—Это ничего не значит!— воскликнул он, швырнув в сторону медальон,— Нельзя вот так просто предавать идеалы! Это низко!

—Эти твои идеалы уже давно рассыпались, как карточный домик. И сейчас они никому не нужны кроме политиканов! И то, только для того, чтобы сосать деньги и пользоваться властью!

—Ты врешь! Может быть, этот эксперимент и нужен для того, чтобы предотвратить катастрофу!

—Как ты не понимаешь, что всё уже произошло! Сейчас всё совсем по-другому!

—Может быть, удастся всё исправить!

—Я тебе этого не позволю! Пойми же, наконец, в одну и ту же воду нельзя войти дважды. Утекло и утекло. Эта была грязная водица!

—Не смей,— крикнул он и влепил собеседнику пощечину.

—Ну, знаешь,— ответил тот и нанес в ответ правый боковой.

На стороне молодого была скорость и выносливость. Он уклонился от удара и ударил в ответ. На стороне старшего был опыт, навыки и сила. Драка была жестокой. Музыка остановилась, и вокруг дерущихся собралась толпа. Никто не смел вмешиваться в этот безудержный вихрь. Но то, что со стороны казалось беспощадной хаотичной схваткой, на самом деле было просчитанное с обеих сторон противостояние. Противники занимались боевым самбо. Оба были мастерами спорта и когда-то много раз выступали друг с другом в поединке.

Но это уже в прошлом. По крайней мере, для одного из них. И, хотя никто из дерущихся серьезного ущерба противнику нанести не мог, преимущество все же было на стороне старшего, который как пять копеек знал своего старого друга. Но он чувствовал, что долго в таком ритме не протянет. Годы не те. Он был к этому готов. Он молниеносно вытащил из-за пояса электрошокер, ткнул им в противника, и, к удивлению, сразу же достал. Молодой человек рухнул, как подкошенный, на пол. Его противник, не теряя ни секунды, поднял его, закинул на плечо и молча направился к выходу. Остановившись в дверях, он повернулся к изумленной толпе и прорычал:

—Всем оставаться на местах! Работает ФСБ!

Максим вставил в компьютер флэшку с записью камер видеофиксации клуба «Эдельвейс». И замер в ожидании возможности воочию наблюдать факт правонарушения.

Этим утром, придя на работу, он узнал, что начальник отдела полиции отписал ему два из трех субботних проверочных материалов. Третий материал об обнаружении скелетированных останков человека находился в Следственном Комитете.

Максим не был расстроен, ведь эти происшествия случились на его участке. Конечно, было странно, что ему отдали розыскной материал о без вести пропавшей Комаровой. К этому приложил руку (точнее язык) начальник уголовного розыска майор полиции Осипов, который смог убедить начальника отдела полиции Накарякова, что его подчиненные заняты более важным делом. А именно, готовят операцию по раскрытию преступлений прошлых лет. А Максик не сильно загружен и с его дотошностью разберется с материалом не хуже опера. И даже будет рад.

Если же копнуть поглубже, то можно было узнать, что на самом деле коллектив уголовного розыска собирался всем составом сегодня же выдвинуться на местное озеро по случаю рождения у одного из сотрудников дочки. Эти планы гарантированно снижали работоспособность всего коллектива уголовного розыска минимум на два, а то и три дня.

Накаряков об этом знал, так как тоже был приглашен на это торжество. И даже собирался его посетить. Но, ставя свою подпись на проверочном материале, он предпочел руководствоваться официальной версией. О преступлениях прошлых лет. Так было удобнее. К тому же материал не выглядел криминальным, а Максик мог провести проверку не хуже любого опера в отделе. Это решение поддержал и начальник участковых уполномоченных полиции, также приглашенный на «ножки» и давно уже невосприимчивый к стенаниям совести. На деле же Максим и вправду оказался рад возможности расследовать происшествие, относящееся к компетенции уголовного розыска. И его руководству можно было бы по этому поводу не тревожить лишний раз совесть и без того находящуюся в постоянном стрессе.

В общем, с утра Максим забрал материалы из дежурной части. И едва успел разложить их на своем письменном столе, как в дверь очень вежливо, но настойчиво постучали. За дверью оказался Безгласный Михаил Петрович. Этим утром он успел не только посетить планерку у главы города, но и дать указания подчиненному коллективу работников Центра внешкольной работы. Теперь те, кляня почем зря весь белый свет и в первую очередь своего непосредственного руководителя, разбирали недостатки и упущения, выявленные в субботу в помещении Эдельвейса.

А сам Михаил Петрович, следуя составленному на этот день плану, направился в полицию, чтобы выполнить все оставшиеся обязательства.

—Только флэшку необходимо вернуть,— аккуратно, но непреклонно заявил он, передавая девайс Максиму,— она на балансе кинотеатра числится!

На флэшке была запись с двух камер. Уличной и из вестибюля клуба. Начали с последней, чтобы определиться, кто именно с кем дрался. Сама драка была скоротечной, и Максим, который в Академии МВД занимался самбо, сразу же оценил мастерство обоих противников. Лицо старшего разглядеть было невозможно. Он все время держался так, что на камеру попадал его затылок. Даже когда он нес своего соперника к двери, взвалив его на плечо, изловчился повернуться к камере так, что лица видно не было.

—Он как будто специально от камеры прячется,— авторитетно заявил Михаил Петрович,— а ещё странно, что они перед дракой разговаривали в вестибюле, там же музыка все заглушает. Видели, им приходилось друг другу на ухо говорить. Плохо слышно. Проще было на улицу выйти.

—Да,— согласился Максим, которому это не показалось странным,— может, как раз концерт обсуждали…

—Не исключено,— согласился Михаил Петрович и продолжил дальше с озабоченными интонациями,— а обратили внимание, как молодой что-то бросил в начале драки?