Шрифт:

Закладка:

Сделать

Перейти на страницу:

class="p1">— Я Пашке Рюхину по-человечески объяснил, что имею желание жениться на его сестре.

Третьяк ничего не понял:

— А кто такой Рюхин?

— Дак один из этих самых комсомольцев и есть.

— И вы хотели взять в жены его сестру?

— Точно так. А он ни в какую. Вражина такая. Рожей я видишь ли не вышел для его сестрицы.

— А она?

— Кто?

— Сестра Рюхина согласна за вас выйти?

— Дак кто её спрашивать станет? Одна девка. За кого прикажут, за того пойдет. Это при советах было, что девки сами выбирали. А при новой власти всё по-другому.

— Никаких постановлений относительно брака новая власть не обнародовала, Галущак.

— Чего?

Третьяк поморщился и задал свой вопрос:

— У вас какое образование?

— Чего?

— Я спросил, где вы учились?

— Я? Дак три класса сельской школы закончил.

— Три класса?

— Три. Я грамотный.

— Хорошо, Галущак. Пишите донос на ваших комсомольцев. Я стану с ними разбираться. Но сами ничего не предпринимайте.

— А чего писать то?

— А вот что только мне рассказали, то и пишите на бумаге. Вы же грамотный?

Галущак придвинул к себе лист бумаги и взял карандаш…

* * *

Управление полиции Локотского самоуправления.

Следователь Лисовин.

Допрос Владимира Демьяненко.

Декабрь, 1941 год.

Владимира Демьяненко взяли полицейские на выходе из леса. Документов он не имел и при нем нашли только повестку из военкомата. Получалось что дезертир.

— Иной документ имеешь? — спросил его начальник патруля.

— Не имею. Давно без документа живу. Вот только повестка и осталась.

— Значит, в армию был призван?

— Повестку вручили. Но я убег.

— И где же ты мил человек бегал полгода.

— Село Володино знаете?

— Володино? Это где? — спросил начальник патруля.

Ему помог второй полицейский:

— Дак знаю я Володино. От нас верст сто, а то и более. Там тетка жила моя. Померла два года назад.

Начальник посмотрел на полицая.

— И знаешь его?

— Нет. Впервой вижу. Такого там отродясь не было. Брешет собака, что из Володино. Сразу видать партизан!

Демьяненко взмолился:

— Да какой партизан! Ты чего брешешь? Я в Володино четыре месяца у моей тетки хоронился. А тебя не видал там ни разу.

— А кто тетка твоя? — спросил полицай

— Дак тетку Пелагею Литвинову всякая собака там знает! Моя матерь — двоюродная сестра тетки Пелагеи. Вот и приютила она меня бедолагу.

— Есть там такая? — спросил начальник у молодого полицая. — Слышь чего спросил, Гришка?

— Дак есть. Тетка Пелагея особа известная. Только одинокая она.

— Дак матерь моя и сама тетка Пелагея из Орла. Пелагея сама родом не Володинская. Хоть и прожила там лет двадцать. И нет нужды меня в расход пускать. Я к красным служить не пошел.

— А чего от тетки ушел?

— Обуза я для ней. Вот и пришлось в люди идти.

— И куда же ты шел?

— Дак в Локоть. Сказывают там жизнь легче нашей. Вот и сказал тетка Пелагея — ступай-ка ты Вова в Локоть. Может и работку какую сыщешь.

— А чего делать могёшь?

— Я-то?

— Ты-то!

— Всего понемногу. Плотничаю помаленьку. И по каменному делу опять же.

— А стрелять могёшь?

— Дак нормы ГТО сдавал при советах. Чего там сложного?

— Ладно. Идем в поселок. Там разберутся, что ты за птица.

Так Владимир Демьяненко попал в столицу Локотского самоуправления…

* * *

Следователь полиции Лисовин поговорил с Демьяненко. Завел папку с личным делом. Записал все его показания.

— Вы Демьяненко Владимир Алексеевич.

— Да.

— И из документов у вас только повестка на имя Демьяненко В.А. Больше нет ничего?

— Никак нет.

— И вы проживали у своей тетки в деревне Володино.

— Да. Жил у сестры моей матери Пелегеи Литвиновой в деревне Володино. Это её фамилия по мужу. А затем решил, значит, в город Локоть перебраться.

— Зачем?

— Жизнь здесь легче, господин следователь. И работа опять же нужна. Тетка то моя живет не шибко богато.

— Начальник патруля, который вас привел, сказал, что вы умеете стрелять?

— Умею. Нормы ГТО сдавал. Да и показал я полицейским как стреляю. Они все проверили. Это не хвастовство.

— Хорошо. А может ли кто подтвердить в Володино, что вы там жили у тетки?

— Дак прятался я.

— Все время?

— А то как же. Я ведь закон нарушил советский.

— Но в Володино вы жили уже после того, как большевики ушли, господин Демьяненко. Разве нет?

— Так-то оно так. Но осмотреться было нужно. Власть сменилась, и я не знал, чего делать.

— Растерялись, значит?

— Именно так, господин следователь. Растерялся.

— И вы желаете служить в Локте?

— Точно так.

— Вы сказали начальнику патруля, что вы плотник. Это так?

— Нет я не плотник. Сказал, что кое чего умею по плотницкой части. И по каменному делу.

— Но кто вы по профессии.

— Да чем только не занимался, господин следователь. Но перед тем, как повестка пришла мне я конторщиком состоял.

— Конторщиком?

— В артели «Заготзерно».

— И почерк имеет хороший?

— Это есть, господин следователь.

— Я подумаю, как вас использовать, господин Демьяненко.

— А сейчас я могу идти?

— Идите. Когда понадобитесь, вас найдут в Локте.

— Но куда мне идти, господин следователь?

— Что значит куда? Вы свободны.

— Но идти мне некуда. Знакомых в Локте у меня нет. А раз вы меня отпускаете, то может, скажете, где я могу ночлег найти?

— Я не биржа труда, господин Демьяненко. Это полицейская проверка прибывших в Локоть.

* * *

Управление полиции Локотского самоуправления.

Начальник полиции Третьяк.

Допрос Семена Красильникова.

Декабрь, 1941 год.

Начальник полиции Третьяк просмотрел документы сидевшего перед ним Семена Красильникова. Сержант Красной Армии. Дезертировал в сентябре 1941 года. Изъявил желание сотрудничать.

— Вы начальник пулеметного взвода? — спросил Третьяк.

— Был в Красной Армии.

— Здесь сказано, что вы кадровый военный?

— Да. В армии с февраля 1939 года.

— Коммунист?

— Был.

— С какого года?

— В сентябре 1939 принят кандидатом в ВКП (б). С декабря 1940 в партии.

— И вы не стали это скрывать?

— Я сдался сам. И все о себе рассказал, как есть. Чего скрывать?

— Но ведь немцы коммунистов расстреливают.

— Так нам говорили в Красной Армии. Но на деле это не так.