рассказ Амины Маццали, тридцатишестилетней флорентийки: "Они начали предлагать мне примкнуть к Opus Dei, когда мне было всего пятнадцать лет, в 1985 году. И я вовсе не была самой юной". Амина становится штатным членом, скрыв это от родителей:

Все происходившее было кошмаром: в Opus Dei мне советовали прекратить общаться с родителями… Мне говорили: "Они вне нашего круга, в них нет нашего духа, вероятно, они и не поймут тебя вовсе… у них не может быть того состояния просветленности и благорасположения, чтобы дать тебе подходящий совет. Попроси его лучшего у одного из нас либо у священника Дела Божьего".

Ведя жизнь в штате, Амина следует всем типичным ритуалам организации:

В семнадцать лет я приступила к умерщвлению плоти: я должна была носить власяницу, шипованный ремень на ноге и хлестать себя бечевой. Это не вопрос выбора или чего-то добровольного: от тебя ясно и категорически требуют умерщвления плоти… С того момента мои взаимоотношения с Opus Dei базировались целиком на чувстве вины.

Амина пускается в детальные описания: пояс власяницы представляет собой "металлический ремень, составленный из колец различного размера, каждое из которых имеет зазубрины и острия; его цепляют к верхней части бедра. Можно регулировать или затягивать его по своей воле, естественно, это зависит от самоощущения человека: завязать его, как жгут, или, наоборот, ослабить. У меня остались шрамы, они есть до сих пор. Сейчас их особо не видно, а вот когда они только появились — зрелище было отвратительным, страшным". Амина должна была носить пояс ежедневно: "Я надевала его на два часа в день. Если это выпадало на период учебы, то нога мало-помалу теряла чувствительность. Когда сидишь, все еще терпимо, но стоит встать или пойти куда-то, тут да, в самом деле больно". К телесным экзекуциям добавлялась психологическая зависимость. Предоставим слово Амине:

Методика закабаления воли членов Opus Dei такова: тебя учат сомневаться в себе самом и в своей способности к самостоятельным суждениям, а также доверять лишь тому, что сообщается тебе начальством и самой структурой. Шаг за шагом тебе демонстрируют, что ты больше не можешь должным образом распоряжаться собой. От тебя требуется следовать указаниям вышестоящих лиц, лучше тебя знающих, что тебе пойдет во благо… Вот их девиз: "Кто подчиняется, тот никогда не ошибается".

Амина отмечает и чрезмерный прозелитизм Opus Dei: "Стратегия прозелитизма напоминала маркетинговые ходы какой-нибудь фирмы. Тебе устанавливали число людей, которых необходимо привлечь в организацию, формулировали самые настоящие тактические схемы и задачи. Помимо этого, существовали специальные мероприятия по рекрутингу новых членов: курсы журналистики, уроки латыни, конференции, семинары и симпозиумы. И ты должен был затащить туда потенциальных кандидатов". Когда молодая девушка начала страдать от депрессии, ей прописали психотропные средства. В итоге к концу девяностых годов она решила вырваться из этих удушающих объятий.

Opus Dei вновь оказалась на гребне общественного внимания после всемирного успеха бестселлера Дэна Брауна "Код да Винчи". Весьма скромное с художественной точки зрения творение, оно все же достаточно хорошо скроено в плане нарратива, все элементы подогнаны друг к другу; прежде всего он так блестяще схватывает и живописует чувство глубокой подозрительности в отношении Opus Dei, что это заставляет пренебречь бесчисленными неточностями, которыми усеян текст. К примеру, убийца-альбинос Сайлас назван в романе монахом из Opus Dei — организации, которая между тем никогда не являлась монашеским орденом и не имела таковых в своей структуре. Очевидно, что Дэн Браун исхитрился ловко воспользоваться аурой мрачных легенд, циркулирующих вокруг этой организации. Она же, в свою очередь, ответила пресс-релизом прелатуры, выпущенным в Нью-Йорке в 2003 году. Там говорилось, что книга "изображает членов Opus Dei как практикующих жуткие истязания плоти и убивающих людей; утверждает, что прелатура не гнушается средств принуждения и промывания мозгов; там же проскальзывают инсинуации о якобы имевших место быть гарантиях ватиканскому банку в обмен на статус персональной прелатуры. Все эти заявления абсурдны и являются необоснованными".

Важнейший аспект функционирования любой организации — это деньги. Джон Рош (штатный член Opus Dei с 1959 по 1973 год; преподает историю науки в Оксфорде, исповедует католицизм) оставил свое свидетельство, тоже опубликованное в уже цитировавшейся книге Пинотти:

Opus Dei была организацией фашистского образца, в эпоху моего вхождения в нее секретность была абсолютной. Кроме того, она была очень враждебно настроена к иезуитам. Ее члены почитали и одновременно боялись Эскрива де Балагера. Вспышки его гнева были достойны Гитлера.

И насчет финансов:

Для меня сюрпризом оказался тот факт, что молодые члены, принесшие евангельские обеты бедности, целомудрия и послушания, просто-таки жаждали работать в банках, на фондовых и валютных биржах, в бизнесе, компаниях по экспорту-импорту, дабы накопить состояние, предназначенное для Opus Dei. Они с гордостью культивировали идею богатства и преуспеяния.

И еще о том, что Opus Dei

контролирует широкую сеть мультинациональных бизнес-структур и владеет огромным количеством собственности, разбросанной по всему свету. Она стала более чем состоятельна благодаря своим вспомогательным и дочерним фирмам: компании курируются Opus Dei иуправляются ее светскими членами… Ей же принадлежат газеты, журналы, издательства, факультеты журналистики, новостные агентства и прочие СМИ, она активно вовлечена в индустрию кино и телевидения.

По сути, аналогичные обвинения можно прочесть и в открытом письме, направленном группой бывших штатных членов папе Ратцингеру в октябре 2005 года: "Нас тревожит, что верхушка Opus Dei систематически нарушает церковное и гражданское право". Преступаются, добавляют они, "моральные и гражданские нормы, относящиеся к использованию денег, статей контрактов и налоговых обязательств… Руководящие органы не брезгуют заключать безнравственные или незаконные сделки, а также манипулировать в нужном ключе потоками информации". Наконец, Opus Dei свойственна "личная эксплуатация через аберрантное[132] некорректное применение обязательств бедности, непорочности и послушания, что превращает ее в самую что ни на есть секту по причине отчуждения индивидуальной свободы во имя слепого подчинения… Детей и молодежь принуждают к разрыву со своими семьями, запрещают даже держать фотографии родителей у себя в комнатах".

Последовательное появление таких схожих обвинений, выплывающих на поверхность в разные моменты времени, в разных местах из уст совершенно разных людей, порождает неудобные вопросы. Тот же Дэн Браун, несмотря на лихо закрученную до наивности фабулу, не решился бы в "Коде да Винчи" представить Opus Dei в таком злодейском, чуть ли не пародийном образе, не будь он уверен, что встретит понимание, основанное на чрезвычайно распространенном убеждении. Впрочем, Opus Dei, кажется, тоже осознала в последние годы необходимость большей открытости. После выхода книги Пинотти она ответила публикацией многочисленных положительных отзывов о себе на своем же сайте (www.opusdei.it). Например, Марты Ризари,