— До этого зала нужно было ещё дойти, — поясняю нашу позицию в отношении оружия.

Королева осуждающе качает головой. Интересно кого она осуждает? Король кашлянул, словно признавая, что я в чём-то прав. Принц опять пыхтит от гнева, а принцесса улыбается, как говорят, «рот до ушей».

Король кивает наследнику, видимо, роли распределены заранее.

Но принц ломает королю всю игру. Это видно по тому, что король недоволен, королева хмурится, а принцесса шепчет губами совершенно нецензурные слова.

— Виконт ан Тарасов вы были приглашены на бал, наравне с очень уважаемыми людьми. Не буду утверждать, что всё было в рамках приличия. Кое-кто из моих знакомых выпил и позволил себе лишнее. В любом случае можно было решить вопрос мирным путем. Но вы предпочли конфронтацию. На сегодняшний день вы живы, а маркиз ан Сафронов, которого вы обвиняли, мёртв. Надеюсь, вы удовлетворены?

— Ваше Высочество, я абсолютно не удовлетворён.

Брови короля полезли на лоб, королева хмурится ещё больше. Принцесса опять улыбается. А принц наследник уже привычно возмущён.

— Его Величество уверял меня, что девушка награждённая таким орденом неприкосновенна в стенах дворца. Но её специально унижали и оскорбляли, для того, чтобы спровоцировать меня на драку. Это первая подлость. В зале был задействован запрещённый к использованию в мирной жизни «Подавитель магии». И никого не интересует: а с чего бы это вдруг, и откуда он взялся? Это вторая подлость. Когда вы, Ваше Высочество, разрешили поединок, те люди изобразили круг, но как только я шагнул в него, точнее, меня в него втолкнули, на меня тут же напали, без всякой команды. Это третья подлость. Был объявлен поединок сталью, но тут же против меня была применена магия. Причём это была особая магия. Меня просто парализовали, и я замер как статуя. Это была четвёртая подлость. Ваш приятель, маркиз, напал на меня обездвиженного и проткнул меня шпагой. Можно считать это отдельной подлостью, но ещё большая подлость была им совершена по отношению к вам. Вы, Ваше Высочество, разрешили поединок, взяв на себя часть ответственности. А он убивал лишённого подвижности человека и, при этом, использовал отравленную шпагу. Пусть это всё будет одной, пятой подлостью. Вы спрашиваете, удовлетворён ли я? Может быть, вам хотелось бы, чтобы я был удовлетворён? Тогда назовите мне имя того, кто накладывал на меня паралич.

— Вы это прекратите! Собрались кровавую вендетту устраивать? Я вам запрещаю!

— Ваше Высочество, раз вы мне всё запрещаете, позвольте задать два вопроса?

— Чего тебе ещё?

— Вопрос первый. А зачем вообще нас приглашали на тот бал? Мы с невестой абсолютно чужие в той компании. Лично вы нам не рады. Так зачем нас приглашали?

Принц смотрел исподлобья и молчал.

— Тогда второй вопрос, Ваше Высочество! Когда маркизы и бароны нанимали гильдию убийц, чтобы уничтожить меня и сотрудника Тайной канцелярии анд Кулагина, почему вы им не запрещали вендетту?

— У вас больше нет вопросов?

Я поворачиваюсь к королю.

— Ваше Величество! Помните наш с вами разговор во время бала? После бал я был болен, мне нужно навёрстывать учёбу, то есть, у меня сейчас нет времени совершенно. Да и расчёты мои тогда были неточными. Поэтому я не смогу реализовать тот проект. Прошу меня простить, за поспешные обещания!

— Вы свободны! — это принц спешит прервать ненужные ему мои переговоры с королём.

Ему, такому самоуверенному, и невдомёк, что это были не переговоры, а ультиматум королю. Я уверен, что ему уже десять раз всё разведали, пересчитали, перепроверили. Теперь он знает, что поставщики меди монетному двору, как минимум, в два раза завышают её стоимость. И что у меня в баронстве стоимость меди для своих производств ещё ниже. Но я не буду заниматься выпуском медных денег на предложенных ранее условиях, пока мне не скажут имя моего врага.

Когда мы выходили из дворца, нас догнал Королевский маг.

— Виконт, ты что творишь?

— А вы Ваше Могущество знаете заклинание паралича, от которого останавливаются и биение сердца, и дыхание?

— Молчите, значит, знаете. И знаете, что оно запрещено. А приятели принца применили его против меня. И им за это ничего, а на меня вы наскакиваете «Что ты творишь?» Защищаюсь, Ваше Могущество!

И мы пошли дальше, не обращая внимания на ректора Университета, Королевского мага. Вот такие у нас в Университете наглые студенты!

Король смотрит на сына.

— Роман, пойми, мне многие аристократы не нравятся, но я не начинаю их травить и убивать. Только бунтовщиков казню, кто нас хочет свергнуть. Ты этого парня ревнуешь к его успехам. Но он очень полезен для короны, и даже для нашей семьи. Его нужно использовать в наших интересах, а ты его хочешь сжить со свету. А какая польза от тех твоих приятелей нам с тобой и государству? Виконт правильно всё разложил. Ты дал разрешение на поединок, значит то, что поединок был проведён с грубыми нарушениями, подрывает твой авторитет. Ты ведь готов своим приятелям всё простить! Может ты был с ними в сговоре? Ты кричал, что среди твоих приятелей нет бретёров. А что было в бальном зале? Разве не заказное убийство? И не удалось оно исключительно вопреки вашим желаниям. Сын, монарх не имеет права на такое поведение! Знаешь, что будет дальше? Твои друзья и приятели начнут творить всё, что им захочется! Как маркиз Эмиль ан Базаров или барон Зигмунд анд Штольц, которые наплевали на приказ монарха. Им на тебя будет наплевать, Роман. А вот такие люди, как этот Никита, они очень неудобные, колючие, невежливые, не желающие исполнять некоторые наши желания, но они по-настоящему преданы короне. Это обидно для монарха, что этот Никита предан не мне лично, а государству. Но тут уже нужно определяться, кто для тебя важнее, лизоблюды и подхалимы, или те, кто предан не тебе, а государству. Скажи, вот станешь ты монархом, какие люди тебе важнее?

— Я предпочту людей, преданных лично мне. Те, кто радеет за государство, могут посчитать, что я плохой король, и затеять бунт!

— Роман, это грубая ошибка! Тот, кто предан короне, никогда не затеет бунта, не будет свергать законную власть. А среди тех, кто заглядывает тебе в глаза, преданных людей нет. Это — приспособленцы! Я не могу дать тебе свою голову, а ты почему-то не хочешь нас с матерью слушать! Поэтому тебе просто приказ, оставь виконта ан Тарасова в покое! Не нравится он тебе, можешь ему не помогать, но не вреди и не пытайся