Шрифт:
Закладка:
— Не знаю, — пожала она плечами, продолжая очень аккуратно отрывать палочками мясо с рыбы. И откладывать в сторону. — Наверное, это «что-то» в Хранилище.
— В каком Хранилище? — не понял я.
— Персепольское Хранилище, — ответила она, не отрываясь от своего занятия.
— Это где? — спросил я.
— В Иране, — посмотрела она на меня. — Рядом с Ширазом. У папы и мамы там есть ячейка.
— А ты там была? — произнес я задумчиво.
— Два раза, — кивнула она.
Значит, Рейка пройдет точно, а вот на мой счет вопрос. С одной стороны — у меня такая же кровь, с другой — Этсу могла и перестраховаться. Не знаю, можно ли заблокировать доступ конкретному человеку, но, если можно, она точно это сделала.
— Скажи, Атарашики, — спросил я. — Если я теоретически решу заблокировать доступ в Хранилище Казуки, то смогу это сделать?
— Никогда о таком не слышала, — ответила она. — Если ты про иранское Хранилище, то доступ у тебя есть. Скорее всего. Просто… — пожала она плечами. — Если я об этом ничего не слышала, это не значит, что подобное невозможно.
— Папа говорил, что у тебя тоже есть доступ, — сказала Рейка. — А мама просила тебе об этом не говорить.
— Милая, — вздохнул я. — Секреты надо хранить. Не стоило тебе…
— Они ведь умерли, да? — произнесла она тихо и, шмыгнув носом, добавила: — Они мне так и не позвонили, а папа говорил, что… что если такое случится… Амалия отведет меня к тебе. — Она уже почти плакала, так что я поднялся из-за стола и пошел к ней. — Я вчера не поняла, ты ведь сам пришел, а сегодня… Синдзи… — посмотрела она на меня мокрыми глазами.
Стоило мне только подойти, как она спрыгнула со стула и, уже не сдерживая слез, обняла меня.
— Прости, малышка. Прости, что не уберег их, — гладил я ее по голове.
Атарашики покачала головой, а молодежь просто прятала взгляд. Да уж, не ожидал я, что Рафу и такое продумал.
* * *
После завтрака я хотел съездить к Бунъя, но пришлось уделить пару часов Рейке. Успокоилась она далеко не сразу. Понадобилось даже звать Казуки и оставлять его с ней. Просто чтобы она не была одна. К Бунъя я все-таки поехал, предварительно позвонив им и извинившись, что задерживаюсь. Учитывая, что я же и назначил время встречи, выглядело это с моей стороны не очень.
У ворот особняка меня встретил слуга и даже некоторое время вел в кабинет Дайсуке, но на полпути нас перехватила Бунъя Намико — мать Рафу и моя биологическая бабка. Именно она и довела меня до кабинета. Выглядела старушка хмуро, но ни о чем не спрашивала, правда, и уходить из кабинета, где уже сидел Дайсуке, не пожелала. Села в свободное кресло, да так и осталась там.
— Дорогая, — нахмурился Дайсуке. — Думаю, тебе лучше…
— Вы ведь о Рафу говорить будете? — спросила она без эмоций. — Я хочу присутствовать.
Неуверенно посмотрев на меня, Дайсуке вновь открыл рот, только договорить ему я не дал.
— Все нормально, Бунъя-сан, — вздохнул я. — Намико-сан в своем праве.
Дайсуке напрягся.
— Слушаю тебя, Аматэру-кун, — произнес он.
— Я не хочу ходить вокруг да около и скажу прямо — Сакурай Рафу мертв. Прошу прощения, что принес плохие вести, — сказал я, поклонившись сидя.
Намико не вскрикнула, она и звука не проронила, просто побледнела и, медленно подняв руку, прикоснулась пальцами к губам.
— Как?.. — словно через силу спросил Дайсуке.
Скользкий момент. Расспрашивать детально, что там случилось, он не посмеет, но Рафу был Мастером, и причина смерти может многое сказать.
— Он закрыл меня собой, — ответил я. — Мы попали в зону действия подавителя, а я… Он дал мне время.
— Убийца мертв? — спросил Дайсуке без эмоций.
Еще один скользкий момент. Впрочем, тут что ни вопрос, то скользкий. Например, наличие убийцы — тоже информация.
— Да, — ответил я коротко.
— Что с Этсу? — спросила Намико.
— Она… — и еще один скользкий момент. Но о мертвых либо-либо, как говорится… — Она не захотела оставлять мужа. Осталась с ним до конца.
Рука Намико вновь поднялась, но на этот раз потянулась к горлу, одновременно с этим она сквозь зубы втянула в себя воздух. Казалось, еще мгновение, и женщина либо расплачется, либо закатит истерику, но вместо этого мать Рафу поднялась и словно пьяная вышла из кабинета.
Уж не знаю, на какие болевые точки я надавил, но то, что Этсу любила их сына, выбило ее из колеи окончательно.
Проводив жену взглядом, Дайсуке спросил:
— Что с телом? Мы можем его получить?
— Увы, — отвел я взгляд. — Все, что я мог сделать, это найти и сжечь их тела.
— Ну хоть так, — прикрыл он глаза. — У них была дочь…
— Отец успел попросить, чтобы я позаботился о ней, — произнес я. — И сказал, что любит нас. Так что Рейка останется со мной.
— Могу я хотя бы повидаться с внучкой? — спросил он.
— Конечно, — кивнул я.
— Я не… — запнулся он. — Я не претендую на роль ее деда. Не заслужил. Мне даже не надо, чтобы она знала, кто я. Просто… Я хочу просто познакомиться. Посмотреть на нее.
— Как пожелаете, Бунъя-сан, — чуть улыбнулся я. — В любое удобное для вас время.
Не хотелось бы, конечно, Рейка еще слишком мала, может и сболтнуть что-то, но и ничего другого я ответить не мог.
— Благодарю, Аматэру-кун, — кивнул он, смотря куда-то сквозь меня.
— Еще раз, прошу проще… — начал я.
— Не стоит, — пошевелил он ладонью, после чего продолжил говорить спокойным, лишенным эмоций голосом: — Это больно, но… Он умер достойно — спасая своего ребенка. Жил не очень, но умер как полагается. А Этсу… Будь она проклята. Надеюсь, что в новой жизни они не встретятся.
* * *
Когда в дверь моего кабинета постучались, я общался с репортершей Комацу.
— И за сколько… Секунду. — Приложив ладонь к трубке, чуть повысил голос: — Войдите!
В кабинет вошел старик Каджо и с поклоном доложил:
— Прибыла Кагуцутивару Норико-сан.
— Ясненько. Скажи ей, что я буду минут через пять, — произнес я. На это он молча поклонился и вышел, а я вернулся к разговору с журналисткой. — Итак. Когда все будет готово?
Операция «Отвлеки внимание» началась, и первым шагом будет обнародование видеозаписи боя с американцами. Просто так вбрасывать эту запись не стоит. Точнее, можно и так, но лучше все сделать красиво. Поэтому Комацу и займется оформлением — либо авторская программа, либо очередной документальный фильм. На днях она позвонит
