— А теперь послушай меня, — уже сурово продолжила Светка. — Пугай свою дурочку без мозгов. А я буду делать всё, что мне хочется, и ты мне не указ! — рявкнула она и положила трубку, считая разговор оконченным.

От злости Вадим чуть не швырнул телефон в стену. Стерва! И ведь будет теперь лезть к ним, пока не добьется своего. Таське голову задурит, будет дергать ее, как марионетку, лишь бы ему насолить. Надо срочно ехать домой. Таська обалдеет от радости, что он вернулся и больше никого слушать не станет. Он быстро собрался и, ничего не сказав матери, выскочил из дома.

Снова подморозило. Тротуар блестел, как мутное зеркало, бугрился ледышками, застывшими в лужах. Вадим поскользнулся и чуть не упал, но успел нелепо растопырить руки и удержаться на ногах. Так и засеменил к машине, как лилипут, маленькими шажочками.

Сел в салон, включил обогрев и, засунув руки в карманы, стал ждать, когда оттает лобовое стекло. Негромко шелестела радиостанция, ведущие весело отвечали на звонки слушателей, радуя их заказанными композициями. Едва-едва донеслось знакомое до боли «ты ушла рано утром…» Вадик движением пальцев прибавил громкость. Когда он в последний раз играл на гитаре?

Всё давно заброшено. Беззаботность съела карьера. На быт не грешил. Быт — это всегда Тася. А у него самореализация и стремление достичь потолка. А кому это надо? Устал, как собака. Сначала скучно и монотонно добивался признания. Потом, достигнув того, чего хотел, стал мечтать о вечном празднике жизни со страстями и азартом. А что теперь? Ощущения разбитого корыта не было, но не было и чувства удовлетворения. Как будто от одного берега неохотно отплыл, а к другому не прибился. Да и если быть честным, не особо стремился он к другому берегу. Вот посерединке — хорошо.

Подумалось, что его разоблачение виделось ему, как выход на новый этап страстей: приятно, когда нужен двум женщинам сразу. Теперь же ситуация грозила зайти в тупик и оставить Вадима наедине с Алёной. Сглупил он, конечно, бравируя своим романом. Но как еще можно было разбудить Таську, чтобы она перестала, как квелая курица, делать вид, что не замечает его второй жизни?

В квартире никого не оказалось, только чувствовался едва заметный запах гари, да в раковине на кухне остались желтые пятна. В комнатах было темно и тихо. «Значит, у Светки она», — с недовольством подумал Вадим.

Светка открыла дверь сразу, как будто ждала его появления. Заслонила мощным телом вход, сложив руки на кустодиевской груди.

— Чего тебе? — поинтересовалась грубо без приветствия.

— Тася у тебя? Мне нужно с ней поговорить, — с независимым видом сказал Вадик.

Светкины брови поползли вверх, и она, глядя на этого холеного наглеца, с веселым изумлением фыркнула.

— Мало ли что тебе нужно, — и попыталась закрыть дверь.

Вадик молча схватился за массивную блестящую ручку.

— Тасю позови! — приказным тоном произнес он.

— Иди ты, знаешь куда? — прошипела Светка и с силой дернула дверь на себя.

От неожиданного рывка Вадим покачнулся и вдруг в глубине коридора, за Светкиной спиной увидел Тасю. Точнее, увидел ее глазищи, распахнутые на испуганном и одновременно изумленном лице.

— Тася, давай поговорим! — крикнул он, вытягивая шею.

Но тут Светке удалось его оттолкнуть и, дверь захлопнулась. В бешенстве он еще несколько раз нажал на кнопку звонка и даже пнул по черной шершавой поверхности, но из квартиры не донеслось ни звука.

Глава 8

В соседней комнате послышался приглушенный шум. Сыновья Светки устроили шутливую возню, полностью проигнорировав материнский завет: сидеть тихо, как мыши. Мальчишки есть мальчишки. Попробуй, усиди на месте, когда отец принес ручку, рисующую объемные фигуры из пластика, а Даня по старшинству ее не отдает. Раздался приглушенный голос Германа, он старательно увещевал мальчиков, сам боясь больше всего гнева их матери.

Тася сидела в глубоком кресле, поджав под себя ноги. Не ожидала она, конечно, увидеть здесь Вадика. Сердце задрожало и ухнуло вниз, а ноги и руки предательски ослабели. Светка сидела напротив, угрюмо, подперев подбородок. Она уже всё понимала.

— Поедешь? — без осуждения спросила она.

Тася молчала, тоскливо ковыряя пальцем, плюшевую обивку кресла.

— Поеду.

Вспыхнула, сжалась, посмотрела на Светку с мольбой: не осуждай.

— Не к нему, Свет. Сколько мне тут еще тебе надоедать? Шевелиться надо. А то и сама не живу, и тебе тут мешаю. Я же понимаю, у тебя и своих дел полно…

Снова повисла тишина. Где-то за стеной едва слышно разыгрывали гаммы на пианино. Светка с грустью смотрела на Тасю. Нет, ей нисколько не жаль потраченного времени. Спасибо, хоть встала на ноги, а не лежит беспомощной сломанной куклой. Только вот там-то, дома, этот паук и дожрет свою едва ожившую жертву. Окутает ложью, убаюкает в паутине сладких слов, обнадежит, что раскаялся и осознал. Ловушка снова захлопнется. Высосет живоглот всю кровь и выкинет сухую оболочку за ненадобностью. Но чужая душа — потемки. Хозяин — барин. Что там еще говорят в таких дурацких случаях?

Тася вернулась в свой опустевший дом. Выветрились оттуда любовь, счастье, семья, забота, доверие…Много чего исчезло — перечислять слишком долго. Стоит с выбитыми окнами, раскиданными вещами, только занавески лениво колышутся на сквозняке. А внутри темно и сыро. Как будто забрался в уютное и светлое жилище разбойник — разгромил всё, уничтожил, а потом долго прыгал на порушенном и смеялся от радости.

Поселилась отдельно, стараясь не сталкиваться с Вадимом, затаилась тихо, как мышка. В первый же вечер, он попытался начать разговор, но Тася оказалась не готова. Ее затрясло так, будто коснулась оголенного провода. Захлопнула плотно дверь, прижалась спиной, будто боялась, что всё-таки он войдет. Больничный закрыла раньше времени, на озабоченные расспросы коллег отвечала осторожно и сухо. Нет, ничего серьезного, обострилась давняя болячка.

Горько усмехалась: «Знал бы кто, как называется моя хроническая многолетняя болезнь. Вадим Титов. Ни в одной медицинской энциклопедии не найдешь». И способ лечения предлагается только один. Причем радикальный способ. Удаление. С концами. Под чистую.

Шли дни. Вадим появлялся не часто, больше жил у матери. Благоразумно решил залечь на дно и не торопить события. Авось, как-то всё устаканится. Тася жила как во сне, и день за днем заставляла себя не думать. Хотя ей этот путь казался непреодолим. Но нужно с чего-то начинать. Главное, чтобы муж ее не трогал, не донимал.

И вдруг посыпались сообщения от Вадима.