Мы просидели около часа, но скоро буфетчица дала понять, что ей пора домой. Я глянула на часы и поняла, что театр давно закрыт. Пришлось прервать наши незапланированные посиделки, а еще пообещать, что приеду в гости, и уже там мы нормально поболтаем.

Я проводила родителей, и мы очень тепло попрощались. Сама же побежала в гримерку, скорее переодеваться. Вспомнила вдруг про Артура, его самолет скоро должен приземлиться. Скорее всего, мы через пару часов увидимся, и эта мысль отозвалась сладким щемящим предвкушением. Внезапно подумала, что сегодня — самый счастливый день в моей жизни, а впереди меня ждет только хорошее.

Я выбежала на улицу. Меня уже ждало такси, и я почти вприпрыжку направилась через сквер. Душа пела, я обожала весь мир вокруг, эйфория переполняла меня.

— Элли, — послышался вдруг голос откуда-то сбоку.

Я недоуменно остановилась. Уже смеркалось, и тенистая изгородь хорошо скрывала стоявшего рядом с ней человека. В руках он сжимал шикарный букет цветов.

— Максим? Ты что тут забыл? — удивленно спросила я его, а он приблизился ко мне. Вид у него был неважный. Он осунулся, как будто несколько ночей не спал. Возможно, так и было. «Он же игрок. Наверняка по ночам сидит за компьютером, деньги сливает», — всплыла в голове мысль, всколыхнув в душе презрение. Как я могла не понимать этого раньше? Как Максим вообще мог мне нравиться? Но выяснять с ним отношения обличать в обман я сейчас не собиралась. Макс — мое прошлое, и я больше не хочу в нем копаться.

— Я вообще-то к тебе, ждал тебя, — ответил мой бывший и подошел еще ближе, заставив меня отступить. Он протянул мне букет, и я машинально его взяла. Никогда цветов не дарил, а тут такая охапка роз… Сколько он потратил на них?

— Спасибо, конечно, но это ни к чему, — растерянно ответила я, понюхала ароматные бутоны и тут же опустила букет вниз.

— Да брось, я просто хочу тебя поздравить с успехом, — сказал он, но я почему-то ему не поверила.

— Да, но мы все выяснили. Мне не нужны твои знаки внимания, и поздравления тоже не нужны. Или тебе что-то надо? Деньги опять нужны? Макс, я не собираюсь тебе больше одалживать, лавочка прикрыта. Иди у других проси.

— Ну что ты такая жесткая, — с досадой проговорил Максим, морщась от моих слов. — Когда успела стать такой? Тебя так слава испортила?

— Земский, отстань, я же тебе сразу сказала, что не хочу тебя больше видеть.

— А может, я просто соскучился, — заявил парень и схватил меня за талию, прижимая к себе.

— Эй, ты чего! Лапы убери! — повысила я голос, пытаясь отцепить от себя его руки. В памяти тут же всплыли домогательства Эдика, и я подумала, что Макс ведет себя так же. Его захват такой же неприятно жесткий, в глазах злая, агрессивная решимость, и мое нежелание для Макса абсолютно ничего не значит.

Возможно, если бы я начала вырываться сильнее, если бы огрела его колючим букетом, я бы смогла освободиться от гадких, давно ставших чужими объятий. Но я настолько опешила, что пропустила его нападение. И почему до этого момента я верила, что с этим идиотом можно договориться словами?

Макс с силой вжал меня в себя и впился в мой рот глубоким поцелуем. Он начал терзать мои губы, орудовал языком, полностью перехватив инициативу и не давая мне ни малейшего шанса прекратить этот насильственный натиск.

Меня накрыла паника, как тогда, когда Эдик лез ко мне. Я стала вырываться активнее, мотать головой из стороны в сторону, даже попробовала укусить, но Макс заблокировал любые мои попытки отстраниться, зафиксировал одной ладонью мою голову, запустив пальцы в волосы и больно сжав их. Второй рукой он начал шарить по моему телу, вызывая самые омерзительные ощущения. Потом Макс внезапно оторвался от губ, грубо склонил мою голову вбок и впился ртом в шею. Да что же это такое? То Эдик, то Макс! У меня что, на лбу написано, что я мечтаю быть изнасилованной?

Я наконец собралась с мыслями, а поднявшая голову злость внезапно придала сил. Мне удалось отпихнуть идиота, после чего я с размаху влепила ему пощечину, потом еще одну. Никогда не делала этого, но для первого раза, похоже, получилось неплохо. Ладони горели, в ушах звенело от пережитого шока. Голова Макса мотнулась вбок, а когда он повернул ко мне голову, я увидела, как изменилось его лицо, исказилось злой гримасой. Макс смотрел на меня почти с ненавистью, а мне стало страшно. Он всегда был таким? Или я была настолько слепой, что не замечала в нем этой второй, гнилой личности?

Что сейчас будет? Сквер пустынный, сюда мало кто заходит, а укромных уголков тут полно. Те же скамейки в нишах, которые закрыты от посторонних глаз. Букет выпал из рук, став вдруг помехой, я попятилась, не понимая, что могу сейчас сделать, чтобы спасти себя. Может, таксист увидит безобразную сцену? Может, стоит крикнуть, позвать? Но горло перехватило, изо рта вырвался только невнятный хрип.

Но Земский не стал больше ко мне лезть. Он с презрением и как будто даже отвращением сплюнул на землю, после чего развернулся и, не торопясь, пошел к выходу, засунув руки в карманы.

Я осталась стоять посреди пустынного сквера, расширенными глазами глядя вслед удаляющемуся бывшему парню. Когда он скрылся за оградой, я начала яростно вытирать губы тыльной стороной руки. И что это было? Зачем он на меня набросился? Не выглядело это все как действия тоскующего или влюбленного. Он не пытался сделать приятно мне, да и сам очевидно не испытал удовольствия от этого нападения. Он ни о чем не просил, не требовал, не обзывался, не пытался выяснить отношения. Я даже представить не могла, зачем ему это все понадобилось.

Меня вдруг осенила догадка, и я полезла в свою сумку. Но нет, кошелек, телефон и все остальное было на месте, а молния была застегнута.

«Придурок», — прошептала я про себя и почти бегом направилась к такси. Поднимать цветы я и не подумала. Все-таки Максу удалось испоганить мое настроение. Но Артуру я об этом инциденте не скажу. Этот идиот, мой бывший, ничего не стал мне делать, и для меня его домогательства ничего не значили. «Вот если полезет еще раз, тогда точно