Последнее Время! В книгах де пишет: будет осмой царь – Антихрист. А ныне де по их счоту осмой царь – Петр Алексеевич: он то де Антихрист“. А те де слова он с ним говорил один на один. И он де, Матвей, того Гришку унимал и говорил: „К чему де ты такие слова про него говоришь? И какой де он Антихрист? У него де, государя, есть царица и царевич“. И Гришка де к тем ево словам молвил: „Так де будет, что у него царица и царевич“. И тетрать де он, Гришка, (Л. 20) оставил у него, Матвея. И он де, дав ему для ево скудости на хлеб денег гривну, ис кельи пошел, и с тех мест, к нему не бывал. А тот де Гришка в писмах своих на великого государя хулные слова с поношением писал ли, про то ему, Матвею, не сказывал, и с собою в совет не призывал, и про то, что и иным таких же в тетратех и на столбцах писма, в которых писана на государя хула с поношением, прочитать давал, того ему, Матвею, не сказывал же, и он, Матвей, ту тетрать никому не казывал, и розговору у него ни с кем о тех, Гришкиных, словах не было. А что ево, Гришку, не поймал и про то не известил простотою своею, и в том перед великим государем виноват».

А Гришка сказал: «Оной де чорной поп Матвей о вышеписанном в Соборной церкви, что де книги он по прежнему пишет ли, ево, Гришка, спрашивал, и об оном, что ныне Время не то, пришло Последнее, говорил, и про государя хулные слова с поношением ему говорил же, и тот Матвей ему на хлеб для ево скудости денег гривну дал. И он де, приняв те денги, тетратку свою „О исчислении лет“ отдал, чтоб он ее почол покрепче. Только де тот поп Матвей с ним в умысле не был».

(Л. 20 об.)

18

С Углича Покровского монастыря дьячок Мишка Денисов по оговору Гришки Талицкаго в роспросе и с пытки говорил: «Гришка де ему чол тетрадь „О исчислении лет“, и „О последнем веце и О Антихристе“, и в розговоре говорил ему, Мишке, на словах: „Ныне де последнее время пришло, и Антихрист народился, по их счету Антихрист – осмой царь Петр Алексеевич“. И он де, Мишка, ево, Гришку, от тех слов унимал: „Что де ты такое великое дело затеваешь?“ И тот де Гришка дал ему тетратку в четверть и говорил: „Посмотри де, у него о том имянно написано“. И он де, Мишка, взяв у него ту тетрать, поехал на Углич, и, приехав в монастырь, чол тое тетратку у себя в келье один, а силы в нем не познал, и иным никому той тетратки не показывал, и списывать с нее не давал. А что де он, Мишка, слыша от того Гришки про государя такие непристойные слова, по взятье ево в Преображенской приказ той тетратки нигде не объявил, и о тех ево словах не известил, и сам не явился, и то он учинил простотою своею, и в том он перед великим государем виноват. А иных де ни у кого таких тетраток он, Мишка, не видал, и таких слов ни от кого (Л. 21) не слыхал, и того Гришки единомышлеников и советников он, Мишка, никого не знает».

А Гришка Талицкой перед бояры говорил: «Дьячку де Мишке Денисову тетрати отдал он. А в тех тетратех на государя хулы было имянно не написано. А как де он, Гришка, тому Мишке про государя хулные слова на словах говорил, и тот де дьячок ево, Гришку, от тех ево слов унимал: „Для чево де ты такое великое дело затеваешь?“ И он де, Гришка, в том не послушал. И в совете де он, Мишка, с ним в том ево воровстве не был, и про воровство ево, Гришкино, не ведал же».

19

Печатного дела батыщик или разборщик Митко Кирилов по показанию на него Гришки Талицкого роспросом показал: «К нему де, Гришке, в дом хаживал он, Митка, один, и Гришка де в доме у себя читал ему, Митке, книги Библию, да Толковое Евангелие, и всякие печатные и писменные книги о Последнем Веце. А о пришествии Антихристове разговоров у него, Митки, с ним, Гришкою, и совету не было».

А Гришка Талицкой перед бояры говорил: (Л. 21 об.) «Тот де Митка приходил к нему, Гришке, сам-друг. И он де, Гришка, „О последнем веце и О Антихристе“ и „О исчислении лет“ тетрати им читал, и осмым царем и Антихристом ево, государя, он, Гришка, называл при них имянно без ево, Миткина, спросу, собою. А в том де ево, Гришкине, воровстве он, Митка, ему, Гришке, советником не был и про воровство ево не ведал».

А Митка сказал: «В дом де к нему, Гришке, он, Митка, приходил с нищим Федкою, а чей словет, не упомнит, для покупки хором ево».

Гришка ж в застенке говорил: «Батыщику де Митке Кирилову „О последнем веце“ и „О исчеслении лет“ [читал] и Антихристом ево, государя, называл: то тот Митка слышал».

А Митка Кирилов сказал: «Как де он, Гришка, об оном толковал и государя Антихристом называл, то он слышал, а что не извещал, и в том виноват».

20

Ученик Гришки Талицкого Ивашко Савельев, на которого он, Гришка, говорил, что тетрати в четверть писал он, Ивашко, в неволю, а другую половину тетратей писал он, Гришка, сам.

(Л. 22) А Ивашка Савельев в роспросе [и] с пытки говорил: «В том де писме, что писал Тамбовскому епискупу, он, Ивашко, силы не знал, а писал те тетрати по ево, Гришкину, веленью. Да Гришка ж де ему сказывал, что он про те тетрати отцу своему духовному сказывал, да и Тамбовской де епискуп тех писем не хуливал».

А Гришка сказал: «Тому де Ивашку про то, что он, Гришка, про те писма отцу своему духовному сказывал, и епискуп де Тамбовской тех писем не хулит, говорил».

На него же, Ивашка, Гришка ж Талицкой показал: «Приходил де к нему, Гришке, на двор он, Ивашко, и сказал: „Патриарша де розряду площадного подьячего Федкина жена Дунаева Феколка сказывала теще ево, Ивашкове: пишет де он, Гришка, неведомо какие книги про государя, и она де сказала брату своему, певчему Федору Казанцу, а он, Федор, хотел по него, Гришку, ис Преображенского приказу притти с