Другие владыки еще думают. Ответа не дали короли Элейска, Халлии и правитель Сивары. Зато четко ответил Умбер Кривоносый. Огр плюнул в лицо Брегона отказом и заявил, что не присоединится к походу пока не получит от темных обещанной помощи в войнах с феями Озерного Края и фавнами Либера. Еще я прознал, что Гелеган ездил в эльфийский Эмин Элэм, чтобы заключить сделку с тамошними валларо. Брегон берет город светлых эльфов под протекторат в обмен на…

— Адамант, — Габриэл вновь опередил осведомителя.

— Да, — потянул Хилый с удивлением. — И это знаете?!

— Что Брегон заполучил волшебный металл даром? — Криво усмехнулся парень. — Знаю.

— Он повелел выковать доспехи для наемного войска. Мне удалось поговорить с мерэмедэльским кузнецом, и он шепнул, что месяц назад ирчи Прибрежных Гаваней прислали первую партию. Всего лишь грубые заготовки. Привести стальные одежды в совершенные формы Брегон поручил ВАШИМ кузнецам, мой лорд. На каждом доспехе велено выбить герб королевского дома приславшего воинов, а в доспех для малочисленного войска темных эльфов он приказал вплавить руду подгорной стали — для пущей прочности. Хотя, куда прочнее. Адамант — дар древних богов не потопляем, не сжигаем и не пробиваем.

Габриэл нахмурился. Широкие рукава легли поверх стола, и глаза полукровки ослепило серебристое сияние вышивки и капель самоцветов; под роскошной тканью темный воин сжал кулаки.

— Ты сказал, мои соотечественники в меньшинстве?

— Еще в каком, господин, — отвечал Хилый. — Узнав о замысле Брегона набрать в элитную темноэльфийскую армию весь сброд Триона большинство ваших воинов сложили мечи и, не колеблясь, покинули ее ряды. Некоторые бежали из столицы в провинции, другие подались в соседние королевства, иные были схвачены и публично казнены в назидание прочим. Но жестокие казни на площадях не остановили ваших сородичей. Они продолжают бежать из армии. Сейчас, как нашептал мне один добрый друг, при Брегоне осталась его верная гвардия в триста с небольшим воинов, и не больше полторы тысячи пехоты и кавалерии.

— А что командующие? Присягнули на службу?

— Кто-то — да. Кто, нет — расплатились за это жизнями. Точно знаю, победившего желтых великанов Кэллиана казнили. Он отказался вести на запад войско наемников и… Вы побледнели. Вам дурно?

О, Иссиль он казнил маршала Кэллиана, одного из лучших маршалов этого мира!

— Габриэл?

— Нет, — процедил темный эльф свозь зубы, — продолжай.

Сжатые под сверкающими рукавам кулаки, затрещали до хруста. Габриэл склонил голову и под эльфийским плащом Хилый заметил рубаху из льна… цвета белее снега. Темный эльф в белом? Невероятно! От удивления полукровка икнул. Но быстро взял себя в руки:

— На чем я остановился? Ах, да, Кэллиана казнили. С ним в Арву Антре отослали еще троих маршалов и десять командоров. Остальные, слышал, присягнули и заняли места подле короля, как будущие полководцы.

Хилый снова икнул. Белоснежная рубаха жгла его глаза. Он схватил кувшин кваса и осушил. В голове полукровки не укладывалось, что заставило темного эльфа надеть белое — цвет его кровных врагов.

Меж тем лицо Габриэла было непроницаемо холодно — о чем он думал и что чувствовал — оставалось секретом. Через минуту он подал голос:

— Брегону не хватило бы воли, коварства и ума сотворить все это в одиночку. Ему кто-то помог. Кто-то надоумил.

— О, да, мой лорд. Эта весть вам не понравится куда больше.

Габриэл прожег полукровку черными глазами и тот поспешил объясниться:

— В Мерэмедэль пришел незнакомец. Говорят, из темных, ваш сородич, но прежде его никогда не видели в королевстве. Он назвался Звездочет. Все деяния короля — шепот Звездочета, который он вложил в его разум черным колдовством. Он объявил наступивший год — Годом Созвездия Льва — годом великой борьбы и великих перемен. Армия наемников, доспехи из волшебного металла, поход против Теней Запада, говорят, все задумал — Звездочет.

— И Брегон ему доверяет?

— Как себе, мой лорд. — Печально кивнул полукровка. — Если раньше молодой король еще скрывал стремления завладеть Гелиополем, то после смерти отца уже не скрывает…

— Теобальд умер? — Ошеломленно распахнул глаза Габриэл.

— Да, господин. Вы не знали?

— Нет.

— Умер. Давно. Прошлой осенью.

— Значит, все же умер, — прошептал Габриэл, медленно склоняя голову. По черным волосам, забранным в хвост, побежали светлые искры. Ресницы стали влажными.

— В бессмертие ушел не один король, мой лорд. Все его советники, помощники и придворные были объявлены предателями и пособниками Белого Лебедя и казнены.

— Что? — Выдохнул Габриэл, вскидывая голову и впиваясь в полукровку ледяным, как касание смерти взглядом. — Советники?

— И их семьи тоже.

— Ты уверен?

— Уверен. Настолько же, насколько уверен в том, что за ночью придет день, а за ним — сумерки, — странно поклялся Хилый.

— Барон Малиус?

Хилый покачал головой.

— Лорд Фалерриар?

Хилый опустил глаза.

— Баронет Келевор?

Тот молчал.

— А граф Вигго, сын Иарта?

— Все советники, Габриэл. Их семьи. Их дети.

— Лира… — имя бывшей невесты сорвалось с губ против воли Габриэла. И хотя он давно не питал к высокомерной и самовлюбленной дочери советника теплых чувств, а точнее, не питал совершенно никаких чувств, весть о ее казни обожгла ему сердце.

За столиком неподалеку пели феи. Легкие, как щебет соловушек голоски плыли по прокуренной и провонявшей жиром и потом таверне.

Сладкий мед, цветочный мед,

Пчелка на обед несет,

Крылья золотом горят,

В солнце ярком их наряд,

Нежный мед, терпкий мед

Принеси мне, пчелка, ты,

Я вкушу цветок любви…

— Брегон обезумел, — выдавил шерл.

— А вы все еще сомневались в душевном состоянии короля? Надеялись на чудо исцеления? Нет! Он превратился в чудовище. Это не мои слова. Чудовищем и безумцем его нарекли жители Мерэмедэля. Он напоил кровью Эр-Морвэн, а теперь напоит всю равнину Трион. Так теперь шепчутся в темноте столицы.

Орк, спавший в тарелке у дальней стены, неожиданно поднял голову и рявкнул:

— Вы, тощие курицы! Заткните пасть! Спать мешаете!

Феи зашипели, обнажая острые акульи зубы.

— Эй, там, потише, — рявкнул на орка хозяин, — это мирное заведение. Понял?

Орк побубнил под нос и рухнул обратно в тарелку. Таверна снова наполнилась звоном посуды, треском табака, шелестом дыма, хриплыми голосами гномов и гоблинов, спорящими рыками орков.