* * *

Удар! Груша чуть покачнулась, и без малейших последствий выдержала. Понятное дело, что бить я решил сначала полегче, чтобы проверить как это на ней скажется, и пока она без проблем с этим справлялась. Ещё удар!! Уже где-то в половину мощности, качнулась сильнее, но снова без последствий! Интересно... А если так? Я разразился серией из трёх ударов, последний из которых был практически в полную мощь, грушу трясануло и откинуло, но и с этим она справилась. Великолепно... Уж не знаю, как это вообще возможно, но похоже, что мне действительно можно не бояться последствий. Я расслабился, и уже стал работать в спокойном режиме.

Многие новички приходя в зал сразу лезут к самой тяжелой и плотной груше, и стремятся наносить по ней удары изо всех сил, совершая этим большую ошибку, а зачастую, получая при этом травмы рук.

Тут важно понимать, что чем тяжелее груша, тем больше усилий потребуется на удары, но при этом значительно возрастает отдача. Отдача будет колоссальная! И неподготовленный кулак новичка может нехило так пострадать. Некоторые твердые груши вполне сравнимы с бетонной стеной, особенно те, что висят много лет в зале. Многие профессионалы избегают таких груш так как это чревато не только травмой кулака, локтя, плечевого сустава и так далее.

Кроме этого, есть ещё один колоссальный минус работы по очень жесткому и тяжелому мешку. Новичок может получить хорошую такую встряску мозгов! Не надо думать, что вся отдача идет только в руку, по костям все передается в тело, и в голову особенно.

Для начала всем нужно понять, что груша — это не только мешок набитый опилками, или чем-то ещё, который не может дать сдачи. Это также не стена чтобы подойти и начать лупить по ней как попало. Суть груши в том, чтобы вы могли отрабатывать ваши комбинации максимально приближенно к боевой практике! В первую очередь, груша олицетворяет вашего соперника и на первых порах вам не стоит проявлять к нему такую агрессию.

На груше можно ставить разные работы. Можно работать над взрывной силой, над серийностью, над сильным ударом, над отдельными ударами — джеб, кросс, хук и так далее. Работа может меняться, но суть должна оставаться одна — «как в бою!». Вы должны делать все действия максимально приближенными к бою. И это я слышал от многих заслуженных тренеров. Груша — это олицетворение вашего противника, в вашем воображении вы должны представлять как он двигается как наносит удары. И уже только после того, как вы примерно представили своего соперника, вы можете начать отрабатывать вашу комбинацию. Суть работы в корне меняется, если подходить к груше с мыслями о реальном бое.

В общем, начинать надо с техники, потом постепенно добавлять силы в удар, и то только в том случае, если вы добились ста процентов точности в технике нанесения удара! Донести ваш удар — вот самое главное. Не важно на сколько удар силен и сокрушителен, если вы не можете им попасть по противнику.

Монотонно нанося удары, я специально ударился в размышления, чтобы не возвращаться мыслями к последним событиям. Не хочу об этом думать. Но всё равно мысли нет-нет, да и возвращались к ним...

* * *

— Прости... — еле сдерживая слёзы, покачала головой Мэри, стараясь не смотреть мне в глаза, — Но я не могу на это пойти...

— Почему? Дядя не возражает, твоему клану придётся принять любое наше решение. Сама ты с ним почти никак не связана. Что тебя останавливает? — спокойно спросил я, в глубине души даже не удивившись её ответу. Морально я уже был к нему готов, особенно после того, как увидел её взгляд.

Она с мужем вернулась из свадебного путешествия через три дня моего нахождения здесь, и узнал я об этом, можно сказать, случайно. Из кланового дома я сразу же съехал, и жил пока в гостинице. Чуть позже подберу себе квартиру или дом. И вот туда мне и позвонил один из соклановцев, с которым мы неплохо сработались, когда я временно замещал дядю. Алексей, молодой парень лет двадцати пяти постоянно сопровождал меня в поездках, когда я мотался по разным организациям по делам клана, и оказывал мне консультационные услуги. Уже в то время он понравился мне своей какой-то основательностью и дотошностью в делах, и я тогда же отметил для себя, что он может быть одним из тех, кто войдёт в мою команду. Потом вернулся дядя, и общение наше прекратилось, и вот он позвонил сам... Поинтересовался, как у меня дела, спросил, не нужна ли мне какая-нибудь помощь, и мимоходом обмолвился о возвращении молодых. Рассказал, что сейчас у него много свободного времени, и он не против поработать на меня, если у меня есть такое желание.

Я поблагодарил его за беспокойство, и сказал, что обязательно подумаю об этом. Интересно, это дядя пытается подвести ко мне кого-то из своих людей, или он действительно хочет работать со мной? Но пока я не стал дальше об этом думать, созвонился с Мэри и предложил встретиться и поговорить. Уже тогда по телефону я понял, что согласилась на встречу она крайне не охотно.

На следующий день мы встретились в небольшом кофе под присмотром её охраны, и уже по одному её виду мне всё стало ясно, но я всё же решил расставить все точки над «И».

— Просто потому, что я... Что я больше не люблю тебя. Я люблю своего мужа. Прости... — выдохнула она, всё также не поднимая на меня глаз. Я молча встал и вышел из кафе. Говорить с ней мне больше было не о чем. Хотелось рвать и метать и кого-нибудь убить, но я сдерживал себя, не давая выходу ярости. Я и так в последнее время слишком часто иду на поводу у эмоций, что вообще-то для меня было вовсе не характерным. Было больно... Очень... Я даже и не представлял себе, насколько, как оказалось, сильно я её любил. И вот сейчас эта любовь сгорала в душе в пламе ярости, и я всеми силами старался, чтобы она не переродилась в ненависть...

Что ж... Так бывает. Любовь, к сожалению, не вечна. Проходит. Потом приходит новая. Ну, или не приходит, что тоже бывает довольно часто. Это жизнь, — успокаивал я сам себя, но получалось плохо. В глубине души появилось чувство,