— Да поговорить… — Денис нахмурился и развернулся на стуле. — Вера, мне надо съехать. Я так больше не могу.

Наверно, у меня было настолько удивленное выражение лица, что он продолжил:

— Вера, мы с тобой… ну мы же нормально уживались? Я ничем тебя не обидел?

— Дурак, что ли? Чем ты мог меня обидеть? В чем дело-то?!

— В Кате, — ответил он.

— Понравилась? — спросила я, а в груди стало холодно.

— Нет, это я ей понравился… возможно. Или моя жилплощадь. Я ведь тебе говорил, что родительская квартира… ты поняла. Там трешка вроде твоей, но на твою-то ей зариться нет смысла. Я ведь тебя уже немного знаю — не отдашь и никого не пропишешь из чистой вредности!

— С какой бы стати? — зло фыркнула я. — Ден… Не вздумай. Я тебя не отпущу.

— А как удержишь, если я соберусь уйти? Я же взрослый и дееспособный, и я просто жилец. Выплачу, что задолжал, и…

— Ден, ты серьезно? — у меня задрожали руки. — Ден… ты…

Рыдать в ванной мне не впервой, но чтобы так, до крови из носа… Когда я успела так привязаться к чужому человеку? Мои подруги постоянно влюблялись, расходились, снова выходили замуж, а у меня все бывало мимолетно. Я не люблю чужих людей, с мужчинами схожусь тяжело, в юности все искала того самого, единственного, но не нашла. Так, была пара интрижек, но настолько скучных, что… А если Денис уйдет, как мне без него жить? Ну как?! Без болтовни заполночь и сериалов до пяти утра (и мы опять не вспомним, на какой серии уснули), обсуждения работы и новостей, просто — без него… Какая разница, что там с ним, ну пусть нет у него ноги, а я вот не вижу без линз, и что теперь?!

Я умылась ледяной водой и вытерла лицо. Хороша, что и сказать!

Дверь Дениса была заперта. Видимо, он заблокировал замок. Ну, я свой тоже заблокировала, думала-думала, как быть, потом все же уснула…

Ну а утром, на кухне, я ласково спросила Катю:

— Как поступление идет?

— Ой, Верусь, так уже результаты есть, — сказала она.

— И что там у тебя?

— Ну… — она замялась. — На вечерний прохожу. Либо на платный.

— И куда ты собираешься?

— Думаю на вечерний пойти, откуда у меня деньги на платный? — широко улыбнулась она. — А днем работать буду! Ты же меня не выгонишь?

Я потеряла дар речи.

— Выгонит, — негромко произнес Денис, появляясь в дверях. — Идите, девушка, и работайте, на пропитание хватит. Ну а общежитие вуз предоставит. Нет — кантуйтесь на съемных, как все лимитчицы. Не вы первая, не вы последняя.

— А вы с какой стати тут распоряжаетесь? — задрала нос Катя. — Вы вообще никто! Подумаешь, жилец!

И тут я совершенно отчетливо увидела, как спокойные серые глаза Дениса начинают зеленеть. И это было страшно. Я не могу этого передать, просто откуда-то повеяло потусторонним холодом, и в зелени его глаз сверкнуло что-то жуткое…

— А вы тут кто, девушка? — поинтересовался он.

— Вообще-то родственница, в отличие от некоторых! — фыркнула Катя.

— Вообще-то, родственница, в отличие от некоторых, я плачу деньги за проживание, и не такие уж малые, — вкрадчиво произнес Денис. Я предпочитала молчать. Мне было не по себе. — А вы, между прочим, вчера сожрали мой ужин. Да-да, это был мой ужин, та самая гречка в серой кастрюльке, и не надо хлопать ресницами и коситься на Веру. Вера ничего не скажет, потому что вы ее племянница, и… А, я никогда не понимал этой родственной ерунды. Положим, с голоду я не умер, но это было неприятно.

«Что ж ты мне не сказал? — подумала я. — Можно подумать, у меня нечего приготовить на скорую руку…» А потом вспомнила, что мы разругались. То есть это я обиделась, ну а у Дениса тоже характер не сахар, он ведь предупреждал.

— Подумаешь, — Катя задрала нос еще выше. — Из-за гречки такое разводить… Ну взяла пару ложек, и что? Вы-то вообще берете, что захочется!

— Катька, Ден платит за продукты, — не удержалась я. — В его праве брать все, что ему угодно. А ты, уж прости, ни разу даже хлеба не купила, хотя деньги я тебе давала!

— Ну вот, мама так и говорила! — воскликнула племянница. — Тетя родная куском хлеба попрекать будет…

Я знала, чья это школа, и мне стало невероятно противно.

— Я тебе не родная.

— Вот! И про это мама сказала! Подумаешь, троюродная! Ты живешь, в ус не дуешь, постоялец тебе платит, сама работаешь, а я… у нас на курсы денег не было, спасибо, на вечернее прохожу! — Катя выдохнула. — А если в общаге жить, так на что?! У мамы ни копейки лишней, а у тебя вон три комнаты, уж не разорилась бы… Так ты даже кофточку паршивую пожалела, чтоб мне на экзамен надеть!

Это была моя любимая блуза, и я правда ее пожалела, зная способность Катьки проливать на себя все, что только можно. Но какого черта? Это моя одежда, мой дом, почему я должна оправдываться?!

Я так оторопела, что только сейчас поняла, что Денис крепко обнимает меня за плечи.

— Убирайся, — сказал он все тем же невыразительным, но крайне убедительным ледяным тоном, которым говорил с Лидкой. — Чтобы духу твоего здесь не было. Немедленно.

— А вы кто такой, чтоб мне приказывать? — фыркнула она. — Я вот полицию вызову, пусть разберутся, кто тут живет да по какому праву!

Я решительно высвободилась из-под руки Дениса. Пришло время последовать старому дедовскому методу…

— Ты сдурела! — визжала Катя, пытаясь меня остановить, но бесполезно, я сильнее. — Это денег стоит!

— Поди и собери, пока бомжи не подоспели, они тут шустрые, — ответила я, вышвырнув в окно ее сумку. — И прощай. Автобусы ходят до полуночи, ты еще вполне успеешь. Или мне самой полицию вызвать? Чтобы разобрались, кто тут по какому праву? Ты не забывай, Катенька, что это моя квартира. И если у меня в гостях мужчина, то он, скорее всего, пришел… ты поняла, да? Тем более, мы с Денисом претензий друг к другу не имеем. Ведь не имеем, Ден?

— Нет, я просто в гости зашел, а тут вдруг такая сцена, — невозмутимо отозвался он, явно наслаждаясь спектаклем. — Ведь мы с тобой столько лет дружим, верно?

— Вот именно. Иди, Катюша. Не забудь позвонить маме с дороги, она будет волноваться.

Хлопнула дверь.

Меня колотило, и Денис снова крепко меня обнял.

— Знаешь, это было красиво, — мечтательно произнес он. — И выкинь следом телефон, потому что иначе