Соня покачала головой.

– Вот теперь точно будет тошнить. Спасибо, что напомнил.

Когда мотоцикл вырулил на дорогу, сумерки расцветились багровым закатом. Свет фары освещал дорогу, но и он же создавал ощущение надвигающейся со всех сторон ночи. Соня не хотела смотреть вперед. Сначала ехала, закрыв глаза и просто прислушиваясь к себе. Тепло Марка окутало ее спину. И эта надежная опора контрастировала с потоком ветра, бьющим в грудь и покусывающим обнаженные руки.

Соня стиснула губы и открыла глаза. Лес и дорога неслись ей навстречу на бешеной скорости, а она летела к ним, словно падала, только не вниз, а вперёд. Может, когда-нибудь она и сможет получить удовольствие от подобной поездки, но сейчас ей было страшно, и она надеялась, что ощущение падения закончится как можно скорее.

Марк свернул с трассы в лес и принялся петлять по грунтовой дороге, довольно широкой, явно проложенной машиной. Прежде чем мотоцикл вырулил на площадку перед домом, Соня услышала шелест воды и собачий лай. Заглушив мотор, Марк снял шлем и помог Соне слезть с сиденья, только потом стянул шлем и с нее.

– Приехали.

Соня видела логово Марка на фотографиях и даже на видео, знала, чего ожидать, но все равно восхищенно охнула. Дом выглядел как продолжение леса, втиснувшись между деревьями так, будто вырос из земли одновременно с ними. Широкая площадка выходила к небольшому озеру и врезалась в стеклянную стену на первом этаже. В комнатах горел приглушенный свет, а на подъездной дорожке светились шарообразные фонари.

Марк толкнул мотоцикл и кивнул Соне.

– Поставлю его в гараж, и пойдем в дом.

Соня сделала пару шагов и застыла, навстречу ей кинулась быстрая темная тень, но Марк перехватил ее за ошейник.

– Генри – дурак. Напугаешь.

Пес встал как вкопанный и, глядя на гостью, недоверчиво зарычал. Соня прижала к груди шлем и испугано ойкнула.

– Укусит?

Марк цокнул языком, глядя на собаку, погладил Соню по голове.

– Сонька хорошая, мы с ней дружим. Понятно?

Пес завилял хвостом и кинулся облизывать хозяина. Так интенсивно радовался, что ходуном ходила вся задняя часть вместе с лапами. Марк присел на колено и потрепал его по загривку.

– Хороший Генрик, соскучился малыш.

Соня наблюдала за Марком и псом напряжено, боясь, что веселый Генри передумает и ей достанутся не только лобызания, но и кое-что ощутимее. Но пес доверился хозяину и к ней тоже кинулся с приветливым влажным языком.

Марк хмыкнул.

– Хорош охранник, залижет до смерти. Подожди меня на веранде. Я сейчас поставлю мотоцикл и приду. Генрик составит тебе компанию.

Соня проводила Марка взглядом. Он обошел дом и скрылся в темноте, остался только звук колес, шуршащих по гравию. Пес чуть утихомирил хвост, стучащий по плитке, словно дятел по древесине, и двинулся в дом. Соня последовала за ним, как за провожатым. Поднялась по ступеням на просторную площадку и заглянула сквозь стеклянную стену. В глубине дома мелькали тени. Соня насчитала целых четыре. Одного из подросших котят Марк оставил, а двух отдал. Кошки бродили по дому как полноправные хозяева, в отличие от пса, встречать не кинулись.

Марк приблизился на удивление тихо и отпер двери.

– Заходи.

Соня подняла взгляд вверх и, заинтригованно рассматривая обстановку, прошла вперед.

– А можно я прогуляюсь по дому?

– Иди, конечно, туалет, если что, за кухней налево, – Марк стянул джинсовую куртку и бросил на ручку кресла, – голодная?

– Ага.

– Я буду на кухне, не заблудишься, двери выходят на веранду, там и поужинаем в окружении леса.

Соня кивнула. Обход начала с ванной комнаты. Проверила, не размазалась ли косметика, и капнула на запястья духами, пригладила вздыбленные шлемом волосы. Пока она бродила по комнатам, Марк переоделся и принес дрова. На веранде в широкой каменной чаше разжег огонь, вынес подушки и плед для кресел, больше похожих на деревянные лежаки со спинками.

Когда Соня дошла до кухни, он нанизывал сосиски на шампуры.

– Займись овощами, устроим барбекю. О еде я вообще не подумал, прости. Сразу к тебе поехал.

– Сосиски – это хорошо. – Соня сделала вид, что фразу «сразу к тебе поехал» не услышала, просто не знала, как на нее реагировать, чтобы не выглядеть слишком обрадованной. Молча нарезав помидоры и огурцы, разложила на блюде.

Взяв пустые тарелки и столовые приборы, она вынесла посуду на веранду. Марк устроился на кресле и протянул ей один шампур.

– Держи, обугливай свою сосиску.

Соня села напротив Марка и вытянула руку с шампуром над чашей с костром. Языки пламени нехотя лизали поленья, словно пробовали на вкус. Огонь разгорался медленно, но от него уже тянуло приятным теплом. Дом обступил темный непроглядный лес, наполненный жизнью: шелестом листвы, журчанием воды, уханьем совы и скрипом веток. Если бы рядом не было Марка, Соня спряталась бы за стеклянной стеной. Лес влажно дышал в спину, недоверчиво наблюдал и окутывал своей близостью. Море даже в шторм не пугало так сильно, как молчаливая громада колышущихся деревьев.

Сумерки принесли с собой прохладу и росу. Соня накинула на плечи плед и, стянув края, придвинулась к огню. Сосиска потрескивала и пахла умопомрачительно вкусно. Еще минуту назад Соня чувствовала голод, живот начал урчать еще в пещере, но сейчас она смотрела на Марка и злилась, что он больше не пытается ее поцеловать или обнять. Словно и не было того сближения на вираже дороги. Какая может быть еда, когда кусок в горло не лезет?

Марк поднял взгляд и улыбнулся:

– Всё в порядке?

Соня с наигранным безразличием повела плечами.

– Нормально.

– Да? У тебя сосиска горит.

– Чёрт! – Соня увела шампур в сторону от огня, но было уже поздно, сосиска почернела.

Марк протянул свой шампур.

– Возьми, эту Генрик слопает. – Он снял румяную сосиску на тарелку, нанизал новую и снова протянул к огню.

Ели практически молча, прислушиваясь к звукам ночного леса. Каждый раз, как ухала сова или раздавался всплеск под настилом, Соня вздрагивала, а Марк снисходительно улыбался.

Закончив с ужином, он встал и собрал грязную посуду.

– Чай будешь?

Соня тоже привстала, но он покачал головой.

– Сиди, я сам принесу, грейся у огня.

Он вернулся с чайником и двумя кружками, поставил на столик и сел в этот раз не напротив, а рядом. На пол поставил небольшую колонку и настроил радио. Оно для приличия немного пошумело, пару раз взвизгнуло резко прорвавшимися нотами и выдало знакомую мелодию: музыкальные переливы в исполнении дуэта Шакиры и Бейонсе, под которые когда-то танцевала Соня.

Марк прислушался и поднял взгляд.

– Эта песня.