Он замялся и опустил глаза.

— Сколько? Ну как сказать… Мне же, в общем-то, деньги и не нужны. Я же тут у них живу на всем готовом. Жилье, кормежка. В общем-то, я ж и не работаю, а так, помогаю просто.

— Короче, вы работаете за еду, — поняла Танюша. — Странно, одно дело я, но вы… Вы же могли бы найти себе в городе что-то получше. Вы вот строить, я смотрю, умеете. Зачем же тут сидеть?

Рабочий вздохнул.

— Да это… Даже и не знаю, как объяснить. Мне тут нравится. Лес, озеро… — Он осекся, поняв, что затронул болезненную тему. — Я понимаю, вы, наверное, злитесь на него, что он забор поставил. Но это потому, что он думает, что вы — из тех, кто мусор оставляет. Я пытался ему сказать, но он не слушает, руками машет…

Танюша представила, как выглядел этот диалог. Должно быть, стоило подчиненному робко приоткрыть рот, как Кудимов обрушился на него с матерной бранью.

— Но за своих он — горой. Вот даже мне — реально так помог! Где бы я был сейчас без него, не знаю. Долго рассказывать, а то бы я…

— Вот только своими он считает лишь тех, кто внутри забора.

— Так это… нет проблем! — обрадовался поклонник Кудимова. — Хотите, я вас к его жене устрою, комнаты убирать? Там работа не пыльная. Ведра, швабры — все современное, красивое. И форму вам дадут. Прежде жена Илюмжона работала. Но они… в общем, ушли они, уехать пришлось.

Танюша снова подхватила канистру.

— А платят сколько? Или тоже за еду? — с улыбкой спросила она.

— Не-ет, им точно платили. — Рабочий наморщил лоб. — Не помню, сколько, но платили.

«Мне — устроиться работать за забор? Да он в своем уме? Кудимов или жена его, как увидят меня, такого пинка дадут, что я отсюда до станции долечу. Это только если изменить внешность. Пластическую операцию, например, сделать. — Танюша усмехнулась про себя. — Тогда было бы можно. А что, ведь это было бы здорово! Я была бы все время рядом с Озером. Я бы о Нем заботилась. Эх, жаль, что это невозможно».

— Я подумаю, — сказала она вслух и, обернувшись напоследок, спросила: — А кто же у них сейчас убирает, если Илюмжон с женой уехали?

Собеседник хотел что-то ответить, но тут воздух рассек грубый окрик: «Иван!». Он доносился издалека — должно быть, из охранной будки на берегу. «Ива-ан!» — повторилось громче.

— Ладно, я пойду, ждут меня, — засуетился рабочий.

Он захлопнул дверь и принялся запирать ее изнутри.

— Похоже, ты один за всех и убираешь, — негромко сказала Танюша и пошла восвояси. Ей только сейчас пришло в голову, что до сего момента она не знала, как его зовут, и это не казалось ей странным: безымянность больше подходила его неопределенной внешности и раболепной натуре, чем любое имя, а тем более такое величаво-патриотичное, как Иван. «Какой уж ты Иван! Ты — Ванька-прислуга», подумала она.

Через два дня утром к ее костру пришли четверо гостей — красивый шатен в камуфляже, девушка с серьгой в брови, которая не отлипала от его локтя, высокий бледный юноша в шляпе и коренастый курчавый очкарик.

— Мы встали лагерем в километре отсюда, у ручья, — сказал Нед после церемонных приветствий. — Думаю, конспирация нам не помешает, — он чуть улыбнулся.

— Да-да, конечно! — облегченно сказала Танюша.

Она боялась, что новые соратники вторгнутся в ее уединение.

— Противник не должен знать, что мы с вами как-то связаны, — пояснил бледный юноша, заметив танюшино непонимание.

— В двенадцать ноль-ноль у нас оперативное совещание, — сообщил Нед. — Надеюсь, у вас нет никаких иных планов?

— Нет-нет, что вы, — в замешательстве пролепетала Танюша.

Оба предшествующих дня она пыталась морально подготовиться к этой встрече, но все равно чувствовала себя неуверенно. Нед назначил совещание на дальней вершине Связной горы — или, лучше сказать, в конце пологого, заросшего соснами хребтика, который тянулся в противоположную от Озера сторону. В лесу этот рельеф читался слабо, однако на карте горизонтали явственно складывались в вытянутый язык, и Нед решил воспользоваться им как ориентиром. В целях безопасности Танюше было рекомендовано в первый день не посещать лагерь гостей (что ее несказанно обрадовало), и к месту совещания идти не напрямик, а обойти язык по спирали (чтобы запутать возможную слежку). Танюша так старательно выполняла указания, что запутала сама себя; она уже отчаялась кого-либо найти, когда за деревьями, наконец, показались люди. Собрание уже началось. Все присутствовавшие, начиная с Неда, по очереди пожали ей руку (почему-то он не догадался сделать это два часа назад). Ее представили обществу как «местную активистку, пытающуюся в одиночку бороться с берегозахватчиком-олигархом». Другие тоже называли себя, но от волнения Танюша не запомнила ни имен, ни мудреных названий организаций, к которым они себя причисляли. Лишенный подлеска сосновый бор, которым был покрыт холм, просматривался метров на пятьдесят во все стороны; Нед считал это тактическим преимуществом с точки зрения быстрого обнаружения приближающегося врага. На всякий случай он поручил одному из участников время от времени прохаживаться вокруг и наблюдать за обстановкой. «У обороны нет принципа достаточности», — приговаривал он то ли в шутку, то ли всерьез.

— Итак, вкратце повторю в присутствии Татьяны то, что мы уже обсудили, — начал Нед, когда все снова расселись. — Предлагается провести акцию прямого действия в отношении… гм… в отношении забора, с помощью которого незаконно захвачено озеро… э-э… Дубоссарское. А именно — демонтировать его. Так как непосредственно этот вопрос на голосование еще не ставился, предлагаю проголосовать.

Предложение было принято при абсолютном большинстве «за» и одном воздержавшемся. Им оказался какой-то немолодой тихий активист из Москвы. Танюша, поглядев на остальных, тоже неуверенно подняла руку, а потом вопросительно посмотрела на Неда — как именно он собрался его демонтировать?

— Демонтировать забор предлагается при помощи бензореза…

— Точнее, циркулярной пилы по металлу, — вставил плечистый парень с бородкой, который стоял, облокотившись о ствол сосны.

Все уважительно посмотрели на него.

— Действительно, пусть Кирилл сам все расскажет, — согласился Нед.

Специалист по пиле подошел и уселся в «президиуме» — рядом с Недом и Лидой.

— Ну, что сказать… — Видно было, что он тоже немного взволнован. — Опыт в таких делах у нас имеется…

— Может, пусть Кирилл вначале представится? — предложил троцкист. — С нами новые люди, которые его еще не знают. — Он кивнул на Танюшу.

Кирилл прокашлялся.

— Э-э… Ну, я из Петербурга. Точнее, из Ленинградской области. Наше движение называется «Свободу берегам». В общем, скажу кратко: было у нас несколько акций