Шрифт:
Закладка:
— И что ты тут делаешь? Разве тебе не говорилось, что по ночам ходить нельзя? Ты нарушила приказ короля, — раздается позади низкий голос.
Я уже даже догадываюсь, кого я там увижу. Только перед этим постараюсь не выложить кирпичный завод. Черные щупальца вновь тянутся ко мне. Бэлла со страху спрыгивает с меня и прячется за кувшин, стоящий на столе.
— Отвечай, — слышится вкрадчивый голос, пока я борюсь с собой.
Надо повернуться, надо хоть что-то сделать. Хотя бы бутерброд дожевать. Дрожу как осиновый лист. Он же мне все припомнит. И про погнутую корону и про освобождение. Я резко вдыхаю воздух, ставший вдруг густым.
Разворачиваюсь. Вновь вижу знакомое лицо. Кровь застывает в жилах. Я не дрожу, я уже один сплошной нерв.
Эти красные глаза с вертикальными зрачками смотрят на меня с красивого лица. Ехидная улыбка со слегка приподнятым уголком губ.
— Ты? — его надменный взгляд скользит по мне.
— Б...б, — начинаю я.
— Что б-б? — он еще ближе надвигается на меня.
Я прокашливаюсь, кусок застревает в горле. Задыхаюсь, пытаясь откашляться. Слезы собираются в глазах.
Хлопаю себя кулаком по груди. Вдох-выдох. Фух, пронесло.
Вновь смотрю в красные глаза короля и вижу в них настороженность.
— Бутерброд будешь? — уточняю у него.
Если вам жутко страшно – до такой степени, что душа уходит в пятки вместе с почками, предложите вашему страху самый дурацкий вариант. Он хотя бы опешит, а у вас будет шанс смыться. Но это при том условии, что у вас не будет адской белочки, которую надо забрать с собой.
В моем случае шансов нет. Те щупальца, которые кружатся в темноте, не позволят мне сбежать. Или это обман зрения такой? Хотя в этой тьме угадывается мужской силуэт. Только очень хорошо скрытый темнотой.
Мне остается стоять как под гипнозом, глядя в глаза короля. В них целый калейдоскоп эмоций — удивление, настороженность и интерес.
— Терпеть не могу человеческую еду, — он смотрит на тарелку с бутербродами. — Тем более, сегодня я уже утолил свой голод.
— Вот и здорово, мне больше достанется, — продолжаю я.
Что за чушь я несу? В смысле – он не любит человеческую еду? По чавканью за ужином этого точно не было заметно.
— Предпочту душу.
— Не-не, мне моя пока еще нужна, — тут же отзываюсь я. — А где мой слуга?
— А, этот паренек с печальными глазами? — он цокает зубами, а я нервно ежусь. — Он куда-то сбежал.
Позади меня фырчит Бэлла.
— А ты та, что опоздала сегодня к ужину? — он вновь осматривает меня.
— А вы тот, кто пугает участниц отбора по ночам? Поэтому они не должны выходить ночью?
— Это для их блага, — вежливо отвечает он. — Я здесь хозяин, значит, правила мои. Но ты ешь, ешь.
Он кивает на тарелку. А я что? Как бы ни было страшно, но желудок-то требует еды.
Беру еще один бутерброд.
— Пока есть возможность, — добавляет король, когда я делаю надкус.
Резко отклоняется, когда кусок летит ему в лицо.
Хмуро смотрю на него.
— Еда не отравлена, — усмехается он. — Еду для слуг вообще редко травят.
Я пожимаю плечами. Для слуг так для слуг. Мне-то что? Колбаса – она и в другом мире колбаса.
Мне кажется, или тьма немного отступает от меня? По крайней мере, те холодные щупальца больше не витают в воздухе рядом со мной. На плечо запрыгивает белочка.
Светящиеся красные глаза с интересом смотрят на мое животное.
— Призванная адская белочка, — он вновь тянет ко мне щупальца.
Бэлла испуганно прячется ко мне в волосы, а я пытаюсь вжаться в столешницу.
— О, что ты так боишься? — вкрадчиво спрашивает он. — Я пока не собираюсь тебя пугать.
— Я не боюсь.
— Тогда почему дрожишь?
— Это белочка. Не все же животные любят, чтоб их трогали, — возмущаюсь я.
Бэлла высовывает морду и тоже одобрительно фыркает.
— Хорошо-хорошо.
— То есть из-за того, что ты бродишь в таком виде по замку, никто не должен выходить из покоев? — спрашиваю его.
— Да. Должно же у меня быть свое личное время, не обремененное чужим вниманием?
— Логично.
— Тем более, это другим запрещено гулять по ночам в целях их собственной безопасности.
— Ну, да, я когда тебя впервые увидела, тоже очень сильно испугалась, — шучу я.
Хотя его до сих пор боюсь. Он вполне милый, если не тянет свои щупальца ко мне.
— Я чувствую твой страх. Пока ты меня боишься — ты под защитой, — говорит он, а уголок его губы вновь поднимается.
— То есть если я боюсь, то ты меня не тронешь?
— Да.
— Неправильное ты чудовище, — констатирую факт.
Он многозначительно хмыкает.
— Тогда что же должно кого-то еще пугать? Ведь ты так и ходишь по ночам, а значит, если тебя все боятся, то в этом нет смысла.
Мне кажется, или позади стало темно? Будто король опять распускает свои щупальца.
— О, боятся не меня. Я всего лишь туман, сгусток воздуха, — низким голосом продолжает он. — Боятся этого.
Он кивает на окно. Я нервно сглатываю, не сводя взгляда с красных глаз. Это даже страшнее, чем когда я его встретила в зале.
Интуиция вопит, требуя не поворачиваться, а вот любопытство готово забить ее лопатой.
Бэлла вновь дрожит, а я слышу позади пшикающий звук, будто велосипедные шины накачиваются насосом.
Я медленно поворачиваюсь. Застываю на месте. Король прав. Лицо в темноте, которая испускает морозные черные щупальца, – не самое страшное. Страшнее всего огромная ящерица, глядящая на тебя горящими янтарными глазами с вертикальными зрачками. Хорошо, что она за окном в королевском саду. Хотя что ей стоит разгромить стену?
У нее острые шипы на голове, а тело огромное и блестящее. Такой явно бутерброд не предложить.
Перед глазами все плывет. Делаю шаг назад. Ощущаю дикий холод, сковывающий меня.
Последнее, что замечаю, прежде чем мое сознание уплывает — темные щупальца хватают меня. Огненный шар летит во тьму. Красные светящиеся глаза выпучиваются. А вот не надо так смотреть, я не настолько тяжелая!
— Ты ее напугал, — слышится низкий голос короля. — А мне, между прочим, никогда бутерброд не предлагали. И вообще, мы же договаривались — невест на отборе ты есть не будешь.
Я возвращаюсь в сознание.