Палец Лина заскользил по позвонкам Ник — она для прогулки выбрала короткий топ и джинсы.

— Ник, не улетай.

Она рассмеялась:

— Люди не летают.

— Да, но ты почему-то это пытаешься сделать раз за разом.

Она обернулась к Лину:

— Не улечу! А если и улечу, то вернусь. Обещаю.

Лин лишь кивнул в ответ.

Ветер, которого синоптики не обещали, налетел, принося из парка целые охапки белых лепестков, закружил, как снежный залп, подхватывая с тротуара и пыль.

Ник засмеялась, ловя на ладони лепестки, затанцевала вместе с ветром, поднимая голову к солнцу — яркая, притягательная, свободная… Коробочка, купленная еще перед Хогуэрас больно впивалась ребром в бедро — Лин захватил её с собой, спрятав в кармане джинсов.

Как можно удержать ветер в руках? Как можно посадить на цепь свободу? Как можно приковать к себе Ник, удерживая её в Либорайо, когда он тут еще будет сидеть два года? Точнее уже двадцать месяцев…

Ник зафыркала — один лепесток залетел в рот, это же не снежинка, которая благородно растает, это лепесток…

Лин пояснил:

— Это слива отцветает. Я тебе её и хотел показать. В парке сейчас белым-бело от её цвета. Даже озеро все занесло лепестками, словно льдом подернуло.

Ник улыбнулась и поймала его за руку:

— Тогда вперед! В парк, Лин! — она потянула его за собой, только он, кажется, уже поменял планы.

— Ник… Я…

Она отпустила его руку и подошла ближе, снова вытягиваясь в струну:

— Ты сейчас такой серьезный, словно решаешь судьбы мира.

— Где-то так и есть… — он достал из кармана бархатную коробочку и раскрыл её, показывая кольцо с бросающим во все стороны лучики света бриллиантом, мелким, но уж на что хватило денег: — Ник, я очень люблю тебя. Прошу, окажи мне честь — стань моей женой. Я никогда не посажу тебя на цепь, никогда не заставлю сидеть рядом с собой, никогда не заставлю стоять и прятаться за моей спиной… Ты не потеряешь своей свободы, Ник, я клянусь тебе в этом. Я…

Её пальцы потянулись к кольцу, а потом замерли в нерешительности.

— Лин, понимаешь, я не могу принять кольцо, — честно сказала Ник.

Она знала — Лин поймет её. Она протянула руку вперед и… Рука поросла шерстью, превращаясь в лапу лигра.

— Ну вот как-то так, — тихо сказала она.

Пальцы Лина заскользили по шерсти, разминая мышцы Ник:

— И давно это происходит?

— С месяц где-то. Как только пугаюсь или переживаю.

— Полный оборот был?

— Нет, и, надеюсь, не будет — я ж не умею ходить на четвереньках!

Лин рассмеялся:

— Не на четвереньках, а на четырех лапах. — он наклонился и поцеловал фаланги. — Тогда… Запасной вариант…

Он закатал рукав своей футболки и снял с запястья широкий браслет. Ник сглотнула — брачный браслет оборотней. Они не пользовались кольцами, которые могли сломать кости пальцев или порваться сами.

— Ник, ты станешь моей женой?

Она лишь согласно мотнула головой — горло пережало спазмом. Лапа медленно превратилась обратно в руку, и Лин одел на неё браслет.

— Ты не пожалеешь, Ник.

Она проглотила комок в горле и сказала:

— Я знаю.

Она потянулась на носочках за поцелуем. Губы Лина были все такие же горячие, изголодавшиеся и явно соскучившиеся, как и сама Ник. Поцелуй длился, длился и длился, хоть Лин честно пытался отстраниться, напоминая:

— Прогулка…

Ник, чувствуя, как ладонь Лина вопреки словам забирается под ткань топа, прошептала:

— К оркам прогулку… Тебя не было дома целых два месяца…

Лин утробно рассмеялся, подхватывая Ник на руки:

— Мне казалось, что это должно звучать немного иначе, но согласен — виноват. — Он не стал её поправлять, что расстались они на полтора месяца всего. — Я где-то загулял на целых два месяца… Исправляюсь и дико извиняюсь…

…Сидя в кровати, натянув на себя свою любимую белую футболку Лина, она рассматривала браслет. Широкий, золотой — серебра оборотни избегали, явно старый — может, браслет его деда или кого-то из старших родственников. Родовой. Тигриный, хотя должен быть львиным. Или… Ник улыбнулась — она сходит и закажет для Линдро новый браслет — лигриный. Он заслужил. Точно.

Она вскочила с кровати и понеслась в душ. Знала, что Лин никогда не запирается и никогда не возмущается её присутствию. Вот и сейчас…

Он стоял, упираясь руками в стену, голову наклонил вниз, капли воды ручьями стекали по его плечам, вырисовывая контуры мышц, скользили по могучей спине, срывались с плотной, но все же заметной талии, обрисовывали длинные, сильные ноги…

Лин скосил глаза вбок на замершую Ник. Выпрямился, запрокидывая голову назад. Капли сорвались с его обросших волос, обдавая Ник. Она фыркнула — вот всегда так. Лин пальцами прошелся по голове, слипшиеся из-за воды волосы встали вверх ежиными иголками.

— Ник?

— До чего же хорошо, Лин. Ты тут…

Он протянул руку и подтащил Ник к себе, прижимая её:

— То есть, хорошо только от того, что кто-то занимает твой душ?

Она рассмеялась ему в грудь:

— Хорошо от того, что ты дома, Лин.

Он чуть подался назад, под теплые струи воды, и Ник кулаком ударила его в грудь:

— Что ты делаешь, изверг?!

Лин замер, тут же уточняя:

— Что я сделал не так? — он внимательно осмотрел её фигуру, облепленную мокрой, ничего не скрывающей футболкой. Вроде, был осторожен и не должен был причинить боли.

Ник горестно сказала:

— Ты испортил мою любимую футболку…

Лин прижал Ник к себе:

— Напугала… У меня таких футболок еще куча. Даже в фабричной пленке. Хоть все отдам.

Ник потерлась носом о его грудь:

— Они не будут пахнуть тобой…

— Вот горе-то! — рассмеялся Лин. — Тогда я буду отдавать тебе все свои футболки после носки — дикая экономия на стирке, между прочим!

Ник фыркнула:

— Ты разоришься на одежде, глупый… А мне хватит одной твоей футболки. И тебя, конечно же. Если ты будешь всегда приходить домой.

— Буду, Ник. Буду. — его пальцы подхватили край футболки и потянули его вверх — время еще было. Очень много времени, а он дико соскучился по Ник. — Мой дом там, где ты, малыш…

Ему сунули в руки бокал со сливками. Лорд Холма наказаний своими ладонями помогал удержать тяжелый бокал в трясущихся от слабости руках.

— Пей, мой друг, пей…

— Уже пришла Короткая ночь, и Королева простила меня?

— Нет, друг. Еще даже ночи Ведьм не было. Но я подумал, что это мой Холм, и только я принимаю тут решения. Ты свободен. В пределах Холма, конечно. Я думаю, теперь, когда угроза