- Ссылку мне уже пообещали, - кивнул Элграс, делая шаг вперед. - Ничего, переживу. А вот ты, вороний подкидыш, свое получишь...

- Сейчас я позову стражу и скажу, что ты собирался меня убить, - шепотом сказал Араон. - Угадай, кому поверят?

- Я не собираюсь, а убью! - еще раз крикнул брат. Отлично, замечательно. Пусть начинает драться. Кулаками не убьет, а наболтал он уже достаточно.

- Ты давно обещаешь, да все никак, - опять вполголоса сказал Араон. - Болтун ты, братец... Болтун и трус.

- Я?! Ну, все!..

- Так-так-так, - прозвучал донельзя знакомый голос. - Просто великолепно!

Герцог Гоэллон! Принесли же его демоны вот ровно сейчас! Элграс уже стоял перед самым столом и собирался ударить Араона в лицо. Может быть, именно поэтому юноша, поглощенный ссорой, и не заметил, как отворилась дверь. Младший брат вздрогнул и отшатнулся, словно получил подзатыльник.

В дверном проеме, положив руку на косяк, стоял Гоэллон. Он улыбался, но улыбка эта не предвещала ничего хорошего. Кому? Как давно он вошел и что успел услышать? Если только последние фразы, то все в порядке: пусть забирает своего любимчика и радуется, что тот не успел ничего натворить...

- Ваше высочество Араон, должен вас поздравить. Вы в совершенстве овладели искусством провокации. Так удачно воспользоваться ситуацией, так тонко построить разговор - мои аплодисменты, - Гоэллон вяло похлопал в ладоши. - Ценное качество для будущего короля. Элграс, вы не поняли, что происходит?

- Э-ээ...

- Вы обратили внимание на то, что ваш брат говорит тихо? Наверное, нет, а то не стали бы выкрикивать свои угрозы. Принц Араон рассчитывал на то, что камердинер подслушивает разговор. Так, собственно, и было. Теперь представьте, как это слышалось из-за двери. Вы кричите, обещаете убить брата... а того, что он вас откровенно провоцирует, называя болтуном и трусом, камердинеру не слышно.

Араон покраснел и уставился в стол. Проклятый заговорщик! Как вовремя он явился! Да еще и разбирает по косточкам всю нехитрую интригу Араона. Не войди герцог в комнату, так все и случилось бы. Недаром Гоэллона прозвали Пауком: столь же хитроумен, коварен и ядовит. С ним не потягаешься. Откуда он знает, что хотел сделать принц? Наверняка сам делал то же самое. Ну да, он же избавился от старшего брата...

- Ну, Араон... - шумно выдохнул Элграс. - Ну ты и змея...

Старший молчал, вцепившись обеими руками в столешницу. Интересно, теперь герцог расскажет все отцу или не станет? Если Паук сообразит, что происходит между принцами уже не первую седмицу, то все старания Араона пойдут прахом, а отец... трудно представить, что может прийти ему в голову. Он ненавидит лицемерие и притворство.

- Не змея, - лениво улыбнулся двоюродный дядя, проходя к столу, за которым сидел юноша. - Так, мелкий змееныш. Правда, ваше высочество? Укусить вам хочется, да только не знаете как...

Да как он смеет!.. Дрянь, заговорщик, отравитель и братоубийца смеет упрекать Араона?!

Принц вскочил.

- Вы забываетесь! Жду ваших извинений, герцог!

- Из-ви-не-ний? - издевательски выговорил Гоэллон. - Араон, вы, должно быть, больны. Подойдите, я проверю, нет ли у вас жара?

Красные, синие, зеленые пятна перед глазами... Кровь нестерпимо громко стучит в ушах... Этот человек... этот человек в сером кафтане, вошедший в комнату без спроса... Как он смеет? Стены угрожающе накренились, словно собрались рухнуть.

- Убили своего брата, а теперь учите Элграса...

Араон даже не сразу понял, почему летит к окну, сшибая стул. Он больно ударился бедрами о подоконник и только потом ощутил, что левая щека онемела. Гоэллон отвесил ему пощечину.

- Вы посмели поднять на меня руку?..

- Вы посмели открыть на меня рот, - рявкнул Гоэллон. - Имейте в виду, что я узнаю, кто рассказывает вам сплетни подобного рода. Попрощайтесь с ним заранее, ваше высочество. Идемте, Элграс, оставьте этого...

Дверь закрылась. Араон вцепился в подоконник. Проклятье! Все надо было сделать иначе. Помириться с братом, попросить прощения, что-нибудь выдумать... А теперь оба будут настороже.

Змееныш? Ну, погодите, господа. Змеи растут быстро. Несколько девятин - и будет вам взрослая змея!..

Занятия, занятия - но от обязанностей разбирать почту, писать письма и раскладывать по местам книги и свитки в библиотеке Саннио никто не освобождал. Почта приходила почти каждый день - по десятку писем, иногда и по полтора. В основном, то, что герцог называл "птичьи трели": короткие послания и длинные опусы от дальних родственников, приятелей и случайных знакомых. Еще доклады от управляющих поместьями и замками, которые Гоэллон просматривал в свободное время. И не так уж и часто - официальные письма. Из дворцовой канцелярии, из казначейства, из министерств; порой даже от Его Величества.

Герцог велел Саннио просматривать каждое письмо и пересказывать содержание. За пару седмиц секретарь привык выделять основное в письме любой длины, и на разбор у него уходило не более половины часа. В первый раз Саннио удивился, но Гоэллон только усмехнулся и коротко объяснил: "О важном не пишут открыто. Если же в письме содержится некий шифр, вы его не поймете". Юноша, обнаруживший, что невзначай повышен из секретарей в личные помощники, безмерно удивился. Его учили совершенно иному - что опытный прознатчик сумеет вычислить истинную суть письма, узнав о содержимом нескольких схожих посланий; что единственное спасение - незнание; что он не должен даже краем глаза касаться личной почты господина, потому что даже забытое можно вытянуть из памяти не пыткой, так особыми приемами.

Но - спорить с Гоэллоном мог только сумасшедший. Этим в доме герцога не занимался никто, даже ученики, которые в последнее время загадочным образом притихли и еще более непонятным манером принялись взрослеть на глазах. Менялось все - манера говорить, выражения лиц, форма и суть разговоров. Может быть, все дело было в вечерних беседах с Гоэллоном, но при них Саннио не присутствовал. Он перестал понимать, кем является и что ждет его в будущем. Господин сказал, что Саннио негодный секретарь и начал учить его на предсказателя - почти как троицу северян, но вот разговоров наедине он был лишен. Что в результате? Не секретарь, не предсказатель - но кто? Что будет весной, когда герцог закончит с