щепу из пальцев в шею мужчины, а затем ещё раз — ему под лопатку. Хотевший что-то сказать секундант подавился заготовленной фразой. Побагровел. Он судорожно открывал рот, но не мог издать ни звука — только багровел всё сильней. Новый удар, в новую точку на спине, позволил ему выдохнуть. Но было уже поздно.

Я поравнялся с бароном. Ударом ноги выбил ходящий ходуном пистолет, который тот упорно пытался поднять для выстрела. Даже курок умудрился взвести! От удара смертоносная машинка улетела прочь. Я же быстро перезарядил свой пистолет. Дворянин попытался ударить ногой — и наткнулся на блок бедром. Попытался броситься к пистолету — но новый удар сбил его с ног.

Завершив заряжание, я быстро склонился над ясеньцем. Запустил пятерню ему в волосы. Вздёрнул с земли на колени. И прежде, чем тот успел что-либо понять, продел широкий ствол между зубов, прямо дуэлянту в глотку. Тот дёрнулся сломанной куклой, и затих.

— Признаёте поражение, господин барон?

Говорить он по понятным причинам не мог, да этого и не требовалось. Ясенец ожесточённо закивал, сопровождая свои телодвижения жалостливым мычанием. Рядом возник капитан.

— Он признал поражение? — вопрошал военный.

— Да.

— Уберите ствол у барона изо рта! — заголосил секундант противника. — Это ни в какие ворота не лезет!.. Не дуэль, а не пойми что!..

Однако ствол я убрал. Даже сжимающую волосы руку отпустил. Ясенец кулем рухнул на землю. Мужика трясло. Он потерял немало крови, а ещё напряжение и адреналин… В общем, барону было плохо. Очень. И тут рядом появилась Лита! В своём салатового оттенка платье с блеском, она казалась совершенно чужой в этом царстве крови и пороха. Тем не менее, пока мы с секундантами препирались, именно рыжая оказывала ясеньцу первую помощь. Взгляды мужчин наконец сошлись на «литанке», которая совершенно буднично, без тени переживаний, сноровисто вспорола ногтями рубашку и пиджак раненого. В её руках возник тюбик с заживляющим гелем — постоянным спутником кошачьих игрищ.

— Однако!.. — протянул капитан. Поведение Литы стало для него откровением — в отличие от меня.

Мы ещё немного понаблюдали за скупыми выверенными действиями валькирии. Даже секундант барона притих, завороженный движениями девчушки. Наконец, когда последние миллиметры геля были нанесены, со стороны усадьбы появились медики. Пострадавшего поместили на гравитационные носилки и увлекли куда-то в сторону стояночной площадки.

«Кот. Не думаю, что будет правильно идти в номера, — раздался в коммуникаторе задумчивый голос Лайны. — Не уверена, что местные нас правильно поймут, если устроим конвейер прямо в усадьбе. Дуэль они худо-бедно пережили, но это уже будет явный перебор».

Остальные сёстры оказались полностью солидарны с подругой. Я то и дело ловил их странные взгляды — и в реале, и через коммуникатор. Ни у кого не возникло сомнений, что нужно по-тихому сваливать.

Поблагодарив капитана и обменявшись с ним контактами, мы с Литой вернулись к стае. Выпили ещё по бокалу вина, поулыбались другим гостям, будто так и надо, будто мы каждый день становимся участниками подобных зрелищ. Уходить сразу показалось неправильным, вот мы и терпели, делая вид, что всем довольны. Ха! Распалившиеся валькирии окажутся удовлетворены лишь в одном случае: после целой ночи на мне. Проверено за месяцы совместной жизни.

Однако в катере, против ожидания, никто не спешил переходить к сладкому.

— Ну что, подруга, добро пожаловать в клуб, — хмыкнула Миса, насмешливо поглядывая на нашу мелкую.

— В клуб?.. — растерялась Лита.

— Ну да. Вот Милена, например, была с Кошаком на свидании в открытом космосе. На обшивке «Селенги». Так они там и остались, когда яхта ушла в прыжок. До сих пор вспоминает иногда то занятное приключение. Их тогда подобрали через несколько часов, на протяжении которых эти двое бессовестно трахались.

— Кто бы говорил! — Ми и не думала посыпать голову пеплом. — Ты, подруга, помнится, тоже неплохо провела время на той турели. Во время боевой операции, хочу заметить!

— Да я разве спорю? — пожатие плеч Бестии стало ответом. — А за Эйди он внешника в лоскуты порвал. За то, что попытался её изнасиловать. С Тришей они тогда знатно боевыми имплантами отметились… До сих пор помню ту картину… и какую-то не от мира сего ярость Леона.

— Триша с Викерой отлично провели с ним время в ресторане. Танцевали, трахались и драли оборзевших внешников, — задумчиво продолжила вечер воспоминаний Эйди. — А потом Леон разрулил всё в считанные минуты. Да… а на следующее утро мы брали штурмом мэрию…

— Мне больше его реакция на нижнее бельё запомнилась, — улыбнулась Тиш.

— Когда тебе его демонстрируют, заломав на земле — это действительно производит сильное впечатление, — пришёл мой черёд забавляться. — А мне ещё запомнилось, как Лайна полёт валькирии демонстрировала… там, на полигоне. А потом мы с Сайной выясняли, кто победил, на когтях. Отбросив винтовки.

— Да, у каждой есть, что вспомнить… — протянула Милена. — Теперь и у тебя есть. Не каждая республиканка может похвастаться, что из-за неё мужчина на дуэли дрался. Особенно если этот мужчина — Меч Республики.

Из сексуального угара, уже под утро, меня выдернула Милена. Сайна, до того задорно скакавшая сверху, сделав «Ах!..», мягко повалилась на меня. Гибко потянулась, впилась поцелуем в губы и… поспешно сползла куда-то вниз.

— Эх, а я так и не насытилась! — муркнула рыжая, вставая с кровати, но продолжая неотрывно гипнотизировать меня взглядом.

— Сай, мы с тобой никогда друг другом не насытимся… Даже если сутки напролёт играться будем, — приподнявшись на локтях, я откровенно любовался усыпанной рыжими прядями кошкой. Она ещё и специально их посильней разметала, чтобы создать целую вязь дорожек по всему телу. Как я любил!

— Как знать, как знать… — протянула она, выгибаясь якобы затем, чтобы откинуть свои волосы за спину.

Я на этот жест аж зарычал — настолько он получился игривым и вызывающим.

— Рыжая, успокойся. Ему ещё работать, — включилась в нашу игру Милена. В её голосе явственно ощущалась насмешка.

— Так пусть…