Обсудив кое-какие вопросы по исследованию с Анекс, я снова решила вернуться на смотровую площадку. Там было так спокойно и космос будто подпитывал. А в медотсек заглянули оба помощника командора: Клайн Улибра Тери Монтира – хомони, от взгляда которого у меня снова побежали мурашки по коже, и Сонд. Я вежливо попрощалась и исчезла.

Смотровая площадка мерцала нежно-голубым светом. Далекие звезды подмигивали в унисон. Прямо передо мной виднелись две планеты: желтоватая Гана и синеватая Зорун. Из чего я сделала вывод, что «Ган Римиуз» стоит прямо на границе межпланетного альянса и свободной от влияния хомони зоны. Рядом не было других кораблей или челноков. До Ганы всего несколько часов пути, а неуемная тревога царапала в груди.

«Я слишком близко к нему… к Макрону… словно он может дотянуться рукой… Возможно, не все хомони монстры, но этот – чудовище!..»

Зажмурившись и тряхнув головой, я снова села за работу. Мысли после ужина текли вяло, но все же пару полезных идей стоило просчитать.

Несколько визоров были разбросаны рядом. Я лежала на первой ступени у иллюминатора, подложив куртку под локти, и увлечённо перебирала варианты формул, составляя наиболее удачные и отбрасывая лишние данные. Кажется, вот-вот ухвачу открытие за хвост…

– Рыжая…

Я прищурилась и дорисовала пару стрелочек над уравнением, мешал только какой-то звук…

– Рыжая,– прозвучало со стороны коридора, но я решила не обращать внимания на чей-то оклик, ведь звали не меня.

– Рыжая!– снова послышалось, но уже рядом.

Я неохотно отвлеклась от визора, перед мысленным взором уже витала готовая часть формулы… Но что-то заставило поднять голову…

Увидев знакомые ботинки, я живо поднялась на колени, уронив визор и электронное перо, и широко раскрытыми глазами уставилась вверх.

Командор смерил меня изучающим взглядом и задержался в районе плеча. Я мельком проследила за его взглядом и тут же поправила комбинезон, плечо которого съехало вниз, оголив ключицу почти до груди.

– Что ты здесь делаешь?– строго спросил он.

– А-а… Анекс дала мне работу… Я ей помогаю,– проговорила я, смущенно глядя на бардак под ногами.

– Почему на полу? В твоей каюте нет стола?– смягчил тон командор.

– Есть,– еще ниже опустила голову я: огненно-алый взгляд и само присутствие влиятельного хомони сковывало.

– Тогда повторю вопрос: почему здесь – на полу?

Я осторожно пожала плечами и честно призналась:

– Космос меня вдохновляет. Здесь красиво… А в каюте тесно и… очень серо…

«Мне там кошмары снятся»,– добавила мысленно.

Командор склонил голову набок и уверенно проговорил:

– Сегодня поспишь в прежней каюте, завтра тебя переведут в жилой спальный отсек.

Его решение ободрило, и я слегка выпрямила плечи, но осознав, что там живут и другие хомони, поникла.

– Спасибо, командор Рузард,– все же поблагодарила я.

– Не стоит. Правила для команды едины…– и добавил с ноткой снисходительности,– раз уж ты член команды «Ган Римиуза».

А от этого примечания стало еще и не по себе. От слабости перед хомони хотелось дать себе подзатыльник, но я решила высказаться и медленно поднялась на ноги.

– Я знаю, что вы не рады моему присутствию на борту… Но я никогда не попадала в такие условия и не смогла перестроиться сразу. Я буду стараться, чтобы не раздражать вас и не доставлять хлопот…

Я посмотрела на отражение командора в иллюминаторе и заметила, как изучающее он смотрит на меня. Пока он молчал, я наклонилась и собрала визоры с пола. А когда выпрямилась, услышала:

– В твоих словах есть правда: у меня небольшой опыт общения с обычными гражданами… От этого я бываю довольно резок…

– Простите командор Рузард, я не имела права вас критиковать,– я посчитала нужным извиниться за то, что сказала в столовой.

– Я запрещаю тебе делать это публично…– строго начал он, но продолжение прозвучало с иронией:– А лично мне ты можешь высказывать свое мнение.

Я недоверчиво покосилась на него снизу вверх и замерла взглядом на подбородке со шрамом. А командор улыбнулся:

– Мало кто осмеливается высказывать свое мнение, да еще и хомони… Посмотрим, что из этого выйдет…

Сглотнув досадный ком в горле, я криво улыбнулась: «Он так шутит или смеется надо мной?»

– Ты изучила военный кодекс?– сменил тему Рузард.

– Да. Всю ночь читала,– горячо закивала я, как прилежная ученица, а может, еще и оттого, что он больше не рычал на меня.

– Ты увлеченный человек,– заметил он.– Исследования, военный кодекс… мне нравится твое усердие. Видимо, не зря получила назначение на МИС…

«Саша Малых получила»,– напомнила я себе.

Командор вытянулся, поднялся по ступеням к самой центральной точке у иллюминатора и, заложив руки за спину, всмотрелся в мерцающее пространство космоса.

Взгляд упал на его широкие плечи: выправка была что надо. Не отрываясь от его профиля, я медленно присела, чтобы поднять куртку. Лучше бы исчезнуть с глаз долой…

– Ночью нужно спать, курсант Рыжая, чтобы исправно выполнять свои обязанности днем,– без шуток произнес он и сверкнул взглядом в мою сторону.

– Да тут и не поймешь, где ночь, а где день,– вырвалось у меня.

Но к счастью, командор не счел это дерзостью, а усмехнулся:

– Это точно.

От облегчения я невольно улыбнулась и только собиралась просить разрешения идти, как того требовал военный кодекс, как Рузард произнес:

– Сигнал отбоя уже был. На флоте дисциплина строгая. Иди спать, курсант!

Я вытянулась, как струна, быстро кивнула и бесшумно скрылась со смотровой площадки. Он не наказал за нарушение дисциплины – уже облегчение.

Ночью мне снились формулы, Анекс с Нильсом и Митсуно, предлагающий замысловатые кексы в виде цепочки ДНК.

Переселение в новую каюту началось прямо после завтрака. Несмотря на то, что мое новое жилище располагалось рядом с каютами хомони, настроение улучшилось, потому что на этом уровне была каюта и Вислава Кожечка. Его самого я не видела с тех пор, как командор отправил его из грузового отсека под арест. Но ведь я могла с ним поговорить?

Не успела я собрать свои скромные вещи, как в каюту влетела Анекс в своем неизменно задиристо-бодром настроении.

– Тебя переселяют! Здорово, правда!– воскликнула она.

Столько энтузиазма и искреннего неравнодушия. Я снова вспомнила Ладу.

Новая каюта была в два раза больше и уж точно красивее предыдущей, если можно считать красивым металлические стены с декоративными синими вставками в виде полок и встроенных светильников. Кровать здесь была широкой и застелена дымчато-серым постельным бельём. А самым чудесным был иллюминатор: идеально круглый в серебристой раме с белой подсветкой. И я на несколько секунд ощутила себя счастливой и готовой остаться здесь навсегда, если бы… не то, кем я была на самом деле… Тоска запустила свои угнетающие щупальца в сердце. Но я тряхнула головой и с разбега прыгнула на кровать.