свадьбу своей дочери, но отказывается помочь моей дочери приобрести печь.

Бет была в шоке. Она впервые о таком слышала. Данте не производила впечатление заботливой матери. Бет даже не подозревала, что у неё есть взрослая дочь и даже внуки. Бет считала, что тело Данте было слишком идеальным для матери.

Данте вкратце рассказала историю Шон. Она родила дочь, когда ей было всего 19, а затем вышла замуж за отца Шон, Джо, но у них ничего не получилось. Джо всё время смотрел на сторону, и оба были слишком молоды, чтобы серьёзно относиться к каким-либо обязательствам.

В конце концов Шон отдали в приёмную семью, и только в последние годы Данте и Шон воссоединились. Её дочь теперь замужем и живёт почти в 2 часах езды отсюда, в каком-то маленьком городке в Индиане. Данте однажды там была, но только однажды. Ей невыносимо видеть, как ребёнок живёт такой жизнью.

Шон с детьми приезжала в Симмз-ридж к Дэррилу, но в основном мать и дочь поддерживали связь на расстоянии, и Данте попросила Дэррила никогда никому не говорить, что она бабушка. Данте не нравилось думать о себе таким образом, и, кроме того, Шон много лет назад сменила приёмных родителей. Данте лишь её биологическая мать, не более того.

Но в последнее время Шон часто звонила, жалуясь на денежные проблемы, и Данте просто не могла с этим смириться. Она сказала дочери, что, поскольку та решила выйти замуж за человека, который не в состоянии её содержать, ей некого в этом винить, кроме себя. Данте действительно не одобрял парня, с которым связалась Шон. Она изо всех сил старалась уговорить Шон сделать аборт, когда та была беременна в первый раз.

Теперь, рассказывая обо всём этом Бет, Данте было неловко, что Шон вынуждена питаться макаронами с сыром 4 раза в неделю. Шон была беременна третьим ребенком, и, поскольку её муж работает маляром, Данте хочет предложить ему какую-нибудь подработку в доме на Симмз-ридж, но Дэррил не в восторге от этой идеи.

Бет сказала, что стоит спросить Дэррила ещё раз, но про себя удивилась: как это Данте не поддерживает финансово единственную дочь? Подруга тратит крупные суммы денег в художественных галереях и антикварных магазинах, она завсегдатай мехового магазина "Kotsovos Furs" в Монтгомери и подумывает о членстве в элитном загородном клубе в Харперс-Пойнт, но допускает, что дочь и внуки мёрзнут всю зиму. Это было возмутительно, но ещё хуже было отношение Данте. Ей было неловко даже упоминать о Шон.

Данте только и говорила о том, насколько она несчастна. Она сказала, что ей плохо с Дэррилом, она едва выносит его на дух, не говоря уже о том, чтобы отправиться в круиз, который он оплатил. Она не знает, что делать; Данте уже связалась с турагентом по поводу возврата денег, но оказывается, что за круиз по Средиземному морю нельзя вернуть деньги. Она подумывала о том, чтобы попросить сестру Никки поехать вместо неё; с мужем ей так тяжко, что просто невозможно находиться с ним рядом.

Данте хочет помочь ему справиться с депрессией; она хочет, чтобы он обратился к психологу, но ей не удаётся его убедить. Да и вообще не факт, что Дэррил её любит. Она сказала Бет, что, по её мнению, у него интрижка на стороне.

Данте призналась, что они ссорятся из-за странного графика работы Дэррила, и что в последнее время она его всё больше боится. Ей снятся кошмары, в которых он своими ручищами хватает её за шею. По её словам, во время одной из их размолвок Дэррил схватил её и чуть не задушил.

— Ну, и что же ты не вызвала полицию? – спросила Бет, наполняя им кофейные чашки. – На твоём месте я бы именно так и поступила.

— Не могу, — Данте колебалась. — Это погубит его репутацию.

— Ты всегда прикрываешься Дэррилом, — упрекнула её Бет. — Наверное, если бы ты занялась какой-нибудь волонтёрской работой, если бы у тебя была какая-то отдушина, ты бы больше занималась собой и не позволяла Дэррилу собой помыкать.

— Ну, мне трудно работать с больной спиной, да и вообще тут дело не в работе или её отсутствии. Это всё Дэррил. У него несносный характер, и он просто орёт на меня без причины. Прошлым вечером я случайно пролила кока-колу на кофейный столик, и Дэррил обозвал меня неряхой. Он ведёт себя так, словно ему со мной противно.

— За то, что ты пролила кока-колу?

— Я тогда так разозлилась, что смахнула со стола его пейджер, ключи, очки — всё полетело на пол.

— Ну, наверное, этого не следовало этого делать, однако можешь гордиться тем, что дала ему отпор.

— Ну, это ещё не всё. Он пил скотч из этого стакана "Уотерфорд". Когда я всё опрокинула, стакан разбился. Дэррил подобрал осколок и пригрозил перерезать мне горло!

— И что ты сделала?

— Побежала наверх и заперлась в своей комнате, — ровным голосом сказала Данте. – Я уже подумываю о покупке пистолета.

Бет уставилась на неё и замерла совершенно неподвижно.

— Просто считаю, что мне нужно подумать о самозащите.

Бет побледнела. Она напомнила Данте, что в большинстве случаев люди сами страдают из-за того самого оружия, которое покупают. Ни при каких обстоятельствах нельзя хвататься за оружие. Она предложила Данте позвонить на горячую линию для пострадавших женщин.

Данте сказала, что её муж ростом под 2 метра и весом около 130 кг является реальной угрозой, и что на 6 января у неё назначена встреча с доктором Луисом Шпицем, одним из ведущих психиатров в городе. Хотя доктор Шпиц не занимается семейными проблемами, он согласился встретиться с ними обоими — только на первом сеансе — чтобы Дэррил гарантированно пришёл.

Прежде чем закрыть вопрос, Данте пообещала Бет, что больше не будет думать об оружии, и наймёт слесаря, который установит несколько дополнительных засовов на дверь её комнаты. Когда Дэррил пришёл вечером домой, она заперлась у себя. Когда она всё же вышла и спустилась, к удивлению Данте оказалось, что Дэррил тоже заперся в своей комнате. Она не понимала, почему он отгораживается от неё.

10

Утром, когда Дэррил чуть не опоздал на работу, он заметил, что в доме горит свет. Он с минуту посидел на подъездной дорожке и увидел, как Данте в чёрном неглиже спускается по длинной лестнице, вся наряженная. Когда она позвонила ему