Шрифт:
Закладка:
– И что же это за счастье?
– Во-первых, мир и покой. Во-вторых, настоящая, крепкая любовь. В-третьих, прочное финансовое положение.
– Так все счастье в этом?
– Да. Это три очень важных условия. Можно сказать, если они достигнуты, больше ничего и не нужно. Прошу тебя, не принимай скоропалительных решений, выходи замуж за порядочного, серьезного молодого человека. Я хочу только этого.
Мать принесла чай и сласти и опять села рядом с отцом. Касуми поглядывала на лицо матери, и настроение у нее снова испортилось. Вот эта невыразительная женщина – пример счастливого человека? Пародия какая-то. Однако родители никак не могли понять ершистого поведения дочери.
– Да, все так, как говорит отец. Мы не требуем ничего особенного.
В конце концов Касуми задала вопрос, который не собиралась поднимать:
– Тогда скажите конкретно. Приведите пример серьезного молодого человека с хорошим будущим. Один из тех, кто вчера был на вечеринке? Господин Маки, господин Саваи, господин Одзаки?
– Ну… – Отец сделал вид, что задумался, но стало понятно, что на самом деле размышлять ему не о чем. Ответ давно готов. – Да, пожалуй. Во всяком случае, такие молодые люди в нынешнее время встречаются нечасто. Они и приветливы, и не раболепствуют передо мной, их начальником.
Касуми почувствовала, что краснеет. Такое легкомыслие отца, его непритязательность, его поверхностный взгляд на вещи смутили ее.
Давнее недоверие к отцу резко усилилось, и появилось непреодолимое желание выяснить, что скрывается за его идеями.
– Выходит, эти молодые люди – твои кандидаты мне в женихи?
– Ну, не так уж прямо. Речь о том, есть ли среди них тот, кто тебе по душе. Когда дойдет до конкретики, важно во всем разобраться. Касуми, обещай мне: если один из них или какой-то другой молодой человек тебе хоть немного понравится, ты сразу скажешь мне. Я приложу все силы, тщательно его проверю. Если он пройдет проверку и ты поймешь, что я не ошибаюсь, этот молодой человек будет для тебя идеальным женихом. Согласна?
– Да, согласна, – сухо улыбнувшись, звонким голосом ответила Касуми.
Она заметила, что сидевшая рядом мать тихо, с облегчением вздохнула.
– Хорошо. Сейчас никого нет? Я имею в виду, если кто-то появится…
– Само собой. Что без толку суетиться.
Улыбка Ититаро напоминала дрожащую поверхность тофу, который ткнули пальцем, проверяя на качество.
На следующее утро, когда Касуми уже позавтракала, раздался телефонный звонок. Подошла мать.
– Звонит барышня Тамура, твоя знакомая, она выступала вчера на музыкальном вечере. Мы с ней еще не встречались, так что она просто поблагодарила.
– Что? – только и смогла выговорить Касуми.
– Сказала, очень благодарна, что ты пришла. Такая воспитанная барышня.
– Что? – Касуми словно зациклилась.
– Говорит, вчера после выступления очень устала, ей делали массаж. Даже у молодых в таких случаях болят плечи.
– Она положила трубку?
– Нет, хочет поговорить с тобой.
Касуми зашла в комнату, где стоял телефон, и плотно закрыла дверь.
– Алло, госпожа Касуми? – прозвучал молодой женский голос. – Передаю трубку.
Касуми не успела ничего сказать, а в телефоне уже раздался другой приветливый голос – мужской:
– Доброе утро. Прости за вчерашнее.
Она мигом узнала Саваи.
9
Первым порывом Касуми было бросить трубку, но помешало тщеславие – еще примет ее гнев за ревность. Лучше говорить небрежно и беспечно. Но, несмотря на быстро принятое решение, беззаботный тон никак ей не давался. Так что она молчала.
– В чем дело? Алло-алло, – продолжал Саваи на другом конце провода, не вдаваясь в психологические тонкости. – Алло! Вчера ты вдруг пропала, я беспокоился. Думал, вдруг тебя похитили какие-нибудь хулиганы.
По тону Саваи было ясно, что он совсем не чувствует себя виноватым. Наконец Касуми смогла произнести спокойно и непринужденно:
– Это безответственно. Случись так, что бы ты чувствовал? Вчера не позвонил, совершенно безответственный человек, ни стыда ни совести.
– Прости, прости. – Извинения в трубке звучали игриво. – Я верил, что ты дашь им отпор. Только круглый дурак рискнет задеть неприступную Касуми-тян.
Касуми намеренно не спрашивала Саваи, как прошло его свидание. После обмена шутками тот продолжил:
– Давай в ближайшее время встретимся. Когда буду тебе звонить, назовусь Тамурой, ладно? А если ты позвонишь мне на работу, тоже называй себя Тамура.
На этом телефонный разговор прервался. Касуми, уставшая от непонятных ей самой бесплодных душевных усилий, положила трубку. Она чувствовала себя разбитой. Согретый ее дыханием микрофон трубки покрылся капельками пота, как живой. Это можно было расценить как свидетельство вложенной в общение страсти.
Касуми в дурном настроении закрылась у себя в комнате. Телефонный разговор постепенно превращался в подобие безрадостного огромного черного комка, и казалось, что этот комок давит ей на грудь.
Она распахнула окно в сад. На клумбе под окном зацвели метелки роджерсии, чьи семена заботливо посеял прошлой осенью отец. Конечно, роджерсия – летний цветок, но нетерпеливый Ититаро любил ранние сорта.
– Небесно-голубой, персиковый, красный, белый, – вслух перечисляла Касуми окраску цветов.
Самыми красивыми были небесно-голубые метелки – их оттенок как нельзя лучше подходил к стройным стеблям.
– Небесно-голубой, персиковый, красный, белый.
Это сочетание прекрасных пастельных красок было просто невыносимо. В спокойных лучах утреннего весеннего солнца из-под красной крыши соседнего дома лилась нежная, виртуозно сыгранная мелодия.
– Небесно-голубой, персиковый…
Касуми задыхалась в этом чарующем сочетании. Отец старался навязать дочери спокойную, мягкую гамму. И любимая дочь, росшая в счастливой семье, уже не могла этому сопротивляться.
Можно без преувеличения сказать, что Касуми жаждала бури. Недавний телефонный разговор определенно стал этой желанной бурей. И, как только она захватит тело, последствия будут не менее разрушительны, нежели чувства, вызванные небесно-голубыми и персиковыми цветами роджерсии.
«Почему он по телефону назвался Тамурой? Это я виновата. Я ведь сказала ему, как зовут мою подругу. Сценарий спектакля с выдуманными именами написал Саваи, но обмануть маму – это уж слишком. А что за женщина, которая по просьбе Саваи представилась Тамурой, позвала меня к телефону и сказала: „Госпожа Касуми? Передаю трубку“? Может, та самая, которую вчера подцепил Саваи? Как противно. Какая грязь! Да еще его наглые, бессовестные оправдания…»
Тут Касуми задумалась: а что больше всего задело ее в телефонном разговоре? Пожалуй, фраза: «Только круглый дурак рискнет задеть неприступную Касуми-тян». Это был последний удар, нанесенный словами Саваи.
Касуми подошла к трельяжу, внимательно всмотрелась в свое лицо. Лицо было красивое, но неприступный вид, как она и сама понимала, лишал его привлекательности.
«Это надменное лицо! Холодное,
