Шрифт:
Закладка:
– Егор… Он поздний ребенок… был… – и женщина судорожно сглотнула. – Родился с маленьким весом…
– Да он не очень-то и вырос, – мрачно пошутил Снегин. Потерпевший был невысокого роста и худым, но особенно субтильным Зуев показался, когда его стали упаковывать в пластиковый мешок, чтобы увезти на вскрытие.
Криминалист бросил на Снегина осуждающий взгляд. Тот пожал плечами. Смерть он с недавних пор видел часто. Привык.
– Так что там насчет шрама на ноге? – вернулся криминалист к интересующей его теме. Но Зуева вдруг зарыдала.
– Варикозное… расширение… вен… – захлебываясь слезами, сказала она.
– Странно. Лишнего веса не наблюдаю. Диабет? – Вдова отрицательно покачала головой. – Но всякое бывает. С этим надо разбираться. Поднять дело Зуева. Медицинскую карту, включая выписку из роддома.
У Снегина чуть не вырвалось: короче, Склифосовский. Издалека начинаешь. Мужику на вид лет сорок, и болячек он мог нажить немало. Понятно, что вам, судебным медикам, раздолье. И возиться с таким загадочным случаем вы будете долго. Но что делать операм? Ждать? А если время будет упущено? Так ли все очевидно?
– Скажите мне вот что, – Снегин умоляюще посмотрел на криминалиста. – Вот те удары, о которых вы сейчас говорили. Твердым тупым предметом. Их мог нанести любой человек? Так чтобы до смерти забить мужика.
– В принципе да, – весьма неохотно сказал эксперт. – Особой силы тут не надо. Главное, нанести удар в нужную точку. И сердце остановится.
– Так почему же он на ногах какое-то время стоял? И еще говорил при этом! – вмешалось начальство.
– А это как раз и есть характерные признаки рефлекторной остановки сердца. Клиническая картина один в один. Женщина описала типичное поведение человека при такой травме. И то, что умер не сразу. Так довольно часто бывает. Поэтому вдова говорит правду. Тут сомневаться не приходится.
– Но я его не убивал! – вскинулся Герман. – Посмотрите на мою голову! Там огромная шишка! Меня ударили сзади! После чего я потерял сознание!
– А тебе вообще верить нельзя. Я гляжу, у тебя все зубы целы, – зло сказал Снегин. – Неужто имплант так быстро прижился? Если ты устроил так, что все видели, как у тебя изо рта выпал зуб и при этом кровища хлестала, что уж говорить о шишке на голове? Ты мог ее заранее организовать. Боднул головой чугунную батарею, а потом отправился на свидание к Зуевой. Пойди докажи, когда именно появилась шишка. Ключевое слово – прижизненно, – ехидно добавил он. – Так, экспертиза? Что насчет головы задержанного?
– Я осматриваю покойников, – нахмурился криминалист. – А заключение по этому товарищу даст судебно-медицинская экспертиза в больнице.
– Тюремной, – напомнил Снегин.
– Главное, что я не уполномочен. Ведь товарищ жив.
– Предлагаете его убить?
– Я не расположен шутить в подобных обстоятельствах!
– Знали бы вы о других обстоятельствах! Всё, что вы видели и слышали сегодня, из разряда ничто, не является тем, чем кажется!
– Это ты о чем сейчас? – напрягся майор.
– Этот тип, – Снегин кивнул на Германа, – мошенник. Обнаружил дыру в УК и начал бабло намывать. Много уже намыл, Карлович? Тебя ведь так по отчеству? Мне известно про пять лямов, которые ты, гад, с Антонова снял. Сдается мне, что это был спектакль. Там, у апартов в Москва-Сити. А здесь что было? Раз труп в наличии. А ты нам сказки рассказываешь.
– Между прочим, заказное убийство, которым маскируют драку, не такой уж редкий случай, – задумчиво сказало начальство.
– И я о том же, – кивнул Снегин. – Какая, на хрен, самооборона! Тут на преднамеренное тянет!
– Да вы с ума сошли! – с Германа мигом слетели остатки внешнего лоска. – Какое еще заказное убийство?! Это не моя тема!
– А какая твоя? – зло спросил Снегин.
Задержанный молчал.
«Это сколько же было эпизодов, если даже срок за преднамеренное убийство, который ему грозит, не испугал мужика настолько, что он готов выложить всю подноготную?! Как он играл в любовь и провоцировал ревнивых мужей на драку. А потом снимал с лохов деньги. И какие!»
– Теперь ты сядешь, Герман Карлович, – подвел итог Снегин. – Конец твоей блестящей карьере вымогателя. Но сядешь ты не за это, а за убийство, – злорадно добавил он. – Ты ведь прекрасно знаешь Уголовный кодекс. И не надейся на самооборону и условный срок. Потому что я тоже прекрасно знаю Уголовный кодекс. Есть там один нюанс. Касаемо драки. Если докажут, что ты ударил первым, тебе крышка. Хотя бы замахнулся. Провокация-то налицо. А видеокамеры здесь нет. Только в подъезде и в лифте. Десятка тебе светит. Если ты меня не услышал, перевожу: десять лет в колонии строго режима. Потому что вдова на суде тебя будет топить. Ты ее достал, и она видела, как ты дрался с ее мужем. Ну?
– У меня ведь есть гражданские права, – очнулся Герман.
– На адвоката, – кивнул майор. – Своему позвонишь или следак карманного пригонит? По назначению.
– Я хочу вот с ним поговорить, – Герман кивнул на Снегина. – Пять минут. Ну что вам стоит?
Снегин растерялся. О чем им с этим типом говорить? Поговорили уже. В кабинете у нотариуса.
– Вообще-то не положено, – буркнул майор.
– Разрешите? – Снегин хоть и разозлился всерьез, но истина дороже. Что-то не клеилось. Было ощущение, что они присутствуют при грандиозном обмане.
Ну ладно остальные. Эксперт, начальство то же. Показатели важнее. Но если Герман и в самом деле не убивал, то настоящий убийца где-то рядом. И надо поспешить. Дела с двойным дном, которые не раскрываются по горячим следам, превращаются в безнадежные висяки.
– Пять минут, – жестко сказал майор. – И не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, парень, – предупредил он Германа.
– Как? На мне же наручники, – тот выразительно потряс скованными руками.
Снегин сделал пару шагов вперед, к окну. Герман под внимательными взглядами сотрудников полиции шагнул следом.
– Ну? – спросил Снегин.
Ни них падал безжизненный свет уличного фонаря, сзади тускло светила электрическая лампочка. Змеиные глаза Германа отливали болотной зеленью. Лицо, впрочем, тоже. Влип он крепко. Но заговорил уверенно:
– Я признаю`, что развел твоего знакомого на деньги. Или кто он тебе?
– Свояк. Муж сестры моей девушки, – зачем-то пояснил Снегин.
– Родственник, значит. Все, оказывается, еще хуже. И ты имеешь право негодовать.
– Ты ко мне эти слова не применяй, – тут же осадил Карловича Снегин. – На кошках тренируйся, то бишь на дамочках, которых охмуряешь. Без пафоса, иначе твои пять минут закончатся тут же.
– Как скажешь. Но ты сам посуди: зачем мне убивать? Он мне живой был нужен, этот Зуев. Чтобы заплатил. Я все
