Шрифт:
Закладка:
Ситуация, скажем, сложилась банальная, но история, которую рассказали молодые люди, была для Гаутамы Будды — лучше не придумаешь. Первоучитель задал им вопрос, ответ на который поворачивал разговор в совершенно другое русло. Этим приемом он пользовался многократно. Более того, это был его излюбленный полемический ход, позволявший перехватить у собеседников инициативу и дающий возможность перейти к проповеди своего Учения.
Гаутама Будда спросил: «Что лучше вам искать: женщину-воровку или самих себя?» Что на это ответит любой разумный человек? Разумеется, он будет искать самого себя. Услышав произнесенное хором «самих себя», Первоучитель тут же перешел к воспитательной беседе. Как только молодые люди уселись вокруг, Гаутама Будда начал разговор с того, что те увеселения, которыми они тешат себя, не столько пустая трата времени, сколько опасная для жизни игра с огнем. В качестве первого примера он привел девицу, сказав, что им еще повезло, что она тихо ушла и не сотворила ничего худшего. За дурные поступки приходится расплачиваться. Карму так не проведешь, как легко обвела их вокруг пальца пришлая девица. Такие ли они праведники, как себя представляют другим? Пусть покопаются в своей памяти и вспомнят то, что вспоминать при людях неловко и стыдно.
Потом Гаутама Будда перешел к Четырем Благородным Истинам.
Предание свидетельствует, что все эти люди, забыв о девице-воровке, прониклись увещеваниями и мыслями Гаутамы Будды и, как миряне, «спонтанно вступили в орден»[371].
То, что я рассказал, относится к легенде, хотя ее содержание составляет банальная бытовая история. Карен Армстронг смотрит дальше: «Эта история являла собой аллегорию человечества в его бесцельной гонке за удовольствиями, которая может принести лишь к разочарованиям и потерям»[372].
Между тем эта история ничто, как считает британская религиовед, в сравнении с последующим событием, когда Первоучителю удалось обратить в свою Дхарму в Урувилве более тысячи брахманов во главе с их наставником Кашьяпой.
Вот что произошло в тех местах.
Дойдя, наконец, до деревни, где жила семья Суджаты, Первоучитель отправился к дереву, под которым достиг Просветления, и соорудил рядом с ним для себя шалаш. Он слышал, что неподалеку в горах и лесной чаще обосновалась духовная община брахманов — поклонников бога огня Агни и одновременно почитателей воды. Из них самым уважаемым и знаменитым был Кашьяпа из Урувилвы. Жили они все кто в пещерах, кто в хижинах, не стригли наголо волосы, как поступали многие шраманы, а заплетали их в косички, хвосты которых соединяли на темени. В народе их прозвали космачами. И одежда на них была редкостная — из коры толстоствольных деревьев. Но не в этом заключалось их своеобразие, а в какой-то надмирной отстраненности от людей. Эти брахманы вели себя высокомерно, не побирались по крестьянским домам, однако не брезговали подношениями приходящих к ним крестьян. При этом их лица принимали такое надменное выражение, словно они оказывали дарителям великую милость. Их самостоятельность проявлялась в том, что они выращивали скотину и домашнюю птицу. Часть из нее они предназначали себе для еды, а остальное — для жертвоприношений богу огня[373].
Их наставник Кашьяпа из Урувилвы обладал необычайной силой ума, знанием Вед, а также репутацией добродетельного человека. У него было два младших брата. Один возглавлял общину за рекой Неранджара, километрах в двадцати от старшего брата Кашьяпы, а второй брат расположился со своими последователями поблизости — между ним и Гайей. Поэтому первого брата называли заречным Кашьяпой, а второго — Кашьяпа, который из Гайи.
Гаутама Будда заинтересовался Кашьяпой из Урувилвы, и вскоре их встреча состоялась. Первая беседа прошла дружелюбно и сопровождалась рассуждениями в духе упанишад. Кашьяпа спрашивал, Гаутама Будда отвечал. Старого мудреца удивили глубокие познания Первоучителя в Ведах, в ведических ритуалах и во всем том, что теперь называется мифами Древней Индии. Первые шаги по направлению друг к другу были сделаны. В тот же день Кашьяпа пригласил своего нового собеседника разделить с ним трапезу. Гаутама Будда умел сохранять молчание и достоинство. Даже ел он по-особенному, пережевывал пищу глубокомысленно и безмятежно. Со стороны казалось, что Первоучитель не трапезничает, а, шевеля губами, сочиняет что-то поэтическое, словно находился на вершине горы и наблюдал восход солнца. Что говорить, Кашьяпа из Урувилвы был под впечатлением от первой встречи с Гаутамой Буддой.
Вечером их беседа продолжилась. На этот раз вопрос задал Первоучитель. Он спросил Кашьяпу, каким образом поклонение огню ведет человека к освобождению.
Процитирую, что на этот вопрос ответил Кашьяпа из Урувилвы. Его ответ излагается в книге Тик Нат Хана «Прежний путь, белые облака»: «Огонь — изначальная суть Вселенной. Его источник пребывает в Брахме. На главном алтаре общины, Огненном Святилище, всегда поддерживают пламя святого огня. Этот огонь сам по себе становится образом Брахмы. Атхарваведа говорит о поклонении огню. Огонь и есть жизнь, без него не было бы жизни. Огонь — это свет, тепло и солнечные лучи, которые питают жизненными силами растения, животных и людей. Огонь изгоняет темные тени, одолевает холод и приносит всем существам радость и бодрость. С помощью огня готовится пища. Благодаря огню люди после смерти воссоединяются с Брахмой. Огонь — источник жизни, значит, он есть сам Брахма. Агни, бог огня, одно из тысяч проявлений Брахмы. На алтаре Огня Агни изображается с двумя головами. Одна голова символизирует обыденное использование огня, а другая — огонь жертвы и возвращение в исток жизни»[374].
Кашьяпа из Урувилвы заметно отличался от тех своекорыстных, циничных и деловитых жрецов, которых Первоучитель встречал в Варанаси и его окрестностях.
Получать барыши путем обмана доверчивых людей было не в его правилах. Его убеждениям претила манипуляция людскими чувствами. Он знал, что нечистые на руку брахманы применяют разные способы обольщения, хитрят и придумывают невесть что, только бы сделаться еще богаче. Вот почему старый Кашьяпа сетовал на потерю в народе авторитета его варны. Действительно, пренебрежение ведийскими традициями проявлялось повсеместно в повседневной жизни кшатриев и вайшьев.
Подобные откровения известного брахмана и мудреца-риши для Гаутамы Будды были в радость. Они полностью соответствовали его наблюдениям и убеждениям. После этого разговора Первоучитель взялся со всей присущей ему энергией за трудную и, казалось бы, невыполнимую задачу: привлечь Кашьяпу из Урувилвы на свою сторону. Дело это было, надо признать, непростое.
Гаутама Будда продолжил разговор на религиозно-философские темы. На этот раз его вопрос затрагивал культ воды. Его заинтересовала причина обожествления старым Кашьяпой этого источника жизни. Почему некоторые люди принимают воду за изначальную сущность всего живого? Для него, уточнил он свой вопрос, совершенно непонятно, из чего исходят те последователи почтенного мудреца,
