С т е л л а. Есть.

Б у с ь к о. Принеси. (Кладет ей на стол шоколадку и уходит в кабинет. Его даже шатнуло от некой истомы.)

С т е л л а. Старый ловелас. Почта ему нужна…

Появляется мрачный  Г а р и к.

Г а р и к. Катапультирован… И характеристика теперь горит.

С т е л л а. И что же теперь?

Г а р и к. С моим образованием…

С т е л л а. Твое образование — тоже кое-что.

Г а р и к. Будем искать утешение в ресторане «Спутник». А тугрики на коньяк?.. Придется у тетки Гарпины клянчить… Кредит в рассрочку.

Звонок. Это Бусько вызывает к себе Стеллу.

С т е л л а. Погоди! Может, не все еще потеряно…

Звонок настойчиво повторяется.

Г а р и к. Слышишь? Тебя.

С т е л л а. Слышу. (Собирает кое-какую почту и направляется к Бусько. И вдруг ее осенило.) Так вот… Идея! Я сейчас пойду туда. А ты покарауль тут. И как только услышишь такой звонок, сразу же заходи к нему в кабинет.

Г а р и к. Давно я его не видел? Черта рогатого.

Опять звонок.

С т е л л а. Гарик. Для тебя же стараюсь. Как только услышишь — не медли, входи. (Уходит в кабинет Бусько.)

Г а р и к. Жмот несчастный! Хамло! Фараон египетский! Он меня упрекает, что взял сюда. Ты индюк! А я… Подожди у меня. Я про тебя такую сатирическую поэму отчеканю. Сам «Крокодил» рассмеется. (Поглядывает в замочную скважину.)

Тихо входит  У х в а т о в. Постарел он. От усушки или утруски помельчал. Вон даже штаны на его задке обвисли, будто с чужого, более объемистого… В руках авоська. В авоське бутылка кефира, круглая коробка: то ли сыры плавленые в ней, то ли салака. Сгорбился. Глаза усталые и злые.

У х в а т о в. Кто там? Кого высматриваешь?

Г а р и к. Фортуну. Там — фортуна. Богиня.

У х в а т о в. Кто такая? А-а, Гарпина, что ли? (Направляется к двери в кабинет, но Гарик загораживает вход.)

Г а р и к. Нельзя! Не советую! Не в духе он. Повремените.

У х в а т о в. Ты хоть знаешь меня? Кто я — ты знаешь?

Г а р и к. Из бывших? А-а, ве-те-ран?

У х в а т о в. Я — бог. Для него я — бог. Я его сотворил.

Г а р и к. Бог? Бог с авоськой? Проси-и-тель… В ваших интересах — переждать. Пусть перегорит.

Резкие звонки.

Это меня. Вы не спешите. Вы были богом для него, а он сейчас бог для меня… в некотором роде. Временно. Ну!..

У х в а т о в. Ни пуха ни пера!

Г а р и к. К чертям! (Идет в кабинет Бусько.)

Вот и кабинет. За письменным столом  Б у с ь к о. У него на коленях  С т е л л а, она ласково поглаживает небритую щеку Антона Степановича. Он жмурится от удовольствия, будто старый кот на солнцепеке. А Стелла тем временем дотянулась босой ножкой до кнопки звонка на столе и подает сигнал Гарику.

С т е л л а. А вы подумали бог знает что… Зачем он мне? Он ведь еще молокосос.

На пороге появляется  Г а р и к.

Г а р и к (в восхищении). Ну, браточки, гений! Да-а! Так-так! Чудесно!

Б у с ь к о (вначале онемел, потом голос его прорезался). Ты чего стоишь? Подай воды! Ей нехорошо стало!

Г а р и к. Нехорошо?

С т е л л а (томно). Нет, Антон Степанович, мне очень хорошо… Извините, Антон Степанович. (Выскользнула из объятий и направилась к выходу.)

Б у с ь к о. Ты не думай… Ты…

Г а р и к. Значит, я — заместитель бугая, заместитель барана и искусственный хряк?

Б у с ь к о. Я на нее наорал, и она обомлела, упала в обморок…

Г а р и к. Бедная! А зачем так орать? А что, если тетка Гарпина узнает, как вы орете на свою секретаршу? Бедная, обомлела… у вас на коленях. А?

Б у с ь к о. Гарик! Ты не шути!

