— Не в этот раз.

Он кивнул.

— Спасибо, Чарльз.

— Эй, не нужно меня благодарить. Это мы должны благодарить тебя и Элль.

— По этому поводу я хочу поблагодарить тебя лично. Ты заботился о ней, как о своей, когда она, спотыкаясь, пробиралась сквозь эти заросли. Если бы она наткнулась на какую-нибудь другую сторону, все могло бы быть совершенно по-другому.

— Не нужно благодарить меня за это, Блейк.

— Нет, нужно. Ты позаботился о ней, когда она в этом нуждалась, Чарльз. Обо всем. Ты просто дай мне знать, если что-то тебе будет нужно, хорошо?

Он улыбнулся.

— Ты даешь нам свободу, Блейк. Долг уплачен.

— Нет, это мое предсказание.

Он рассмеялся.

— Я серьезно, — сказал я, и он, наконец, кивнул.

Я извинился и пошел спать. Я смертельно устал, но заснуть не мог. Я даже не мог позвонить Эмануэлю, так как не было сигнала. Я даже не мог смотреть на луну и представлять, что Елена смотрит на ту же самую, потому что это было неправдой.

Я наконец понял, что он имел в виду, говоря, что дни по эту сторону кажутся длиннее. Мои часы показали, что с тех пор, как я проснулся, прошло почти 36 часов. Таким образом, полтора дня были их полноценным рабочим днем.

И то, что они прибудут на следующей неделе, было больше похоже на десять дней, а не на семь или пять.

Мне нужно было подробно поговорить с Чарльзом о сроках, чтобы я мог точно знать, сколько дней у нас есть, чтобы освободить людей на фермах, прежде чем они придут.

Наконец я задремал, и прямо передо мной оказались чешуйки размером с мои лапы. Я был в своей драконьей форме, устало хлопал крыльями, мой огонь угас, все мои способности исчезли, а затем острые зубы вонзились в мою плоть и начали дергать за крыло. Боль от оторванного крыла пронзила мое плечо.

Я проснулся от толчка.

Саадедин вселил в меня ужас. Ужас, на который способна только тьма. Я не был уверен, что из них хуже.

Я не мог вот так потерять Елену.

На следующий день повторилось то, что было накануне.

Чарльз пришел поговорить со мной около четырех.

— Блейк, тебе нужен перерыв.

— Я в порядке, Чарльз.

— Это не так. Ты не должен быть вдали от нее. Ты учишься этому на собственном горьком опыте.

— Я должен защитить ее.

— Она твоя опора, и ты был не в себе с тех пор, как она ушла.

— Я привык быть неуравновешенным.

— Да, но так больше не должно быть. Нам было хорошо и без тебя здесь. Всадник всегда приходит первым. Это то, чему я научился у Дэвида. Как он?

— Когда Елена упомянула, что встретила тебя, радость в его глазах была чем-то, что я понял. Я ощущал эту потерю всего четыре месяца. Она же с ним давно.

— Ты ощущаешь ее и последние два дня. Моя семья ходит вокруг тебя на цыпочках.

— Извини, это не…

Он усмехнулся.

— Мы знаем. Но ясно, что ты уже не тот, когда ее нет рядом. Тебе не следует скрывать это от нее.

— Она не доверяет денту. Я сказал ей, что это было заклинание, и что я никогда не смог бы так ее хотеть.

— Тогда признай эту ошибку. Признай, что был неправ, и говори от души… так, как может только дракон. Это поможет ей немного больше доверять тебе.

Именно это и сказал Эмануэль.

— Я так понимаю, дент — это не заклинание.

— Нет, отнюдь, — сказал я, взял молоток и вернулся к ремонту сарая.

Чарльз ушел, не попрощавшись.

На следующий день я должен был приступить к работе в теплице. Они пытались выращивать травы и фрукты, но климат, созданный Гораном, был испорчен.

Я подумал о своих извинениях. Это казалось невыполнимой задачей, но Чарльз был прав, я должен был попытаться.

***

После ужина я изо всех сил старался быть более вежливым. Я даже помог Дейзи мыть посуду. Было приятно дать Гертруде заслуженный отдых.

Ужин был восхитительным. Что эта женщина могла сделать всего из нескольких ингредиентов.

Было уже поздно, когда пришел Люк, и Чарльз пригласил нас посидеть на веранде. Они рассказали мне, что пытался сделать Ли, как они пытались уничтожить лианы в те первые годы. Ничего не помогало. В тот день, когда он пал, Дейзи рассказывала то же самое, и после этого все просто пошло наперекосяк. Все они потеряли надежду, но вид короля, все еще живого, давал им хоть какую-то надежду держаться.

Я нашел время спросить их, сколько у нас осталось времени до прихода Совета. Они были шокированы, когда я сказал им, что их рабочий день состоит не из двадцати четырех часов, как обычные дни, а скорее из тридцати шести-сорока часов.

Чарльз сказал мне, что Итан находился в полной темноте, по ощущениям, недели, возможно, месяцы, прежде чем все снова начало функционировать. Они не знали, почему это заняло так много времени, и у меня возникло ощущение, что Горан, должно быть, был слаб все это время. Ему нужна была сила.

Когда все перезагрузилось, почти все заработало, кроме часов. Ни одни часы не шли.

Это было загадкой.

А потом, в конце концов, они снова начали работать, но казалось, что секунды тянутся, часы тянутся.

Настроение было удушающим, и я понятия не имел, как кто-то из них мог пережить все это.

Но он дал мне ответ. Через девять дней.

Это было почти пятнадцать дней. У нас было достаточно времени, чтобы вытащить их оттуда.

Я поднял им настроение и рассказал истории о другой стороне, о музее Итана, о том, что дракон все еще оставался драконом, и Древние правили большинством слушаний, в которых два короля не могли разобраться.

Затем одна за другой женщины вернулись внутрь. Маркус ушел с Августом учиться, и Том тоже ушел. Чарльз и Люк продолжали разговаривать, пока я сидел, погруженный в свои мысли.

Краем глаза я уловил движение и сел, но промолчал. Я пока не хотел пугать этих двоих мужчин.

Здесь кто-то был, но это мог быть кто-то, кто жил на ферме, просто вышедший на ночную прогулку.

Когда приближающиеся очертания стали отчетливее, я ахнул.

— Елена? — Я сбежал вниз по лестнице. Мне хотелось обнять ее, но я держал руки при себе. Мой взгляд переместился на парня позади нее и нашел Эмануэля. — Что ты здесь делаешь?

Эмануэль рассмеялся.

— Планы изменились. Елена наделала много дерьма.

— С этим