегаешь.
— Я тебе не открою.
— Тогда дымом укрою.
— Не пройдёшь ты за дверь!
— Это сделает зверь.
— Ему с цепи не сорваться.
— Он будет стараться.
— Уходи-ка ты прочь!
— Ещё царствует ночь.
— Скоро день наступает.
— Туман не сбегает.
— Тебе меня не забрать!
— Твой удел погибать.
— Твоя речь, словно яд!
— Открывай, говорят!
— Тебе здесь не пролезть!
— Время всё ещё есть.
— Вот я чувствую боль и холод...
— Всё растёт мой ужасный голод...
— Моё сердце останется здесь...
— Поскорее бы вкусно поесть...
— Я погиб, я пропал! Он так близок!
— Человек, как он жалок и низок!
Моя пища он, мой он прикорм.
— Ах, прощай, мой любимый дом!
— Этот голод нельзя унять,
Нужно снова в двери стучать!»
— из детской страшилки о Тумане.
Кто-то однажды сказал мне, что в старых сказках до времени Пустоши существовала история о волшебном камне, что любой металл мог обращать в золото. Но никто никогда не слышал о той магии, которая твою кровь превращает в расплавленный свинец, а мышцы — в стальные каркасы. Кто объяснит мне эти превращения? Я пробежала уже чуть ли не полгорода, людей на улицах не осталось, лишь изредка рядом мелькали какие-то силуэты, в таком же страхе летящие домой, или же просто в моих глазах плясали чёрные мушки, которые я принимала за что-то живое. Мою грудь разрывало от боли, казалось, что какой-то зверь продирает когтями её изнутри, пытаясь вырваться наружу. Что ж, я не спортсмен, признаю, и уже готова была бы сдаться, но страх — это лучшее топливо, гонящее вперёд. Я старалась не оборачиваться, и так зная, что Туман подползает к городу всё ближе, а, может, уже и перелез через белые стены. Сирена орёт как свихнувшаяся, и она не замолкнет, пока весь Город не погрузится в это грязно-серое море.
На повороте меня заносит, я поскальзываюсь практически на ровном месте и больно ударяюсь об асфальт, проезжая по нему коленями. Руки, ноги — всё исцарапано, из ранок быстро начинает сочиться кровь, ладони жжёт нестерпимо, но у меня нет времени на собственную слабость. Осталось совсем чуть-чуть, уже виднеется крыша моего дома. И тут я оборачиваюсь. Большая ошибка. Туман уже тянется по городу, его самые длинные полупрозрачные лапы стелются по земле недалеко от меня, а в центре— библиотеки, стоянки, больницы уже тонут в этом дыме. Туман словно сжирает их, эта ненасытная тварь.
Моё тело похолодело от ужаса, будто бы меня уже превратили в мертвеца, и я едва заставила себя сдвинуться с места и снова побежать. Но этот раз так, как не умела прежде. Он дышал мне в затылок, мне даже мерещился какой-то едва уловимый шёпот, но всё, что я видела перед собой — это порог моего дома, моей хрупкой скромной крепости, моего единственного укрытия. Дверь оставалась распахнутой, а в проёме стояли ша и Сэм. Они что-то настойчиво
