— Диана, — подобострастно прошептала престарелая балерина, выполнявшая роль секретаря.

— Вот-вот! — обрадовался танцовщик. — Я же говорю — подходящее.

— Так, — прошипела Мстислава, — обе девчонки хороши! И на сегодняшний день они намного лучше той дылды, которую ты активно продвигаешь! Много тебе заплатили?! Или мамашку потрахиваешь втихаря от муженька-банкира?! — тут же ухмыльнулась, добавив: — Ах да! Я же совсем забыла, что ты «из этих»! — поставила точку в разговоре, прошипев: — Не смей мне перечить.

— Да я и не думал, — танцовщик, чьё рыло давно было в пуху, сник, вспомнив, что не напрасно Славочку прозвали Мстёй! Свяжешься — себе дороже будет.

Все знали, что Мстислава Борисовна Звездинская давно лелеет мечту воспитать Приму! Да не абы какую! Не ту, что будет исполнять ведущие партии в местном оперном театре! А ту, за кого станут драться всемирно известные антрепренеры, приглашая станцевать ведущую партию на лучших мировых сценах! Соблазняя немыслимыми контрактами и гонорарами!

Когда-то, много лет тому назад, Мстислава и сама мечтала стать Примой…

… но жизнь сложилась так, как сложилась. Уродоваться, как Милка, она не собиралась! Если не суждено самой — нужно реализовываться через воспитанницу! И ею должна стать одна из этих замарашек! Какая? Не важно! Просто вот именно здесь и сейчас внутренний голос подсказывал Мстиславе — одна из них! И это точно! Вот только ткнуть пальцем конкретно в какую-то девочку, мерзкий голос не торопился. Словно давал возможность Славочке сделать выбор самой.

— В принципе, неплохие девочки, — танцовщик снисходительно улыбался тем малышкам, что остались в танцклассе. Поднявшись за столом, объявил:

— Всем спасибо! Все свободны! Ждем вас через три дня! И обязательно приведите маму и обеих бабушек!

Будущие балерины, радостно хихикая, довольные тем, что все, кого отсеяли на этом этапе, уже успели покинуть здание училища, устремились в коридор.

* * *

Двадцать худеньких тоненьких девочек, сопровождаемых мамами и бабушками, замерли у стены танцкласса перед придирчиво рассматривающими их членами отборочной комиссии.

— Вы, вы и вы! — Мстислава ткнула по очереди наманикюренным пальчиком в отобранные по одной ей известным признакам группы, — можете быть свободны!

— Но почему?! — одна из бабушек, высокая корпулентная дама, в ушах которой переливались бриллианты величиной в горошину, решила возмутиться несправедливостью.

Мстислав ухмыльнулась:

— Обернитесь к зеркалу!

Дама, не чуя подвоха, повернулась и уставилась на своё отражение в огромном зеркале на стене.

— Вы видите перед собой балерину?! — измывалась Мстислава.

Женщина смутилась. Её фигура, равно как и вес, явно не соответствовали балетным требованиям.

— Вот я не вижу! — злорадно улыбалась Мстислава, — а то, что вы сейчас лицезреете в зеркале, и есть будущее вашей девочки! Против генетики не порёшь! И вкладывать народные деньги в ту, которую мы будем вынуждены отчислить через несколько лет, никто нам не позволит!

— Но мы занимались! Мы оплачивали уроки на протяжении трёх лет! — возмущалась дама. — Что же нам теперь делать?! Ведь моя внучка так любит танцевать!

— Вот и хорошо, — Мстиславе уже начал надоедать бессмысленный спор, — отдайте вашу несостоявшуюся балерину в школу народного танца. Там ей самое место!

На разобиженную даму зашикали те, чьи данные позволяли их дочерям остаться и продолжить отбор. Все три группы покинули зал.

Диана и Леночка, стоявшие особняком, так и не поняли, прошли ли они этот тур или нет. Ведь ни мам, ни бабушек предъявить капризному жюри они не могли. Впрочем, ни у кого не возникло даже мысли, что эти две крохотных девчушки смогут либо вытянуться, либо раскормитья. Ни первому, ни второму способ «вскармливания и выращивания» балерин не позволит свершиться никогда!

— Завтра я за вами зайду, — еле слышно прошептала Милочка, проходя мимо подружек. Добавила уже громче, — идите в свою комнату!

* * *

— А если мы не пройдём четвёртый тур? — Диана склонилась к плечу подружки, словно ища у неё то ли защиты, то ли ободрения.

— Пройдём! — Леночка прижала к себе подружку.

— А если пройдёт одна из нас? Что тогда? — не унималась Диана.

— Я откажусь! — ответила Леночка, — если не возьмут тебя, то и мне этот балет нафиг не нужен! А ты?

— И я откажусь, — еле слышно прошептала Диана.

Конечно, более искушенный человек услышал бы в её голосе нотки сомнения и задумался о том, откажется ли девочка от мечты ради подруги? Но искушенных слушателей рядом не было. И Леночка, еще крепче обняв подружку, чмокнула её в щеку, свято веря в нерушимость девичьей дружбы.

* * *

Из полутора сотен претенденток взыскательная конкурсная комиссия отобрала всего лишь двенадцать девочек.

Будущие балерины робко и счастливо улыбались, не могли дождаться той минуты, когда, выбежав в коридор, сообщат родителям радостную новость.

— Не веселитесь раньше времени! — Мстислава Борисовна поднялась за столом, строго осматривая «потенциальных прим», — и не считайте, что вам повезло! Во-первых, вы заслужили честь заниматься в училище! Ну а во-вторых, — Славочка усмехнулась, — повезло тем, кого «отбраковали»! У них будет нормальное детство! А вас ждёт работа и еще раз работа! Каждый день! По несколько часов в день! До седьмого пота! И так на протяжении восьми лет! Вы готовы?!

Девочки улыбались, кивали маленькими головками на изящных шейках. Конечно, они готовы! Ведь балет для них — это все!

— Сейчас вместе с родителями пройдём в общежитие, — приняла участие в разговоре Людмила Марковна, — посмотрите свои комнаты. А со следующей недели — начнутся занятия. Жить вы будете здесь, невзирая на то есть ли у вас семьи в Южной Пальмире. Мы не делаем различия между воспитанницами, да и соблюдать необходимый режим так вам будет проще.

* * *

Девочки, переодевшись в платья, в сопровождении не менее счастливых мам, пап и бабушек, заполнили коридор общежития. Родители застилали серым казенным бельём постели дочерей, охали, удивляясь тому, какие крохотные и узкие комнаты предоставлены будущим балеринам. Радовались, что «кельи» эти хотя бы рассчитаны на двоих.

Селить девочек по двое было удобно и правильно для всех. Так жили и те, кто только поступил в училище, и ученицы выпускных классов.

Мальчишки, комнаты которых находились в другом крыле, что называется «барствовали». Их комнаты были намного просторнее, но и рассчитывались не на двоих, а на четверых постояльцев. Почему существовал именно такой порядок, всем предстояло узнать намного позже.

Через час коридор общежития снова опустел.

«Домашние» девочки разъехались. Им дали несколько дней, чтобы насладиться последними днями вольницы, но будущие балерины еще не могли осознать всей прелести этого дара и всеми фибрами души устремлялись туда, в танцкласс, желая немедленно приступить к занятиям.