На миг мне хочется бросить всё. Освободиться от злых мыслей и отдаться блуду. Не каждый день выпадает такой шанс.

Решительно беру кубок из дряхлых пальцев, но король не спешит его отдавать. Он резко тянет к себе, я невольно делаю шаг навстречу. Не успеваю удивиться, откуда в дряхлом теле столько силы, как наши взгляды пересекаются, как и много лет назад.

По шее катится пот. Эти глаза стремятся подчинить, овладеть, а я ничего не могу сделать супротив. Перевожу взгляд на перстень. Король улыбается.

– У тебя на этот вечер другие планы, верно? – ухмыляется он. – Только одно может противостоять моему соблазну. Это твоя жажда мести, верно?

Сжимаю кулаки. Старик выпускает кубок.

– О да, снова этот взгляд. Ни капли не изменился. С того вечера ты всё и задумал, ведь так? Дерзкий барон. Обожаю таких. Я рад, что ты пришёл на пир. Без тебя это был бы совсем другой праздник.

– Ваше Высочество, вы ошибаетесь… – пытаюсь оправдаться я.

– Да перестань, – отмахивается он. – Ты думаешь, я не знал? Сегодня мне нет до этого никакого дела. А после никому не будет.

– Но почему?

– Не догадался? Вот тот мужлан, что сейчас лапает королеву. Он уже давно шпионит для другого королевства. А вон худосочный парень, что потеет над шлюхой. Он плетёт интриги против престола. Здесь все хотят убить или предать меня. Включая тебя.

Нервно сглатываю.

– Но зачем тогда этот пир?

– Зачем? Что ты знаешь о великолепном запахе соблазна, предательства и креплёного вина? Знаешь ли ты пряный вкус похоти? Как это всё смешивается и приобретает неповторимый вкус? Мне не передать словами, какое возбуждение я сейчас испытываю. Возбуждение и голод.

Король облизывается. Затем нетерпеливо протягивает руку.

– Налей же мне вина, сэр Родерик.

Поспешно наполняю кубок.

– Одного я не могу понять, барон, – произносит старый король, отхлебнув вина. – Ты вроде бы хороший боец. Так почему выбрал яд? Впрочем, это уже не важно.

Он мощно втягивает носом воздух, осушает кубок и утирает усы.

– Отлично. Пожалуй, не хватает финального ингредиента для моего блюда – соус из страха.

Король мощно хлопает в ладоши, призывая к тишине.

– Дорогие гости! Хороша ли моя королева? – с улыбкой спрашивает он. – Как вам другие леди из высших сословий? Или всё же привычнее распутные девки из подворотен? Всем ли удалось вкусить любви этим вечером?

Слышатся одобрительные крики.

– Хотелось бы и вашего тела отведать, – чей-то ленивый голос охмелевает от вседозволенности.

– Я рад, что у вас ещё есть силы на дерзость, – усмехается в седые усы король. – Потому что теперь начинается Мой Пир…

Королевская мантия спадает с худых плеч. Иссохшее тело начинает наливаться силой. Жилистые руки истончаются, свешиваются вдоль туловища, почти касаясь пола. Жуткий хруст – и шея становится длинной и гибкой. Лицо теряет человеческие черты – челюсть раздаётся в стороны, появляются клыки. Плешивая губка волос соскальзывает с гладкого черепа на стол. Из жадной пасти украдкой показывается раздвоенный змеиный язык.

После первого шока раздается крик. Кто-то бросается к дверям, стучит и зовёт на помощь.

Чудовище небрежно переворачивает стол и бросается на первую жертву.

Смачный хруст, сдавленный вскрик – и тело бедняги целиком пропадает в бездонной пасти, а монстр раздается ещё шире.

Кто-то пытается сопротивляться, но идти с голыми руками против бестии нет и шанса. Существо раскидывает гостей. Давит руки и ноги массивной тушей. С утробным рычанием жадно поглощает добычу.

Пир превращается в кровавый ад.

Я, поскальзываясь, падаю под гостевой стол. С удивлением обнаруживаю там свернувшуюся калачиком королеву.

– Ваше Высочество, – пытаюсь растолкать её я. – Очнитесь, нам нужно спасаться.

– Он не тронет меня, – всхлипывает королева. – Я ему ещё нужна для следующего пира…

Затравленно оглядываюсь. Пытаюсь найти хоть что-нибудь, чем можно защититься. Теперь понятно, почему здесь нет стульев – к чему лишние преграды?

Схватив со стола тарелки, бросаю монстру в голову. Чудовище злобно шипит и, извиваясь, ползёт ко мне. Расколов последнюю тарелку об пол, хватаю осколок и готовлюсь защищаться.

Мощный хвост сбивает с ног. Змей нависает надо мной. Широко разинув рот, собирается проглотить. Поспешно снимаю с пальца кольцо и, открыв потайную крышечку, закидываю в пасть.

Змей на миг закашливается, потом хищно скалится.

– Твой яд не причинит мне вреда, малыш Родерик. Ибо моя кровь ещё ядовитее.

Монстр плюёт вонючим сгустком в мою сторону. Чудом успеваю увернуться. Слышу, как мучительно кричит нагой вельможа, что некстати притаился за спиной. Его лицо плавится, шипение заглушает крики, и вот уже стоны захлёбываются в кровавой жиже.

Змей отвлекается на очередную жертву. Перехватываю удобнее осколок тарелки и атакую змея со спины. Острый кончик ломается о твёрдую, словно чешуя, кожу. Король резко оборачивается. Наши взгляды вновь пересекаются. Теперь понимаю, откуда этот голод. Откуда столь хищный взгляд. Всё это время я смотрел в глаза чудовищу. Смотрел и не мог отвернуться. Вот что его так бесило.

Тварь раскрывает пасть шире, словно примеряется, сможет ли проглотить меня целиком, и стремительно нападает. Чуть уклоняюсь в сторону, но огромные клыки впиваются в плечо. Я обхватываю массивную голову и начинаю давить что есть мочи. Зверь хлещет хвостом по полу с такой силой, что ломаются доски, неестественно выгибает шею. Клыки впиваются глубже. Я кричу, но продолжаю давить, пока не раздаётся хруст. Для верности всаживаю затупленный обломок тарелки в глаз бестии. Змей судорожно дёргается несколько раз и затихает. Из последних сил отталкиваю дохлого гада. Тело короля скукоживается, обретая прежнюю форму.

Горстка выживших гостей с ужасом смотрит на нас, отходя от забвения, что насылал монстр. Обессиленно опускаюсь рядом с трупом. Из-под стола выползает овдовевшая королева. Неверяще смотрит на тело супруга.

За закрытыми дверями слышится копошение. Наконец створки открываются, в зал набивается стража с оголёнными мечами.

– Король мёртв! – проносится зловещий шёпот. Острия клинков направлены в мою сторону.

– Король убит! – что есть мочи вопит королева.

Сознание мутится. Похоже, яд монстра быстро делает свое дело, и я проваливаюсь в темноту.

* * *

За решёткой кормят не в пример хуже, чем на недавнем приеме. Помойное ведро, что должны опустошать раз в день, уже три дня стоит нетронутым. У убийцы короля лишь одна привилегия – личная клетка.

Пытаюсь забыться в тревожном сне, но с искалеченным телом это сделать сложно. Да и отравленная кровь горит в жилах, словно расплавленное железо. Жар ни на секунду не ослабевает, и я мучительно гадаю, почему до сих пор жив.

Объявлено, что