местная валюта. Те, что искрятся, самые чистые, самые ценные, а на самые мутные не купишь и метра ткани, но сторговаться все же можно. В общем, не советую просто так с ними расставаться. Заработать их сложно.

— Мы не едим друг друга? — Задумался Линг, ведь такой поворот казался наиболее логичным.

— Убийство себе подобных карается немедленным прекращением существования.

— Если найдут.

Мальчишка резко остановился и посмотрел на Линга. Немного подумал и кивнул:

— Если найдут. — Мальчишка вышел на лестничную клетку и направился к двери под номером двенадцать миллионов восемьсот тысяч четыре. — В общем, хочешь просуществовать больше тридцати лет, будь полезен и не лезь в неприятности. Работай, исправно плати за жилье, относить к кропам, как к господам и они поделятся с тобой камнями.

Мальчишка снял с двери тяжелого вида замок и пропустил Линга вперед. Комната на девяноста седьмом ничем не отличалась от комнаты на пятьдесят четвертом. Только выглядела более обжитой. Чуть больше полок, книг, даже небольшая, оснащенная таким же, как уличные фонари, камнем лампа. Кровать застелена одеялом и матрац набит явно не травой.

— Вываливай камни, а не глазей.

Линг не стал тянуть, сел на пол и раскрыл мешочек. В конце концов, не у него одного внутри клокочет гнев. Мальчишка тоже сел на пол и придирчиво оглядел камни, выбрал самый крупный и яркий, церемонии, как можно было понять — это не про него.

— Остальные носи поближе к телу, они не дадут твоим остаткам гнить. Заметишь, что начали терять цвет, выкидывай, у них тоже есть срок годности.

— Спасибо.

— И не тяни с работой. Думаю, ты уже видел доску. Выбирай там, что успеешь, ограничений, в принципе, нет, — получив камень, мальчишка стал более разговорчивым и даже подобрел.

— А кем работаете вы?

— Я не работаю, но тебе так делать не стоит, — прислонившись к кровати, мальчишка с легкой улыбкой разглядывал алый камень. Линг хотел задать ему столько вопросов, что голова грозила лопнуть. К примеру, а что у них внутри? И как называется город? Кто такой Малфас и почему существуют кропы? Где почитать о соломоновом войске? Как определить время, когда на улице всегда сумерки? Но остановился на самом простом.

— Так как вас зовут?

— Можешь звать меня Эки. Эки Рин номер двенадцать миллионов восемьсот тысяч четыре.

— Номер?

— У тебя он тоже есть, посмотри на внутренней стороне мешочка.

Линг залез внутрь опустошенной сумки. Ее очевидная легкость не понравилась мужчине.

Итак, в этом новом для себя мире он носит имя Хит Линг номер сорок восемь миллионов четыреста двенадцать тысяч сорок.

Глава 5. Волнительный момент

Важного вида дама с шестью черными, как угольки глазами, поправила шейный пушок и постучала маленьким черным коготком по стеклу обсидианового бокала. Грудь дамы приподнималась чаще обычного, а в голове гудело от выпитого вина. Опьяневшей она себя не чувствовала, но все четыре руки успели налиться усталостью и отяжелеть. Жаль, что они с супругом не могли пропустить сегодняшний вечер. Как было бы чудесно посидеть дома и побаловаться просто едой, почитать перед сном, но, увы, маленькие приятности придется отложить ради вежливых улыбок и заученных еще с молодости па.

Раскрыв веер из пушащихся на конце перьев, дама медленно обмахнулась и оглядела зал. В одном углу, подальше от панорамных, украшенных мозаикой окон, стояло несколько сосредоточенных кропов. Массивные инструменты в их тонких лапах вели себя точно молодые плотоядные цветы, такие же послушные, уверенные, что взрастивший их хозяин останется навсегда. Только если цветы урчат от прикосновений любимого кропа, инструменты издавали приятные звуки, сливающиеся в тихую мелодию аккорды, рождали романтичную пьесу. Почти традиционную для вечеров в замке повелителя Малфаса.

Кстати, неподалеку стоял и он сам в окружении кропов-предводителей легионов и двоюродных братьев да сестер. Где-то там и ее супруг. Малфас — благородный хозяин вечера. Бокал в его руке ни разу не сменился за вечер. Вряд ли он сделал из него хоть глоток вина. Значит, знать собралась не просто так. И повод требует оставаться в абсолютном сознании. По крайней мере, им, не ей. Политика последнее во чтобы хотелось ввязываться даме.

Она обвела скользящим взглядом помещение большого, увешанного большими картинами зала, пробежала им по лицам хихикающих сплетниц и важных генералов, но не нашла то, которое искала. Легкий укол волнения отразился в размашистом и резком махе веера. Даме не могла окликнуть дочь во всеуслышание, поэтому, отставив бокал, поднялась с обитого бархатом дивана на резных ножках и прошла к компании знакомых.

— Ох, Сурони, ты, наконец-то, польстила нам своим присутствием, — кокетливо улыбнулась тучная обладательница разноцветного одеяния, под стать ее расходящемуся лепестками телу. — Что с тобой? Выглядишь взволнованной.

— Так и есть, ты не видела Яну? Нигде не могу ее найти.

Компания в шесть кровов принялась оглядываться по сторонам. Множество их глаз крутились в подведенных темным или светлым глазницах.

— Нет, ее здесь и правда нет.

— Может быть, вышла в сад? Ты там смотрела?

— Не смотрела, — дама едва вслух себя не отругала. И как она забыла о саде. Молодежь всегда предпочитает душному, светлому залу мрак багровых кустов и деревьев. Именно в этом замке, в одном из живых коридоров сада Малфаса будущий супруг впервые начал проявлять ей знаки внимания.

Дама извинилась за то, что прервала разговор компании и направилась к раскрытой витражной двери. Мягкие, тяжелые занавески благородного изумрудного оттенка обрамляли выход. Каменная веранда напоминала огороженную невысоким частоколом площадь, с которой по обе стороны в сад шли две широкие лестницы с мелкими ступенями.

Приподнимая пышные юбки, дама спустилась в сад, где отовсюду слышался девичьи смешки и бравый рокочущий шепот будущих членов легионов.

— Госпожа Сурони, — поздоровались с дамой с ближайшей скамьи.

— А, юный Инлит. Скажи, ты не видел мою Яну?

Несколько сидящих на скамье девушек переглянулось и хихикнуло:

— Она в саду с Лиллианом, — поправив пушок на шее, проворковала одна из представительниц золотой молодежи города.

Дама нахмурилась и, бегло поблагодарив молодых кропов, направилась вглубь сада, по первой