книге 2006 года “Бог как иллюзия”, и публичные утверждения о теории эволюции демонстрируют нетерпимость к культурному разнообразию и разнообразию мысли – а это взгляды, не разделяемые и не репрезентативные для образа мыслей большинства граждан Оклахомы, а также принимая во внимание, что приглашение Ричарда Докинза выступить на кампусе Оклахомского университета в пятницу 6 марта 2009 года послужит лишь распространению искаженных принципов теории эволюции, исключающих прочие несовпадающие мнения, а не преподаванию научной идеи.

СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ПАЛАТА ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ В ПЕРВОМ ЗАСЕДАНИИ 52-ГО ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ ОКЛАХОМЫ ПОСТАНОВЛЯЕТ: что палата представителей Оклахомы настоятельно протестует против приглашения выступить на кампусе Оклахомского университета Ричарда Докинза, представителя Оксфордского университета, чьи публичные заявления о теории эволюции и мнения о тех, кто не верит в эту теорию, противоречат и оскорбительны для взглядов и мнений большинства граждан Оклахомы.

Депутат Томсен также утверждал, что мне заплатили 30 тысяч долларов за выступление, и пытался добиться наказания для сотрудников университета за подобную растрату общественных денег. Он сел в лужу, потому что я не получил (и не просил) ни пенса. Более того, его законопроект не прошел. Воистину потрясающе, что главное его возражение против моего выступления об эволюции состояло в том, что я придерживаюсь “взглядов, не разделяемых и не репрезентативных для образа мыслей большинства граждан Оклахомы”. Для чего же, по мнению депутата Томсена, нужен университет?

Приведу отрывок из книги “Бог как иллюзия”, который, подозреваю, мог показаться критикам ожесточенным, злобным или оскорбительным, но мне в нем видится лишь добродушная сатира – укол, шпилька, но бесконечно далекий от разгромного удара или вульгарного оскорбления. Я указал, что католичество, хоть и заявляет о единобожии, иногда склоняется к многобожию: Дева Мария по всем параметрам богиня, а святым возносят личные мольбы, как полубогам, и у каждого есть своя специализация. Затем я продолжил:

Папа Иоанн Павел II причислил к лику святых и блаженных больше людей, чем все его предшественники за предыдущие несколько столетий; особенно он почитал Деву Марию. Его многобожеские симпатии ярко проявились в 1981 году, когда после происшедшего в Риме покушения на его жизнь он приписал свое спасение вмешательству Фатимской Богородицы: “Рука Божьей Матери отвела пулю”. Невольно возникает вопрос, почему она не отвела пулю совсем. Кому-то может показаться, что команда хирургов, оперировавшая папу в течение шести часов, также заслуживает толику признания, хотя, может, и их руками водила Божья Матерь. Но что интересно, так это убеждение папы, что пулю отвела не просто Богородица, а именно Фатимская Богородица. Видимо, Лурдская, Гвадалупская, Междугорская, Акитская, Зейтунская, Гарабандальская и Нокская Богоматери были заняты в то время другими делами.

Допустим, колкий сарказм, но “злобный”? Не думаю, и уж точно не тянет на синдром Туретта. Мне кажется, это честная сатира, и довольно забавная, но на нее смертельно обиделись не только католики, но и заслуженный любимец публики Мелвин Брэгг, нерелигиозный культурный обозреватель, который скоро станет национальным достоянием. Подобная цензура возникает, полагаю, лишь потому, что мы согласились с условностью: религию критиковать недопустимо – даже в порядке беззлобной насмешки, которую я позволил себе в приведенном выше отрывке. Эти соображения блестяще выразил Дуглас Адамс в выступлении экспромтом в Кембридже (см. стр. 453), за несколько лет до выхода книги “Бог как иллюзия”:

Религия… основывается на некоторых представлениях, которые мы зовем священными, или праведными, или как-нибудь еще. На самом деле это значит: “Вот мысль или понятие, о котором не разрешается говорить ничего плохого. Просто нельзя. Почему? Потому что нельзя!” Если кто-то голосует за партию, с политикой которой вы не согласны, то с ним можно спорить до хрипоты – все поучаствуют в споре, никто не почувствует себя оскорбленным. Если кому-то кажется, что налоги надо повысить или понизить, – об этом можно спорить сколько угодно. А вот если кто-то скажет: “В субботу я не могу щелкнуть выключателем”, вы должны отнестись к этому с уважением. Почему так вышло – можно поддерживать либералов или консерваторов, республиканцев или демократов, ту экономическую модель или эту, “Макинтош” или “Виндоуз”, но нельзя иметь свое мнение о том, как началась Вселенная, кто ее создал… нет, это святое! Мы приучены не спорить с религиозными представлениями – но удивительно, какой переполох поднимается, когда это делает Ричард! Все впадают в неистовство – ведь такого просто не положено говорить! Но если трезво поразмыслить, нет никаких причин, почему об этом нельзя было бы спорить точно так же, как обо всем остальном – разве что мы почему-то договорились между собой о таком не спорить.

Я вновь указал на эти двойные стандарты в предисловии к изданию книги “Бог как иллюзия” в мягкой обложке (предисловие строилось вокруг предательской фразы, которую мы слышим так часто: “Я атеист, но…”; я уже упоминал о термине Салмана Рушди “бригада но”). Я сравнивал довольно сдержанные формулировки моей книги со свирепыми нападками, какие мы привыкли видеть в политических публикациях, в театральной и даже ресторанной критике: “самое отвратительное, что побывало у меня во рту с тех пор, как я школьником ел дождевых червей… ”, “самый ужасный ресторан в Лондоне, а может быть, и во всем мире… ”.

Знаменитый отрывок о восьми католических богинях-девственницах – из второй главы “Бог как иллюзия”. А длинный зачин той же главы, несомненно, нанес больше всего обид, и даже, как я уже упоминал, привел к обвинениям в антисемитизме.

Ветхозаветный бог является, возможно, самым неприятным персонажем всей художественной литературы: гордящийся своей ревностью ревнивец; мелочный, несправедливый, злопамятный деспот; мстительный, кровожадный убийца-шовинист; нетерпимый к гомосексуалистам, женоненавистник, расист, убийца детей, народов, братьев, жестокий мегаломан, садомазохист, капризный, злобный обидчик.

Тем не менее, нравится это апологетам или нет, каждое слово в этом списке в высшей степени оправданно. Библия изобилует примерами. Я раздумывал, не привести ли их здесь, но понял, что иллюстраций хватит на целую книгу. Надо же, вот идея: книга! Я не знал лучшего кандидата в авторы такой книги, чем мой друг Дэн Баркер. Я предложил ему – и он ухватился за предложение.

Дэн раньше был проповедником. В предисловии к его книге 2008 года “Безбожие: как проповедник-евангелист стал одним из главных атеистов Америки” (Godless: How an Evangelical Preacher Became One of America's Leading Atheists) я писал:

Молодой Дэн Баркер был не просто проповедником, он был из тех проповедников, с кем бы вы не хотели сесть рядом в автобусе. Он был из тех, кто надвигался на незнакомцев с вопросом: “Вы хотели