очень нежизнеспособны и лишены каких бы то ни было хороших телесных и умственных качеств; если же они несколько здоровее, как Геркулес и прочие, тогда, как считает Евстафий{1171}, «рождены для трудов». Евреи подвергали яростным нападкам нечистоплотные и грязные соития среди христиан, считали их отвратительными и недозволенными и запрещали это своему народу, и поскольку среди христиан столько прокаженных и безумных, так много пустулезных, покрытых струпьями, белыми пятнами, страдающих от чесотки и обесцвеченной кожи лица, и так распространено среди них такое множество эпидемических, жестоких и злокачественных болезней; евреи относят это на счет их нечистоплотных сношений; людей, которые на четвертый день новолуния, когда не сошла еще грязь менструации, не страшатся вступать в половые сношения, они считают жестокими по отношению к своим детям. В прошлые времена это запрещалось Божественным законом и приверженных к такой привычке людей карали смертью (Лев. 18, 20), и, если в результате таких сношений рождались уродливые дети-калеки, отца побивали камнями за то, что он не воздержался от сношений с нечистой женщиной. Григорий Великий{1172}, когда Августин <Кентерберийский> спросил, должен ли он терпеть подобного рода сношения среди бритов, строго запретил женщинам иметь сношения с мужьями во время менструации]. Я воздержусь переводить на английский только что сказанное мной. Другой причиной этого недуга некоторые считают невоздержанность в еде, равно как если человек ест чеснок, лук, чрезмерно постится, сверх меры погружен в занятия, слишком печалится, сумрачен, впадает в уныние, подавлен, смущен умом, боязлив и пр.; «дети таких людей, — говорит Кардано (Subtil. lib. 18 [об остроумии, кн. XVIII]), — будут чрезвычайно подвержены умопомешательству и меланхолии, ибо если жизненные силы мозга у отца опьянены или подвергнуты вредному воздействию перечисленных выше вещей, да еще в такое время, то и мозг их детей будет точно так же хмельной, и они точно так же будут хмурыми, склонными к унынию, боязливыми и неудовлетворенными до конца своих дней»[1332]. Некоторые придерживаются еще мнения и поддерживают такой парадокс или точку зрения, что люди мудрые порождают обычно дураков; Свида приводит в качестве примера Аристарха Грамматика{1173}, duos reliquit fulios, Arisrachum et Aristachorum, ambos stultos [оставившего двоих сыновей, и оба они были тупицами], а Эразм настаивает в своей «Похвале Глупости»[1333], что у дураков рождаются умники. Кардано (Subt. lib. 12 [об остроумии, кн. XII]) приводит следующую причину: quoniam spiritus sapientum ob studium resolvuntur, et in cerebrum feruntur a corde: потому что их природные жизненные силы растворяются вследствие научных занятий и превращаются в животные; мозг вытягивает их из сердца и других органов{1174}. Лемний готов подписаться под этим суждением Кардано и предлагает следующую причину{1175}: quod persolvant debitum languide, et oscitanter, unde foetus a parentum generositate desciscit, они пренебрегают своим долгом (таким словом называет это Павел{1176}) по отношению к женам, а посему их дети слабосильны и часто идиоты или глупцы.

Выдвигаются и некоторые иные причины, которые соответственно имеют отношение к матери и проистекают от нее. Если ей присущи чрезмерная сумрачность или она склонна к унынию, раздражительна, недовольна и меланхолична не только в момент зачатия, но и в продолжение всего времени, когда она носит плод в своем чреве, говорит Фернель (Path. lib. I, II [Патология, кн. I, II]), ее сын будет таким же и даже еще хуже, добавляет Лемний[1334] (lib. 4, cap. 7 [кн. IV, гл. 7]). Если она чрезмерно печалится, встревожена или в силу какой-либо случайности напугана или устрашена каким-либо ужаснувшим ее слышимым или видимым предметом, тогда она подвергает опасности своего ребенка, наносит вред его темпераменту, ибо странные фантазии женщины оказывают сильное воздействие на ее дитя, это, как доказывает Баптиста Порта (Physiog. Coelestis, lib. 5, cap. 2 [Небесная Физиогномия, кн. V, гл. 2]), не пройдет для него бесследно, что особенно заметно в таких, например, случаях, когда чудовищное желание матери есть именно эту и еще вот эту пищу приводит к тому, говорит Фернелиус, что и ребенок любит есть то же самое и будет склонен к тем же самым причудам: «если беременная женщина видит зайца, у ее ребенка весьма часто будет, как мы это называем, заячья губа»[1335]. Герке (de judiciis geniturarum, cap. 33) приводит примечательный пример с неким Томасом Никеллом, уроженцем Бранденбурга, 1551, который «всю свою жизнь ходил, спотыкаясь и пошатываясь, словно он вот-вот упадет, а все потому, что его мать во время беременности увидела пьяного, который, пошатываясь, шел по улице»[1336]. Другой такой же пример я нашел у Мартина Венрича{1177} (Com. de ortu monstrorum, cap. 17): «Я видел, — говорит он, — в Германии, в Виттенберге горожанина, который выглядел, как покойник; я спросил его, что тому причиной, и он ответил, что его матери, в то время, как она была тяжела им, привелось случайно увидеть мертвеца, и она до того перепугалась, что ex eo foetus ei assimilatus, следствием этого ужасного впечатления явилось сходство с ним ее ребенка»[1337].

Вот сколь многими различными способами мы мучаемся и терпим наказание за ошибки наших отцов, и притом до такой степени, что, как справедливо замечает Фернель: «Значительнейшая часть нашей удачливости заключается в том, чтобы благополучно родиться, и каким было бы для человеческого рода счастьем, если бы вступать в брак разрешалось только тем родителям, которые здоровы и телом, и разумом»[1338]. Землепашец не станет засевать свое поле никакими другими семенами, кроме самых отборных; он не станет растить быка или лошадь, если они не будут хороши по всем своим статям, и не допустит, чтобы жеребец покрыл кобылу, если хозяин не уверен в том, что получит отменное потомство, он подберет наилучшего барана для своего овечьего стада, выведет самую породистую корову и будет содержать лучших собак, quanto id diligentius in procreandis liberis observandum! Насколько же в таком случае мы должны быть осмотрительны, порождая своих детей! В прежние времена некоторые страны были настолько в этом отношении осторожны, настолько суровы, что, если дитя рождалось горбатым или телесным и умственным уродом, его умерщвляли; и, судя по рассказу Курция[1339], точно так же поступали индейцы и многие другие хорошо управляемые сообщества в соответствии с существовавшими в те времена правилами. Некогда в Шотландии, согласно Гект. Боэцию, «если кто-либо был поражен падучей, безумием, подагрой, проказой или какой-нибудь другой столь же опасной болезнью, которая могла бы быть унаследована сыном от