Он замолчал, а Сумароков, допив чай, не торопил молодого волхва с выводами. Просто ждал, гася свой интерес в зародыше. Действительно, почему «вологодский отшельник» поступил именно так, а не отдал правнука на дальнейшее воспитание орденским? Что крылось в таком поступке? Какая-то обида или иные обстоятельства?

— Мне кажется, у Патриарха с императором была какая-то договоренность, — медленно, с толикой неуверенности продолжил Никита. — Размышляя о поведении государя и своего тестя — Константина Михайловича — в некоторых событиях, прихожу к мысли… Нет, это не ответ, а всего лишь догадки, версии. Возможно, у деда были контакты с сильным Ведуном, а то и с несколькими, и благодаря им он выбрал наиболее удачную линию грядущего, где я получаю незримую поддержку Меньшиковых, а в дальнейшем, укрепившись в статусе высокородного дворянина, становлюсь знаковой политической фигурой. Да и потом, оставшись в одиночестве, не хотел подставлять никого из соратников. Не пришло тогда время.

— Я наслышан, что князь Балахнин очень серьезно настроен выдвинуть тебя на роль арбитра…

— Кормчего, — кивнул Никита. — Так он называет эту роль. Я должен встать поверх всех пристрастий и регулировать межклановые конфликты.

— Как ни странно, подобная позиция Балахнина очень устраивает императора, — подсказал Сумароков. — Не во всех аспектах, но все же дельные мысли проскальзывают. И каково твое решение?

— А я еще ничего не решил, — Никита на правах хозяина разлил по опустевшим чашкам чай. — Выпейте еще, Святослав Бориславич. С одной порции трудно влюбиться в такой напиток. Потом, если будете искать этот сорт по всему Петербургу, приходите сразу ко мне.

— Принято, — Сумароков скупо улыбнулся и сделал глоток, уважив хозяина.

— Как думаете, граф, титул Князя Гиперборейского в наше время — это мнимая власть или все же он имеет какой-то вес? Фактически, Орден разобщен, нет единой структуры, вертикальных и горизонтальных связей. Хранители сами по себе, Воины, Ведуны и Целители прячутся по окраинам империи или полностью ушли под государеву длань.

Вопросы Никиты были серьезными, и Сумароков с одобрением слушал их. Молодой Князь точно указывал проблемы Ордена, который и в самом деле почти прекратил свое существование. Причем очень давно; сейчас все движения разрозненных групп были похожи на агонию. Еще удивительно, как удалось остановить первую серьезную волну Ордо Маллеус.

— Титул Князя не дается просто так, — напомнил граф. — Обычно его присваивают достойному Воину перед грозными испытаниями. Накат Инквизиции на тебя, Никита, это лишь уловка, отвлечение от основной цели. В этом бою ты победил, но враг коварен, ему удалось выявить наши слабые и сильные стороны, обнаружить засадные полки, если так можно сказать. Рано или поздно придется снова отбиваться, если…

— Если первым не нанести смертельный удар, — подхватил Никита.

— Вчера император на совещании показал списки боевиков Ордо Маллеус, рассеявшихся по разным городам России, — граф пристально взглянул на молодого человека. — Твоя работа?

— Пришлось немного попотеть, — улыбка скользнула по губам Никиты.

— Не буду спрашивать — как тебе удалось. Отлично. Ситуация теперь складывается гораздо лучше, чем я предполагал, — Сумароков повертел чашку в руках. — Многого сказать не могу, но назревают кое-какие события в логове нашего врага. Ты же слышал о смерти Папы Феликса?

— Да, читал.

— Ну вот, под это событие мы и нанесем удар, — ухмыльнулся граф, впервые за время разговора проявив эмоции. — А твой взгляд на проблемы Ордена правильные, Никита. Только я хочу высказать свое мнение, а решать тебе. В своем нынешнем состоянии он не выживет. Необходима серьезная реорганизация всей системы. Как ты смотришь на то, чтобы создать новую структуру вроде корпорации?

— А как же идея, заложенная основателями Ордена?

— Она останется, — пожал плечами Сумароков. — Идея — не материальный каркас, подобный зданию, ее разрушить сложнее. Я ведь тоже обдумывал выход из сложившейся ситуации. Корпорация будет базироваться на изначальных принципах, но нам удастся связать всех адептов Ордена в единую сеть, где вертикальные и горизонтальные связи начнут действовать в общих интересах. Ведуны будут знать, что их предсказания учтут и направят на укрепление системы. Целители объединят разрозненные знания и пустят их на благо Ордена. А Воины… Мы и так знаем, чем займемся в ближайшие столетия. Подумай, Никита. Это всего лишь тезисы, их предстоит переосмыслить и развить.

— Как быть с Хранителями? Они упорно дистанцируются от Ордена. Я разговаривал с некоторыми, и удивлен их позицией.

— Да, все верно. Хранители вышли из лона Ордена по общему решению братства. Они служат Перуну и охраняют Алтари.

— Но почему?

— Есть версия, что многие опасались узурпации власти Князем. А следствием этого — переход под его контроль всех Храмов. Ты уже знаешь, что представляет собой Алтарь?

— Место Силы, портал в иные миры. А еще — возможность заглянуть в ближайшее будущее. Не знаю, как это происходит, но я своими глазами видел бой в Гиссаре, прежде чем туда попасть.

— Теперь тебе понятно, какое обстоятельство и решило исход Хранителей из лона Ордена? — усмехнулся Сумароков.

— Да, версия не лишена логики, — проговорил Никита, вспоминая свое посещение мезенского Храма. — Только ведь жрецы никогда правду не скажут.

— Почему же? Любая ложь всегда разбавлена крупицами правды, — с хитрыми нотками в голосе откликнулся граф и оттянул рукав костюма, чтобы посмотреть на часы. — Извини, Никита, мне пора. Жалею, что нет времени посидеть с тобой подольше. Мы все делаем ошибки, и я не исключение. Надо было действовать сразу, как только ты появился на горизонте, но твой прадед исходил из своих соображений. Как вижу — цели он своей достиг.

Никита встал следом за Сумароковым и пошел проводить его до дверей. Граф оделся, еще раз внимательно осмотрел молодого волхва с ног до головы и решительно произнес:

— Когда закончим с Инквизицией, нужно обязательно встретиться и более детально обсудить идею реорганизации Ордена. Если появятся идеи — смело их выдвигай. Ты Князь, чья власть сродни той, что сосредоточена в руках императора. Так что к твоим словам будут прислушиваться.

— Не подумал бы государь, что мы затеваем смену власти, — покачал головой Никита. — Добром может не кончиться.

— У меня почему-то есть уверенность в разумности и проницательности Его Величества, — усмехнулся граф, остановившись возле двери. — Грядут большие перемены в твоей жизни. Готовься к ним, Князь Гиперборейский.