уже ждали, и квадратные глаза совершенно ошарашенной заместительницы обещали, что происшествие случилось не обыденное. Мысленно довольно потерев руки, Аманда заняла своё место и окинула подчинённых суровым взглядом:

– Ну, какие препоны на этот раз встали на пути вашего несомненного ума и криминалистического опыта?

– На водохранилище Сидни-Ланир затонул прогулочный катер, туда вызвали спасателей. Вскоре после погружения один из водолазов, искавших пропавших пассажиров катера, дал сигнал тревоги и его подняли на поверхность. Поднимали, разумеется, небыстро, поскольку глубина там метров двадцать, и в руки друзей-спасателей мужчина попал уже в бессознательном состоянии. Его мигом доставили в больницу, а там человеческие врачи поставили диагноз: острое отравление пчелиным ядом из-за множественных укусов пчёл.

– Когда он прибыл на озеро, то был здоров? – нахмурилась Аманда.

– Да, абсолютно. Чувствовал себя как всегда, выглядел отлично, рассказывал о поездке к тёще на блины, словом, ничего подозрительного его товарищи не заметили. Да и нечего было замечать: согласно расчётам врачей, отравление наступило, когда он был под водой...

– Погодите... Вы хотите мне сказать, что на водолаза в полном снаряжении, одетого в толстый гидрокомбинезон, на глубине двадцать метров под водой напал рой пчёл и сплошь искусал его?!

– Да.

– О, это были водоплавающие пчёлы? С клыками как у василиска?! – негодующе прошипела Аманда.

– Как-то так, – удручённо подтвердили её сотрудники. – Только врачи клянутся, что, судя по следам укусов, пчёлы были самыми обыкновенными.

– Ну да, только умеющими плавать, нырять, дышать под водой и прогрызать насквозь профессиональные гидрокостюмы. – Аманда потёрла лоб и тяжко вздохнула. – Ладно, допустим, но почему дело подводных монструозных пчёл направили к нам?!

– А к кому ещё? – развели руками сотрудники.

– Действительно. Что с пострадавшим? Аллергическую реакцию на пчелиный яд удалось купировать?

– Аллергическая реакция не настолько выражена, чтобы угрожать его жизни, шеф. Парень умирает не от отёка Квинке и не от анафилактического шока, а от убойной дозы яда в организме!

Такой расклад удивил Аманду ничуть не меньше летающих под водою пчёл! Случаи смерти от отравления пчелиным ядом как таковым встречались настолько редко, что были описаны лишь в единичных публикациях экспертов-криминалистов. Лично ей с таким диагнозом ещё не доводилось сталкиваться, что уж говорить о её подчинённых, судорожно листающих сейчас подборки статей и срочно изучающих молекулярный состав пчелиного яда. Насколько она помнила, человека для летального исхода должны были ужалить несколько сотен пчёл!

– Человеческие врачи борются за жизнь пострадавшего, человеческие эксперты в полном ужасе и не представляют, как объяснить произошедшее, – доложила Лия. – По всем каналам репортёры кричат о «подводных пчёлах-убийцах», энтомологи крутят пальцем у виска. Лейтенант Дэвис умоляет шефа полиции прислать в больницу тебя, как последнюю надежду на сотворение чуда спасения и прояснения.

Пострадавший от пчёл водолаз нашёлся в палате интенсивной терапии в обществе врачей, лейтенанта Дэвиса и капитана Вэнрайта. Жертва кровожадных насекомых была подключена к системе принудительной вентиляции лёгких и к аппарату «искусственная почка», очищавшему кровь от токсинов. Раз врачи перешли к радикальным методам спасения, состояние пациента крайне тяжёлое.

Вывод подтвердил врач, сообщивший, что действие яда неуклонно ведёт к отказам функциональных систем организма. Главная составляющая яда пчелы – мелиттин – разрушает эритроциты, а вторая опасная фракция яда повышает проницаемость кровеносных сосудов и снижает свёртываемость крови, что приводит к кровоизлияниям во внутренние органы. Прибавьте к этому нейротоксические свойства пчелиного яда, приводящие к поражению центральной и периферической нервной системы, и вы согласитесь, что рыба фугу, скорпион и королевская кобра далеко не одиноки в списке самых опасных животных на планете.

– В озере завелись пчёлы-мутанты или власти штата так неумело пытаются скрыть слив в водохранилище ядовитых отходов? – донеслось из орущего радио проехавшей под окнами машины, и оба полицейских дружно сморщились.

– Вы же понимаете, что его никак не могли ужалить пчёлы? – видимо, уже в сотый раз повторил Дэвис, поскольку его голос успел полностью утратить эмоциональную окраску и бубнил на одной унылой ноте.

– Молодой человек, я видел столько пчелиных укусов, что перепутать их с другими никак не могу, – безапелляционно отрезал пожилой врач. – Добрый день, мисс Карвет. Рад вашему приезду, поскольку господа офицеры готовы верить лишь своим собственным экспертам. Посмотрите на спину пострадавшего и скажите, прав ли я в своих утверждениях.

– Да, очень похоже, укусы нанесли пчёлы. Все жала из кожи вытащили вы?

– Не было ни единого жала, как я уже доложил господам офицерам.

– Так же не бывает? – вырвалось у Аманды, и она смущенно извинилась за несуразность замечания: когда под водой нападают пчёлы, жалят сквозь сантиметры плотной многослойной ткани и уплывают восвояси, смешно говорить о невозможном. – Лейтенант, на гидрокомбинезоне следы проколов есть?

– Нет там проколов, под микроскопом криминалисты смотрели! – Остатки эмоциональности прорезались в голосе Дэвиса, он с отчаяньем хлопнул ладонями по бёдрам. – Ну не внутри же гидрокостюма пчёлы таились, пока он его надевал?! А потом куда они делись из герметичного водолазного снаряжения?! Когда его достали из воды, рой пчёл из комбинезона не вылетел! Впрочем, какие пчёлы под водой, а? Чепуха полнейшая!

– Следов укусов не так много, не больше двадцати, – осматривая спину и ноги, заметила Аманда. Конечно, при особой чувствительности организма к апитоксину смертельная доза яда значительно ниже среднестатистических 0,2 г, но не слишком ли много исключений для одного отравления? Странно всё: угрожающей жизни аллергии нет, отёков нет, а восприимчивость к яду повышена? – На груди, голове, животе ещё укусы имеются?

– Нет, только в области поясницы, но примечательно, что концентрация яда в крови такая, словно укусов было в десяток раз больше.

В голове Аманды забрезжила догадка. Но прежде чем разбирать криминалистические загадки, надо спасти жертву злоумышленников! Врачи сделали всё, что могли, но лекарственные препараты поддерживающей терапии не разрушали яд в человеческом теле, а процесс его вымывания шёл слишком медленно. Увы, люди – не вампиры и даже не оборотни.

«Помимо моего набора флакончиков при мне всегда имеется ведьминская сила. А магия