Г а р и к. Какие тут шутки? Шутки в сторону. Тут горелым пахнет.

Б у с ь к о. И Гарпина тут ни при чем.

Г а р и к. Ей виднее.

Б у с ь к о. Заткнись!

Г а р и к. Не кричите. Хоть она и ваша жена, но и мне она как-никак — любимая тетка.

Б у с ь к о. Гарик! Советую тебе держать язык за зубами. Слышишь?

Г а р и к. Но тетка Гарпина, когда брала меня сюда на работу, поставила условие, что я буду абсолютно честным. Кристально. И я дал слово.

Б у с ь к о. Слово? Ты дал слово?

В дверях появляется  С т е л л а.

С т е л л а. Антон Степанович! Пришел Федор Павлович к вам. И вот еще бумаги… Надо подписать.

Б у с ь к о (сердито). Я занят.

Г а р и к. Он еще пока не освободился.

С т е л л а  исчезает.

Б у с ь к о (пробежав глазами бумагу). А ты знаешь, что нашу контору ликвидируют и тебе придется искать новую пристань?

Г а р и к. Знаю.

Б у с ь к о. А ты знаешь, какую я тебе могу дать характеристику? Никто на порог не пустит.

Г а р и к. Вот с такой характеристикой? (Указывает на бумагу в руках Бусько.)

Б у с ь к о (злорадно). А я не подпишу.

Г а р и к (ласково). Надо подписать. Я ведь сирота.

Б у с ь к о. По глазам сирота, а на баб разбойник.

Г а р и к. Ваше воспитание. Я весь в дядю. И крохи подобрал. Образ и подобие ваше.

Б у с ь к о (строго). Не подпишу!

Г а р и к. Не настаиваю. Только ведь… Дядя! Ситуация у нас одинаковая. Нашу Америку закрывают, если верить вам. Ликвидируют. И вы ведь тоже очутились на нерегулируемом перекрестке без указателя пути в завтрашний день. А тут такая закавыка морально-бытовая. Вы же надеялись через год на персональную пенсию. А? Тут уж… Нужна взаимная выручка. Как говорится: друг, товарищ и брат. Ты — мне, я — тебе; ты — меня, я — тебя. Такой теперь принцип.

Б у с ь к о (долго размышляет, затем подписывает). Вот что, Гарик… (Примирительно.) Мы с тобой — мужчины и, сам понимаешь, должны… (Отдает ему бумагу.)

Г а р и к. Я не злопамятный, однако… Я сегодня у тетки Гарпины буду просить в долг тридцать рублей. Как же я смогу смотреть ей в глаза? Ведь она по глазам догадается…

Б у с ь к о. Тридцать? Любую половину — пожалуйста.

Г а р и к. Тридцать.

Б у с ь к о. Обойдешься двадцаткой.

Г а р и к. Тридцать!

Б у с ь к о. Ты это что? Кроме тридцати, других чисел не знаешь?

Г а р и к (непреклонно). Тридцать. Знаю и другие. Знаю… Но они крупнее.

Б у с ь к о. Вымогатель! Двадцать пять! И довольно.

Г а р и к. Если без возврата, то…

Б у с ь к о. Ты хотел в долг, взаймы…

Г а р и к. Коль взаймы, то… лучше у тетки.

Входит  У х в а т о в.

У х в а т о в. Ты это что, Бусько? Меня не хочешь принять? (Держится он важно, с достоинством, будто совсем и не пенсионер. О, инерция — великая сила!)

Б у с ь к о. Я очень занят.

Г а р и к. А дело неотложное. Секретное и щекотливое.

Б у с ь к о. А ты помолчи! Не с тобой разговор.

Г а р и к (угрожает). Я могу уйти.

Б у с ь к о. Посиди!

Г а р и к. У вас тут дела старые и, видать, надолго… Уйду.

Б у с ь к о. Сиди, тебе говорят!

Г а р и к. Но я ведь могу опоздать и закроется… касса.

Б у с ь к о. Ну, хорошо, тридцать! Сядь! Я сейчас. (Ухватову.) Так ты, Федор Павлович, все по тому же делу?

У х в а т о в (с упреком). Все по тому же. Уже третий раз прихожу. Волокитчики!

Б у с ь к о. Не надо сердиться! Во-от беда. Лишний раз пришел.