Шрифт:
Закладка:
По большому счету меня все эти обсуждения и выводы не волновали. Вот будь я простым аристократом, тогда — да, терпеть рядом подобный неучтенный и крайне опасный фактор никто бы не стал. По беспределу, конечно, не стали бы выносить, я все-таки опасный фактор, но ослабить, а лучше подчинить, попытались бы многие. Но это обычного аристократа, я же был Аматэру. Императора, который в первую очередь и занялся бы моим вопросом, опасаться не стоило. Союзников хватало, хороших отношений — тоже, желающих поиметь ребенка-Патриарха было достаточно. В общем, я неплохо укрепил положение рода в стране. Теперь же Аматэру никто слабыми назвать не сможет. Да, за счет одного бойца, но, черт побери, какого! А в будущем… Короче, если кто-то и захочет уничтожить мой род, то делать это надо сейчас.
Про отвлечение внимания тоже не стоит забывать. Документальный фильм Комацу мне в этом сильно помог, но проблема была в том, что одно-единственное событие не поможет. Любопытные должны постоянно чем-то озадачиваться. Я потому и рассчитывал дать несколько поводов для обсуждения меня любимого. Точнее, моего рода. Поэтому раскрытие Казуки надо форсировать. Акеми… Ну это только после свадьбы, что, кстати, тоже сойдет за событие, но не очень важное. Так, дополнительный фоновый шум. Впрочем, и наложница — того же порядка событие, но раз уж Атарашики считает, что это может сработать…
И да, признаюсь, мне это нравится. Про меня говорят, мое имя гремит, я просто тащусь от всего этого. Не самая лучшая характеристика для человека, но я никогда и не говорил, что идеален.
* * *
Когда все идет хорошо, сильно повышается шанс на то, что случится что-то плохое. Вот и мои беззаботные деньки не длились долго. Я бы не сказал, что человек, который хотел со мной встретиться, был однозначной проблемой. Не знаю. Я просто не представлял, к чему может привести встреча с ним, но и игнорировать адвоката некоего Сакурая Отои я не мог.
Зашедший ко мне человек почему-то ассоциировался с итальянцем. Смугловатая кожа, строгий деловой костюм, короткая стрижка, лет тридцать пять на вид. Тем не менее он был немцем. Герхарт Турнс — адвокат из Кёльна, представитель Сакурая Отои. Узнал я о нем далеко не сразу, как он появился — секретариат рода его около месяца мурыжил, но мужик оказался упорным.
— Присаживайтесь, герр Турнс, — указал я рукой на стул напротив моего стола.
— Благодарю, Аматэру-сан, — откликнулся он на чистом японском.
Что ж, если можно говорить на более знакомом языке, то почему бы и нет?
— Итак, внимательно вас слушаю, — произнес я, когда он сел. — Судя по тому, что вы все-таки изволили сообщить о вашем деле, речь идет о разделе какого-то имущества? Надеюсь, вы объясните, с какой стати мне что-то делить с этим вашим Сакураем Отои.
— Конечно, Аматэру-сан, — чуть кивнул он. Турнс вообще выглядел довольно уверенно для той ситуации, в которой оказался. — Дело в том, что мой клиент, Сакурай Отои, не только носит фамилию, которая когда-то была и у вас, он еще и является вашим родным братом.
Вот же… Главное, не материться…
— Думаю, вы и так об этом догадывались, раз приняли меня так быстро, — продолжал гость.
— Разве что догадывался, — ответил я спокойно. — Сакураев не так уж и мало.
— Что ж, анализы крови, если хотите, мы готовы предоставить в любой момент, — кивнул он.
— Лучше саму кровь, — произнес я.
— С этим тоже нет никаких проблем, — подтвердил он. — Но, думаю, даже без анализов я могу хотя бы обозначить, чего хочет мой клиент.
— Обозначить можете, — улыбнулся я холодно.
— Во-первых, Сакурай Этсу принадлежало несколько музеев. Насколько я знаю, вы уже оформили их на Сакурай Рейку, что, согласитесь, не совсем по закону. Мой клиент тоже имеет на них право. И да, сейчас я говорю именно о японских законах.
— Я был не в курсе, что у Этсу есть еще один сын, — пожал я плечами. — Но в этом вопросе я с вами в принципе согласен.
— Поймите правильно, Аматэру-сан, это не претензия, — произнес он с понимающей улыбкой. — Мой клиент знает, что его мать скрывала информацию о нем.
— Кстати, — вклинился я, — он вам не говорил, имел ли Сакурай Рафу представление о том, что у его жены есть еще один сын?
— Увы, подобной информацией я не владею, — развел он руками.
— Что ж, прошу, продолжайте, — кивнул я едва заметно.
— Благодарю. Во-вторых, у Сакурай Этсу имелась личная ячейка в Имперском банке Японии, — продолжил он. — Я проверил, доступа к ней никто не запрашивал, так что предположу, что вы о ней не знаете, но, справедливости ради, знать должны. Содержимое этой ячейки тоже стоит поделить между братом и сестрой Сакурай. Ну и в-третьих, сама Сакурай Рейка. Мой клиент претендует на опеку над девочкой как единственный официальный родной брат. Вы, уж простите, уже давно не Сакурай.
Условия этого взявшегося из ниоткуда брата очевидны. Точнее, было очевидно, что он потребует опеки над сестрой. Про банковскую ячейку я не знал, что, кстати, является проблемой — что еще знает этот брат, чего не знаю я? Знает ли он, например, про Хранилище в Персии? Ну а про музеи я вообще забыл. По факту мне важна была только сестра, о ней я и думал в первую очередь. О некоем Сакурае я тоже думал, но до этого момента там было все непонятно. Брат, дядя, дедушка, однофамилец? Я просто не знал, кто это. И самое поганое — узнать не получилось. Такое впечатление, что существует только этот немец, а Сакурай — просто призрак. Но если он может предоставить кровь для анализов, получается, что братишка у меня самый что ни на есть настоящий.
— Хочу кое-что уточнить, — произнес я, следя за лицом Турнса. — Сакурай Отои мой старший или младший брат?
— Старший, Аматэру-сан, — ответил он. — Сакурай Этсу родила его еще до встречи с вашим отцом. Если вам это важно, то измены не было. И сразу уточню: про отца мой клиент ничего не знает. Сакурай Этсу не оставила о нем никаких данных.
— Я так понимаю, Отои скрывается. Могу я уточнить, от
