Выглядел Кантемиров весьма удивленно. Не похоже, что он лжет.

– Митрофан! – воззрился князь на своего дива. – Ты что-то знаешь об этом?Владимир тоже повернулся и увидел, как во взгляде Митрофана, медленно поднявшего голову, появился странный безумный блеск. Губы главного дива столичного Управления раздвинулись, обнажая клыки, и он прошипел свистящим шепотом:– Да… хозяин.

– Что?!

Кантемиров аж подпрыгнул, пораженный ответом и произошедшей с Митрофаном метаморфозой. А Владимир внезапно ощутил холод у себя между лопатками.

«Уходим!»

Он схватил Кантемирова и рванулся к окну. Но Митрофан, сорвавшись с места перегородил ему дорогу.

– Хранилище не выдержит еще одного переноса, – его рога качнулись из стороны в сторону.

Она тоже критически оглядела покосившееся сооружение. Серебряные плиты разъехались, перестав защищать от холода, и дрожащие на морозе колдуны из последних сил пытались заново сдвинуть их поплотнее. Трое из них выглядели особенно плохо. Девушка-чародейка суетилась, заделывая дыры в чародейской сетке.

– Ты уверен, что он не найдет нас здесь?

– Даже он не сможет взять след: мы ведь перемещались небольшой группой и по воздуху. А остальным я велел разбежаться в разные стороны и как следует поплутать, прежде чем снова встретиться в условленном месте.

– А если они не послушаются тебя? И просто разбегутся?

– Глупости. С каждым отрядом ушел командир. Да и все они отлично знают, ради чего стараются. Никто не откажется владеть прекрасным человеческим миром вместо того, чтобы прозябать в ледяной пустыне. Они не уйдут, особенно когда до победы осталось совсем немного.

– Прорыв в мир людей – еще не победа, – заметила она, – и я беспокоюсь, хорошо ли отмечены дыры со стороны Пустоши, в которые мы должны войти. Если мы ошибемся хоть на метр, то неизвестно, где вся твоя армия выйдет в мире людей. Это может случиться и в Марианской впадине.

– Не бойся, – он слегка ударил ее по крылу и махнул лапой одному из дивов его личного отряда, помогавшего переносить Хранилище.

Тот немедленно появился рядом и склонил к земле кабанью голову с огромными клыками. Гибкое тело с длинным хвостом, однако, было совсем не кабаньим. И она задумалась, что когда-то новорожденному бесенку довелось сожрать кабана и крупного представителя семейства кошачьих. Выпали ли они из дыры рядом с ямой, где он родился, одновременно, сцепившись друг с другом, или это произошло в разное время – не важно. Все новорожденные бесята выглядят абсолютно одинаково, и каждый из них собирает будущий взрослый облик отовсюду: не только от выпавших из людского мира животных, но и от сожранных сородичей, тех, кто, в свою очередь, тоже успел кого-то сожрать. И многое зависит от везения, потому что после того, как бесенок обретет индивидуальный облик, он навсегда останется неизменным. Самое лучшее – заполучить облик крылатой химеры. У химер больше способностей. А крылья – это огромное преимущество в Пустоши. Все по-настоящему сильные дивы – это крылатые химеры.

Кабаноголовому не повезло с крыльями, но повезло в другом: его призвали из Пустоши слабым дивом второго класса. И откормили в безопасном человеческом мире. Теперь он отлично может постоять за себя.

– Выдвигаемся, освободитель? – огромный розовый язык вывалился из клыкастой пасти кабаноголового.

– Уже скоро. Ты сказал, что отметил главный коридор. Тот, через который пройду я.

– Да. Я сам ушел через него. А сейчас в мире людей он как следует полит кровью. Я говорил с твоим слугой, что остался на той стороне. Он всё подготовил.

Ей стало интересно:

– Ты говорил с дивом, который находится в мире людей?

– Да. У нас долгое время был один хозяин, поэтому я смог связаться. Человек даже не подозревает, какую услугу нам оказывает. Выход отмечен человеческой кровью. Даже если метка в Пустоши окажется неточной – я найду путь по запаху.

– А второй коридор? Тот, через который пройдет армия, – спросила она.

– О-о, там нас ждут, не волнуйся. Очень ждут! – громогласный смех освободителя, похожий на рев, разнесся эхом между скал, и люди в Хранилище, задрожав, сбились в кучу.

Кабаноголовый переместился к Хранилищу и заглянул внутрь.

– Ты же умеешь с ними говорить? – спросил он ее. – Скажи девке-чародейке, что это я сожрал ее сестру. Пусть пожелает нам удачи.

– Я сам скажу, – освободитель наклонился над сетью. – А-а-а… проклятье. Трое едва шевелятся.

– А я говорила…

– Что ты говорила? – рыкнул он. – Я даже едой для них озаботился. Чародейку притащил. И всё равно эти людишки норовят подохнуть там, где мы живем веками! Как жаль, что не удалось поймать колдунов, что вытащили из ловушки гнусную подделку. Скажи, почему люди за ним пришли? Сами вышвырнули, а потом сами пришли спасать? Что это значит?

– Это значит, что люди изменились. И тебе стоит это учитывать в своих планах.

– Глупости. Ничего не меняется веками. Тот колдун, что стал пропуском для нас, в жажде власти готов не просто истреблять себе подобных, но и заключить договор с нами, древнейшими врагами человечества.

– Он уверен, что ты покоришься ему.

На этот раз смех заставил вздрогнуть не только людей, но и дивов.

– Мы не сможем забрать к коридорам всех колдунов, – отсмеявшись, сказал он. – Я прикажу чародейке как следует подготовить тех двоих, что покрепче. Их придется тащить без всякой защиты. И их жизни должно хватить на открытие проходов. Жезлов для удержания коридора от закрытия она сделала уже достаточно. Надо только дождаться гонца. Я думаю, обследовав то место, где раньше находилось Хранилище, гнусная подделка подумает, что мы ушли насовсем. Дивы не остаются долго на одном месте. Но мы тоже изменились, знаешь ли.

Он наклонился над Хранилищем и ревом привлек внимание колдунов. И начал объяснять им задачу. И она услышала, как один из них тихо объясняет чародейке, что от нее хотят. Голос колдуна звучал устало, и в нем слышалась лишь безысходность. Выжить они не надеялись. И были правы: никому не было дела, что с ними станет, когда они выполнят свою задачу.

– Летит! – один из дежурящих дивов отправил сигнал остальным. На горизонте показался гонец. Приземлившись, он доложил:

– Этот… подделка,