Шрифт:
Закладка:
Теплая накидка Пинны была рубиново красной, как и попона Лури, которую та вела под уздцы.
Агата была без фернали. К особняку Дурине она приехала в карете вместе с отцом и баронессой. Ее Фифи осталась в теплом стойле в их поместье, а все ручные змеи в террариуме в опочивальне.
За последние месяцы число ее чешуйчатых друзей увеличилось. Кроме Пипы, подаренной генералом Тару, у Агаты появилась обычная подкаменная гадюка и синий полоз. Она не собиралась ловить диких змей, считая, что им будет лучше на воле, но выкупала их в аптеках, где бедняжек мучили, для добывания яда.
Мачехе пришлось смириться с тем, что Агата теперь разводит змей, но лишь при условии, что те не будут покидать ее опочивальню и выделенные для них террариумы. Взять змею с собой на свадьбу, Агата, разумеется, не могла. Если бы, кто-то это заметил, случился бы скандал, а она вовсе не хотела портить Веронике и Нестору праздник.
— Знаешь, что во всем этом самое занимательное? — спросила Пинна.
— Что?
— Раз мы женщины, да еще и юные, то никто не воспринимает нас всерьез. Люди не способны видеть в нас угрозу, и уж, разумеется, никто не думает, что мы можем проникнуть в их дом, и перерезать ночью им глотки.
Пинна заливисто рассмеялась, а Агата вздрогнула. Как один и тот же человек мог одновременно быть таким хорошеньким и таким жутким?
— Пинна, скажи, ведь это ты тогда после бала выкрала сережку и Магды и подбросила ее Лидии? — решившись, спросила Агата.
Пинна опустила взгляд, спрятав лицо за копной, рассыпавшихся волной.
— Ну, что тут скажешь, кто еще это мог быть? — вздохнув, тихо сказала она. — Мне не составила никакого труда, проходя мимо Магды, стащить с ее уха серьгу, а затем подкинуть ее Лидии. Тогда это показалось мне забавной местью за то, что она так ловко меня подставила. Но я совсем не хотела, чтобы в итоге все обрушилось на Магду. Хотя… в глубине сердца, наверно, хотела. Знаешь, мне было очень обидно, что вы тогда все от меня отвернулись, поверили Лидии, и встали на сторону Исоры.
— Прости, — тихо сказала, Агата. — Мне правда очень жаль, что все тогда так обернулось.
Она не знала, что еще тут добавить. Все слова казались мелочными и пустыми, а грудь жгло стыдом.
— Думаю, мы в расчете, — задумчиво протянула Пинна. — Ведь вы тогда помогли мне в лесу, когда на меня напали шавки Фелиции, и позволили идти вместе с вами через подземные шахты. Я думала, что вы меня прогоните, но ты встала на мою сторону, а потом и Лидия защитила меня, и свидетельствовала в мою пользу, когда… когда я ранила Миру.
Какое-то время они шли в молчании, поднимаясь по, выложенным брусчаткой, крутым улицам, ведущим на вершину холма, где возвышался дворец Дуаре.
Вскоре из темноты выступили его стены, сложенные из кремового камня и украшенные резьбой в виде гирлянд цветов, обрамлявших стрельчатые окна.
— Как странно, — сказала Пинна. — Дворец просто… стоит.
— Ну а, что еще ему делать? — пробормотала Агата. — Не лежать же.
— Ну… вокруг нет ни стены, ни рва, не бегают сторожевые псы и не ходят стражники.
Агата пожала плечами. Ей казалось вполне естественным то, что дворец Дуаре отличался от прочих роскошных особняков, выстроенных в этой части города, лишь большими размерами и чуть более впечатляющей резьбой по фасаду.
— Не думаю, что во рве или стене есть необходимость, — сказала Агата.
Арлея была небольшим, но чистым и уютным городком, где жили в основном зажиточные купцы, мелкая знать, и талантливые ремесленники, и разительно отличалась от шумной портовой Зераны, которую Агата проезжала на пути на Отбор.
Дома здесь окружали лишь не высокие заборы, из-за которых виднелись ухоженные палисадники, дети без опаски могли играть без присмотра на улице, а многие горожане даже не запирали на ночь двери, ведущие в дом.
Они обошли дворец по кругу, чтобы зайти с черного хода. Пинна привязала Лури к ветвям дуба, укрытого зарослями розовых кустов, потерявших листья.
Окна были темны, лишь в нескольких горели отблески свечей. Они подошли к невысокой дверце черного хода. Пинна достала из волос изогнутую шпильку, вставила ее в замочную скважину, аккуратно прокрутила и спустя мгновение раздался тихий щелчок.
Агата открыла рот от удивления. Замок поддался так легко, словно и вовсе не был заперт.
Стараясь ступать, как можно тише, они прошли по темной кухне, где в печи еще тлел огонь и вышли в узкий коридор, освещенный свечами догоравшими в стенных нишах. Это была вотчина слуг и в ней Агата не смогла бы найти верный путь, да и вероятность встретить усталую кухарку или коридорного мальчика была куда больше. Толкнув наугад одну из узких неприметных дверей, они оказались в парадном зале, высоком и гулком, с мраморными колоннами, державшими расписанные фресками своды. Это место Агата знала, здесь проводились праздники и балы.
Они прихватили из коридора по свече, тлеющей в медной плошке, и шли теперь вперед по анфиладе бальных залов, отделанных с утонченной роскошью. Затем вышли в главный холл, где цепляясь за стены, извиваясь поднималась вверх лестница. На самом верху находился вход в насестную башню, а чтобы добраться до опочивальни Лидии, им нужно было поднявшись не до конца, пройти по коридору до резных дверей, украшенных изображением яблоневого дерева.
Агата вспомнила, как в десять лет, впервые оказавшись на празднике, устроенном княгиней, она познакомилась с Лидией и та, взяв ее за руку, отвела в свою комнату и показала куколок, у которых были собственные домики, выполненные с невероятной точностью и мастерством, шелковые платья, крошечные туфельки и даже кареты, запряженные игрушечными ферналями, чьи лапки и шеи гнулись, как на шарнирах.
Они совсем немного успели поиграть, пока не явились нянюшки Лидии. Тогда выяснилось, что им нельзя было покидать праздник, а Агате не следовало заходить в опочивальню Лидии. Их обеих тогда сильно отругали. С тех пор Лидия никогда не заговаривала с Агатой, когда они встречались и лишь смотрела на нее стеклянным кукольным пустым взглядом.
Сердце Агаты трепетало, как бабочка, пойманная в сачок, пока они поднимались по лестнице и шли по, извивающемуся змеей, коридору. И как так вышло, что они до сих пор никого не встретили и их не поймали?
Они почти дошли до дверей покоев Лидии, когда удача им изменила. Из-за угла вышел симпатичный молодой слуга, несущий поднос с недоеденной трапезой. Увидев
